Моя судьба с последней парты (СИ) - Фарди Кира - Страница 60

Жанна уже открыла рот, но вдруг поняла, что говорить не о чем. Ничего она не добилась, высот не достигла: вкусно ела, сладко спала, развлекалась, ходила в салоны, иногда на фотосессии. Не станет же она жаловаться на Толика, на внематочную беременность и перенесенную операцию. Рассказ получился невнятный и скомканный. Она чувствовала, что не удовлетворила любопытство молодой учительницы, и немного расстроилась.

— Елена Николаевна, а из наших кто-нибудь приходил? — спросила она, чтобы избавиться от неловкости.

— Заглядывают иногда ребята. На вечера встречи приходят и так, пообщаться. А тебя кто-то конкретный интересует?

— Про Олю Звонареву что-нибудь слышали?

— Оля… Бедная девочка, — задумчиво склонила голову учительница, — А разве не ты должна больше всех о своей подруге знать?

— Наши дороги разошлись: я уехала в Москву, а Оля должна была поступать в Саратов. Так и получилось, что я ничего не знаю.

— После того случая я ее не видела, но кто-то из ваших одноклассников сказал, что видел Олю через год в больнице. Она была в медицинском халате и шапочке и везла в коляске женщину.

— В халате? Странно. Она хотела стать юристом, а не медиком. Ребята ошиблись. Это точно была не Оля. Уж я то знаю!

— Может быть, и ошиблись, — пожала плечами учительница и села, красиво сложив ноги. Жанна улыбнулась про себя: Елена Николаевна никогда не забывала о манерах. — А еще одна новость, — англичанка подняла на Жанну глаза и замялась, — но это на уровне сплетни, я не хочу рассказывать.

— Пожалуйста, говорите, — взмолилась Жанна и поставила чашку на стол. Та звякнула о блюдце и девушка отдернула дрожащие пальцы, не желая, чтобы учительница заметила ее нервозность.

— Кто-то видел Олю с ребенком на руках.

Жанна вскрикнула и зажала рот руками. Она сидела потрясенная. Ребенок! Какой ребенок! Откуда взялся? Нет! Не может быть. Это не тот случай! Вторая мысль — Оля вышла замуж. Но за кого? Илья ее разыскал? Понятно, почему она переехала. Шеремет забрал ее семью в Питер.

Девушка с трудом высидела еще пять минут, попрощалась и ушла. В душе потихоньку зарождалась злость. Почему? Почему этой курице так везет? На глазах показались слезы, И Жанна яростно смахнула их рукой. Ее просто трясло. Новая мысль вспыхнула в голове, и девушка остановилась. Погодите? Илья не мог на Оле жениться. Он сам ее разыскивал.

Жанна побежала обратно. Она взлетела по лестнице на третий этаж, боясь, что не застанет Елену Николаевну в кабинете. Сердце, казалось, выскочит из груди, когда она подбежала к двери, и только тут притормозила и отдышалась.

— Да, ты что хотела? — удивленно откликнулась учительница, разглядывая высоко вздымавшуюся грудь Жанны.

— У вас же должны быть данные всех учеников и родителей, правда?

— Да, они есть, но хранятся в архиве.

— Пожалуйста, я вас умоляю! Вы не могли бы посмотреть мне номера телефонов Ильи, его родителей и Олиной мамы.

— Почему именно родителей? Что-то случилось?

— Нет. Я хочу Олю разыскать и Илью. Мы, молодые, часто телефоны меняем, а с ними и номера, а взрослые обычно старые цифры сохраняют. Вот я и подумала…

— Хорошо, попробуем.

Елена Николаевна, постукивая каблучками, бодро направилась в сторону кабинета директора. Жанна семенила рядом, приноравливаясь к шагам англичанки. Проблема решилась быстро: секретарь директора без лишних вопросов открыла архив, достала личные дела учеников, и Жанна спокойно записала на листочек нужные номера телефонов. Она, конечно, удивилась, что так просто получила информацию, но, поразмыслив, решила, что ничего криминального в этих действиях нет. За шесть прошедших лет данные могли устареть.

Девушка попрощалась с доброжелательной Еленой Николаевной и выбежала на улицу, сгорая от нетерпения. Идея позвонить родителям Ильи казалась теперь очень удачной. Если парень разыскивал Олю, он вполне мог ее найти.

