Темный маг - Лисина Александра - Страница 108

«С возвращением, брат, — на удивление тепло поприветствовал меня Мэл, а затем сильные руки помогли перевернуться. — Тебе к целителям бы надо. У тебя на спине большая дыра».

— У меня в спине не одна, а тридцать три дырки, — проворчал я, кое-как принимая вертикальное положение, и мельком оглядел дымящийся зал.

Так. Ученик живой. Корн вроде тоже. Путы на нем кто-то уже успел снять, но выглядел он, прямо скажем, не очень. Да и на меня таращился слишком уж подозрительно.

Что с отцом-настоятелем?

Хм. Как ни странно, тоже живой, хотя и без сознания. А вот опутывать его коконом из Тьмы не стоило. Неровен час, задохнется. А он мне еще живым нужен.

Что с Мэлом? Ага. Все еще под невидимостью, хотя не особенно старается скрывать свое присутствие. У Корна небось скоро косоглазие разовьется в попытках понять, кто это стоит у меня за спиной и почему я вопреки всем законам природы до сих пор не испустил дух.

Оба его «собрата» неопасны. Да и что может быть опасного в двух кучках еще дымящегося праха? Ну а младенец вообще не пострадал. Только напугался очень, поэтому все еще надрывался от крика, по-прежнему окруженный светящимся кольцом из дурацких амулетов.

— Мы не смогли его оттуда забрать, — виновато шмыгнул носом Роберт, перехватив мой выразительный взгляд. — Свет уж больно жжется.

А потом тихонько добавил:

— Даже Мэл не сумел туда войти.

— Твоя работа? — кивнул я в сторону останков Палачей.

Мальчишка смущенно кивнул.

— Молодец. Жреца, я так полагаю, ты для меня приберег?

— Конечно. Мы же еще не все узнали.

— Совсем хорошо, — пробормотал я и, оперевшись на руку брата, осторожно поднялся. — Так… ноги держат. А вот почку этот урод из меня, похоже, вырвал. Ал, захребетник! Когда ты спину мне починишь?! И не говори, что не умеешь! Столько лет силу копить и не суметь подлатать одного-единственного мага, который помог тебе возродиться?! Не верю!

Растекшаяся под моими ногами лужа проворно собралась в человекоподобную фигуру и приложила ладонь к моей несчастной пояснице.

«Заплатка временная, — прошелестел в моей голове все тот же голос. Видимо, Ал и впрямь восстановился если не полностью, то близко к этому. — Когда закончишь с храмом, надо будет обратиться к целителям».

Я только отмахнулся. После чего на пробу поднял одну ногу, вторую, прошелся по храму. Нашел свое состояние вполне приемлемым. Перехватил напряженный взгляд от стоящего поодаль Корна, у которого, полагаю, уже голова была готова взорваться от вопросов. Затем отвернулся, собрался было заняться младенцем и… пошатнулся от неожиданности, когда Роберт вдруг порывисто меня обнял.

— Я так за вас испугался, учитель… простите!

— За что? — насторожился я.

Мальчишка виновато посмотрел на меня снизу вверх и тихо-тихо признался:

— Я отправил за вами моргула.

— Ты что сделал?! — опешил я и с опозданием понял, что за тень так своевременно доставила меня на верхние уровни. — Так, ладно. О подробностях я позже спрошу.

— Я читал, что высшие могут спускаться достаточно глубоко во Тьму, — шепотом сообщил ученик. — И подумал, что если тот жрец ушел на самый низ, то кто-то должен будет помочь вам выбраться. Нападать на живых я ему запретил, а про мертвых вы сами сказали, что чистые души на темной стороне не встречаются. Вы его теперь не убьете, мастер Рэйш?

Я молча погладил взъерошенную макушку.

— Нет, ученик. Но позже мы с тобой об этом поговорим.

Роберт успокоенно отстранился. А я, сделав очередную за рубку в памяти по поводу способностей пацана, подошел к окутанному нездоровым сиянием алтарю и, не задумываясь, шагнул в бушующее вокруг ребенка море бесхозной силы.

Роберт не обманул — Света в ней действительно было много. И, пожалуй, если бы не так давно я не испытал нечто подобного, то мог бы и не захотеть туда окунуться. Побывать в эпицентре чистой, даже, можно сказать, чистейшей энергии — это, скажу я вам, малоприятное ощущение. Свет и Тьма… огонь и лед… боль и смех… горечь и радость былых воспоминаний…

Честное слово, у меня вся душа наизнанку вывернулась, пока я делал один-единственный, но кажущийся бесконечным шаг до алтаря. В ней все смешалось и перепуталось, пока я протягивал руки и забирал закутанного в пеленки младенца. Все перевернулось. Все вытряхнулось, а затем снова собралось воедино. При этом, как и во сне недавно, правую щеку мне обжег безумно горячий и яркий свет, а левую пыталась выморозить вездесущая Тьма.

