Уровень ненависти: Сосед (СИ) - Краева Ирина Олеговна "kozyulya" - Страница 45

Взглядом зацепил знакомую вывеску. Кофейня. Заеду, немного отвлекусь и подумаю. Да и кофе здесь вкусный.

Поневоле улыбнулся, вспомнив, как моя красавица подрезала мой стакан с кофе, когда мы еще были едва знакомы. Может, она совсем не в офис поехала, а сюда?

С двойным энтузиазмом свернул на парковку при заведении. Быстрее, чем обычно, прошел внутрь. Увидел ее.

Это судьба.

— Доброе утро! Как обычно? — бариста знала каждого постоянного гостя в лицо и кто что пьет. Улыбнулась профессионально, сдержанно.

— Да, спасибо, Мария, — ответил, подходя к застывшей от неверия девичьей спине. — И кофе этой прелестной девушки добавьте в мой чек, пожалуйста. Доброе утро, любовь моя. Надеюсь, ты не против?

— Доброе утро. Не против.

Катя подставила щеку для поцелуя. Уже хорошо. Обнял свою прелесть. Сдержанную прелесть. Видимо, все еще злится на меня.

— Катенок, поехали прогуляемся и поговорим?

— Нам скоро на работу. Директор должен подавать пример своим подчиненным, — наставительно заявила моя радость и я поневоле улыбнулся. Уже не представляю свое утро без нее.

— Подождут. Я предупрежу Гошу.

— Гошу? — удивленно спросила Мария. — Надо же, какое необычное имя, — тут же исправилась, глядя на мою реакцию. Но на Катерину посмотрела выразительно.

Это, похоже, и есть ее подруга Маша, дошло до меня как до жирафа!

— Да обычное имя, — ответил, разглядывая этих двоих. — Что это вы на меня так смотрите, дамы? Мне уже начинать бояться?

— У тебя прекрасная интуиция! — рассмеялась Катюша. И сразу как-то вся обмякла в моих руках, облокотилась на меня немного, обняла за талию. — Это моя подруга Маша. Ты про нее слышал.

— Я уже догадался. Рад познакомиться еще раз, Маша, — вежливо обратился и легонько кивнул девушке. Видимо, тот кофе — тоже какая-то афера этих двух заговорщиц. — Так в чем провинился мой Гоша? Я ведь правильно понимаю, речь о нашем родном и любимом Гоше, который души в тебе не чает? — с намеком спросил у своей ненаглядной. Мол, подруга подругой, но и Гоша нам не абы кто.

— Ни в чем не провинился. Приревновал Машку к Григу.

— Григу?!

Черт! Я и сам как питекантроп сейчас позволил эмоциям взять верх и показал себя не меньшим ревнивцем.

— Ага, — беззаботно подтвердила мое золотце. — Это наш друг. Он держит необычную кофейню, я тебе покажу, ну и познакомлю вас, конечно. Если ты не против?..

Катя посмотрела выразительно. Готов ли я знакомиться с ее друзьями официально, а не вот так случайно, как вышло сегодня с Марией?

— Я — с удовольствием! Надеюсь, после того, как представишь мне всех своих друзей, я удостоюсь чести еще быть представленным и твоим родителям. И бабушке.

Почему-то про бабушку всегда думал с каким-то волнением, если не сказать, страхом. Хотя Катя ничего такого не рассказывала, только хвалила и восхищалась. Чувствую, интуиция активизировалась.

Маша на нас так посмотрела, что я еще больше усомнился в правильности своего решения. Про бабушку ляпнул зря. Определенно зря.

Или, может, все не так страшно?

— С бабушкой лучше повременим, — взрастила еще больше мои страхи Катюша. И к Маше обратилась: — Мы пойдем, а то действительно, нехорошо, когда директор опаздывает, сама понимаешь. А ты после смены заглядывай ко мне. Может, кофе свой вкуснющий мне занесешь.

Катя улыбнулась задорно, весело, сразу видно, что Гоше пришла хана.

Я тоже улыбнулся от пришедшей в голову мысли. Зато этот изверг не будет надо мной издеваться! Пусть тоже устраивает свою личную жизнь. Будет даже забавно. Мы друзья, наши женщины — подруги. Сплошные плюсы.

— Приходи, Маша, мы всегда будем рады тебя видеть! И даже без кофе! Не слушай мою меркантильную кофеманку.