Жанна выбрала глазами свободную скамеечку в парке возле школы, села и достала телефон. Однако, как она и предполагала, номера Оли и Ильи были заблокированы. Телефон Галины Семеновны тоже оказался недоступен. Разочарованная, Жанна набрала последний из оставшихся номеров, записанных на бумажке. Когда раздались обычные гудки, девушка чуть не подпрыгнула от волнения

— Да, я вас слушаю, — произнес в трубке незнакомый голос, немного с хрипотцой.

— Я разговариваю с Шереметовой Натальей Николаевной? — с придыханием поинтересовалась Жанна.

— Да, это я.

Жанна вспыхнула от счастья. Эти слова вернули ей краски и полноту жизни.

— А кто такая, эта Жанна? — спросил друга Мишка, когда они вышли из квартиры Зверева.

— Лучшая Олина подруга. Симпатичная девушка, кажется, с примесью южной крови.

— Почему кажется?

— Да толком не разберешь. Свои волосы черные или красит, свои глаза карие или в линзах ходит. Такая вся из себя… Всего в ней слишком… — Илья повертел кистью. — Модель не модель. Короче, в артистки готовилась. Ни дня без макияжа, маникюра и каблуков в двенадцать сантиметров.

Илья достал телефон и показал фото, сделанное в кабинете классного руководителя.

— Красотка! Я бы с такой познакомился, — восхищенно присвистнул Мишка

— Не советую. Законченная эгоистка. Она и Олю при себе держала, чтобы та оттеняла ее жгучую индивидуальность.

— Это Оля-то оттеняла? Да, самомнение у этой девицы зашкаливает. Неужели ты думаешь, что ее действия на пляже — совпадение?

— Не думаю. Баба Аня про черненькую девушку говорила, которая подбросила записку, теперь Зверев Жанку упоминает. Не нравится мне все это.

— Что делать будем?

— Идем в полицию. Я хочу показания выпускников почитать. Вдруг за что-то зацеплюсь.

В отделении полиции их сначала встретили неприветливо. Пришлось долго объяснять, кто они и откуда приехали в этот город. Илья снова позвонил Сергею Викторовичу. Местные полицейские еще немного поупрямились, но позволили им поработать в архиве.

Документов они нашли немного. Показания учеников, учителей, Оли и самого Ильи. Фотографии с места преступления. Отчеты оперативников и следователя. Медицинское освидетельствование. Записи с опознания, результаты определения запаха мужского парфюма — вот, пожалуй, и все документы, что лежали в небольшой папке. Если присоединить к ним ту бумагу, которую Илья обнаружил, приклеенную к подставке фоторамки, складывалось впечатление, что следственная работа была проведена из рук вон плохо.

Илья вспомнил человека, с которым разговаривал в утро преступления. Он показался ему вдумчивым и внимательным оперативником. Что дальше пошло не так, теперь узнать сложно, оставалось только рассчитывать на свои силы.

— Не густо! — усмехнулся Мишка. — Хорошо наша полиция работает.

— Делом активно занимались всего два дня, а потом отец вмешался, все быстренько и свернули, — Илья горько поджал губы. Он чувствовал вину за то, что из-за него преступление осталось нераскрытым. — Знаешь, — он посмотрел на Мишку, — мне иногда кажется, что Галина Семеновна правильно меня ненавидит. Все указывало на меня тогда, а сейчас Венька ей каждый день о трагедии дочери напоминает.

Друзья внимательно просматривали страницу за страницей, не находя полезной информации. Выпускники хором утверждали одно: ничего не видел, ничего не знаю, я смотрел шоу, а я купался. Неприятным фактом стало то, что Илью они тоже в нужное время не встречали. Возник вакуум в полчаса, когда он будто исчез с поля зрения всех остальных.

— Илюха, я бы тоже подумал, что ты подозрительный тип, — засмеялся Мишка, показывая очередной листок с записями. — А вдруг кто-то посоветовал одноклассникам так отвечать, чтобы направить внимание полицейских на тебя?

— Нет. В тот момент это невозможно было сделать. Представляешь, организатор обежал каждого из восьмидесяти выпускников и предупредил их валить все на меня, и это сделал за несколько минут. Нереально. У меня злобных врагов-то не было. Кто-нибудь все равно не стал бы давать ложные показания. А еще есть взрослые. Они уж точно отмахнулись бы от бредней ученика.