Смерть недавно сказала, что мне пора определиться. Между своими собственными желаниями и чувствами, окружающими людьми и даже богами… но только сейчас, оказавшись меж двух огней, я с удивительной ясностью понял, почему Она так настойчиво готовила меня к этому выбору. И почему несколько месяцев назад, там, у разрушенной мельницы в Нирне, захотела услышать ответ на один, в сущности, простой вопрос.

Что такое Тьма, Артур?

Только ли отсутствие света?

А что такое Жизнь? Или Смерть?

Ведь именно об этом Ты в действительности хотела тогда спросить?

Я прижал мгновенно умолкшего ребенка к груди и ненадолго прикрыл глаза, один из которых ослеп от Света, а вто рой был точно так же слеп от заполонившей его Тьмы. И не заметно даже для себя подошел к мысли, что и Свет, и Тьма, в сущности, есть одно и то же. Они даже обжигали меня одинаково. Одинаково слепили. Пытались разорвать мою душу надвое. Но вместо этого помогли открыть одну нелепую в своей простоте, но ясную как день правду: ни к Свету, ни во Тьму я по большому счету не стремился. Да, я принял в себя Тьму, но и от Света не отказался. Все было рядом, близко. Все это жило во мне. Поэтому я никогда не боялся пересекать границу миров. Более того, все это время я сам был и остаюсь границей… той самой границей между Светом и Тьмой, которые в действительности, как оба наших мира, есть одно неразделимое целое.

Как только эта мысль оформилась в моей голове, стоять у алтаря стало на удивление комфортно. Боли больше не было. Как, впрочем, холода или жары. Покосившись по сторонам, я без особого удивления увидел на правой стороне своего тела черный доспех, который надежно прикрыл меня от Света, а на левой — такой же, только серебристый, который уверенно избавил меня от Тьмы. После этого осталось только головой покачать, сетуя на собственную недогадливость. Приложить руку к груди ребенка, забирая у него излишки магии. И спокойно выйти из круга силы, попутно смахнув на пол никому не нужные амулеты.

Как только камни коснулись пола, свет в первохраме тут же погас.

— На, держи. — В два шага добравшись до Корна, я всучил обалдевшему магу притихшего ребенка. — У леди Ирэн и Дертиса наверняка остались родственники. Пусть возьмут на воспитание.

— А…

— А объяснение сам для них придумаешь. У тебя голова большая, вот и соображай. Тем более мальчишка снова стал обычным и вреда никому не причинит.

— Рэйш, но ведь…

— Слушай, мне тоже некогда, — невежливо перебил я Корна. После чего мельком осмотрел рану на его голове, но убедился, что она неопасна, а затем решительно отвернулся от растерянного мага, подошел к стене, где как раз пришел в себя оглушенный моим ударом настоятель, и скомандовал: — Ну-ка, ученик, сними с господина жреца свой кокон. Святому отцу там, наверное, уже неудобно.

Роберт беспрекословно повиновался.

Отец Гон этого, кажется, не ожидал, а может, не до конца пришел в себя, поэтому от неожиданности потерял равновесие и едва не грохнулся на каменный пол. Хорошо, что я успел его вовремя подхватить и бережно усадить на пол, заодно сняв с его горла кожаную удавку.

Когда же в глазах настоятеля недоумение сменилось сперва удивлением, затем облегчением и наконец пониманием, а разбитые губы растянулись в виноватой улыбке, я хмыкнул:

— А вот теперь рассказывайте, святой отец. На великие и жуткие тайны Ордена я, конечно, не претендую, но что касается всего остального… мы вас очень внимательно слушаем.

— Мне не повезло родиться в трущобах, — начал свою исповедь отец Гон, неловко утерев кровь из разбитой губы. — Знаете, как это бывает: близких нет, родители неизвестны… кому нужен мелкий беспризорник? Собственно, я должен был стать или вором, или убийцей, или мертвецом… но однажды меня поймали. Обычный с виду прохожий, который представился как Лотий Итар… могущественный темный маг и весьма состоятельный человек, который неизвестно зачем решил взять шефство над утопающим в пороках пареньком…