— Эй, ну ты чего? — возмутилась Катюша в шутку. И сама, подмигнув и попрощавшись с подружкой, потянула меня к выходу. — А ты, дорогой, не думай, что так легко отделался. Мы все равно еще поговорим.

— Я уже понял свою вину и раскаялся. Только, Кать, вообще не понял, что за претензии о несерьезности наших отношений, — усаживая ее в машину, все-таки спросил сразу.

— Мне показалось, ты странно отреагировал на мое заявление про величину камня. Точнее, это ты сказал, а я подтвердила. Но ты тут же отдалился, — призналась моя драгоценная девочка, честная и открытая.

— Так, давай сегодня дома поговорим, хорошо? Мне многое надо было тебе давно рассказать, но я и не думал, если честно. Но мне на тебя денег не жаль, жениться я на тебе готов, так что не переживай и ничего себе не фантазируй лишнего, хорошо? И пристегнись! Пожалуйста, — тут же смягчил тон.

— Пожалуйста, — особым голосом заявила эта проказница, подтверждая, что ею замечен и командный тон и моя работа над собой.

Учимся сосуществовать, однако.

Катя

Рабочий день протекал как обычно. Мы с Гошей были по уши заняты, да так, что я позабыла про Машуньку, хотя сперва только и делала, что искоса поглядывала на мужчину, представляя, как они с моей лучшей подругой смотрятся вместе.

Когда после обеда раздался звонок телефона с рингтоном, который звучал очень, очень редко, я застыла. Огромными глазами посмотрела на любимый гаджет.

Мамочка. Звонит. Сама.

И это весьма плохой признак. Или что-то случилось. Или… или что-то случилось.

Так сложилось, что в свое время я слишком яро отстаивала свою самостоятельность, и мама то ли от обиды, то ли из вредности (ставлю на вредность!) перестала мне звонить, мотивируя тем, что я «сильная и независимая» (ха-ха) и могу это сделать сама за собственные деньги. И если не дай бог я пропускала хотя бы один день, звонил папа. Вроде как по делу, если рядом стояла мама. Или с выговором, если мамы рядом не стояло.

Лишь бы все было нормально!

Только бы не бабушка…

Или не папа…

В голове пролетел миллион страшных мыслей. Жутких. Панических.

Трясущимися руками схватила телефон, убеждая себя, что все нормально, ничего не случилось, мама просто оказалась рядом, допустим, хочет увидеть или забыла о чем-то рассказать.

— Приветствую, дочь моя, — размеренно начала мама диалог и меня отпустило.

Хотя такое обращение — стопроцентно неприятная для меня тема разговора. Главное — с родными и близкими все хорошо, это я где-то провинилась.

И я даже подозреваю, где.

— Привет, мам, — ответила, прижав телефон плечом к уху и показывая Гоше сложенные ладошки, мол, пардон, ну нельзя не ответить и не поговорить, медленным шагом, стараясь не сильно цокать каблуками, пошла в коридор.

— Бабушка тут случайно узнала, что ваша Лидочка в больнице, навестила ее и узнала много чего интересного, — подтвердила все мои подозрения мама.

— Ма, давай не сейчас, ладно? Я на работе и мне не очень удобно говорить, — прошептала в трубку.

— А ничего страшного, можно уделить минутку внимания родной матери. Офисным сотрудникам полагаются пятнадцатиминутные перерывы, если я ничего не путаю. Кроме того, — столь же деловым тоном произнесла она, — когда работаешь на своего жениха, имеешь преференции.

И тишина. И мертвые с косами стоят.

Мертвые — с косами. Я же — с выпученными глазищами.

Вот что нужно говорить в такие моменты? Да, я ничего не рассказала маме. Но я и не собиралась. По крайней мере, пока не получу кольцо и не смогу представить Андрея как жениха, а не просто как парня.

Родители у меня были лишь частично современные в данном вопросе. И то, вся эта частичность — ради меня. Чтобы я была счастлива и всем довольна. Не хотели ущемлять мои права, хотя и не поддерживали «современную распущенность». И папа сразу сказал: «И чтобы никаких мужиков! Найдешь того самого — приведешь знакомиться. А молодых «человеков» и всяких там бойфрендов держи при себе. Чтобы я ни сном, ни духом».

И я в точности исполняла его приказание.

Только вот соседкам-то Андрей был уже представлен как жених. А родителям — нет. Потому что соседкам можно ляпнуть что угодно, а родителям — только правду и ничего, кроме правды.