Суженая с далекой Земли. Сложный случай (СИ) - Медведева Алена Викторовна - Страница 25

Кажется, за спиной куратора уже сомкнулась дверь отведенного ему жилого помещения. Но меня все это совершенно не волновало – за месяцы «самообороны» я, оказывается, достаточно узнала этого непрошибаемого марана, чтобы понимать: ничего мне не грозит!

— Откровенно говоря, ты мне нравишься!

Не зря он дослужился до высокого чина – тушеваться и откладывать на потом не про этого мужчину. Вот и сейчас Муэн Тоон безапелляционно заявил мне самое главное, едва остановился где-то посреди собственной жилой комнаты.

— Если честно, я не знаю, что ответить, — в тон ему выпалила я, окончательно растерявшись и ерзая в попытке натянуть куртку. — Мы только ругались прежде. И я вас совсем не знаю…

Как и ему с ходу перестроиться на «ты» у меня не получилось. И в буквальном смысле подвешенное положение к этому не располагало – карангарец все так же прижимал меня к себе, удерживая на весу. А я не какая-нибудь там пушинка!

— Хорошо. Ты совершенно права. Пора узнать!

Подавившись очередным смешком, поняла, что и тут он верен себе – не свернуть с намеченного пути.

— Что? Что ты имеешь в виду?

Слегка растерявшись, я забылась и все же вновь начала фамильярничать.

— А вот… — плотнее перехватив меня одной рукой, второй он широким жестом очертил пространство вокруг. — С сегодняшнего вечера ты живешь здесь.

— Что?!

Этот мужчина способен сразить наповал! И врожденный шарм тут не при чем.

— Я так решил. Ты мне нравишься. Ты не уверена в своих предпочтениях, хочешь узнать меня лучше, вот и узнаешь…

— Но… Милена?

В шоке я не придумала аргумента лучше. Уцепилась за подругу как за символ личной свободы.

— А что твоя соседка? Я проверяю данные с ее личного контроллера, она почти не бывает в вашей комнате, постоянно мотается из академии в первый космополис и обратно. Считай, что живет у своего жениха, являясь только на занятия.

Почему мы обсуждаем такие несущественные мелочи, когда жизнь перевернулась вверх дном? Моя так точно – подруга не ошиблась в мотивах карангарца, я ему нравлюсь! Пусть эта новость не укладывалась в моей голове, но… факт!

Вау, как лестно! Невероятно!

И он мне тоже… интересен. Просто я никогда прежде не позволяла себе признать эту данность. Но раз уж все так обернулось…

— Вот именно! – Очнувшись от ступора, я спешно замахала руками. – Он ее жених, у них серьезные отношения, так что в этом ничего странного. Но мы…

— Так, я понял, — сухо перебил мужчина. — Значит, серьезные? Предлагаю сразу пожениться, серьезнее же не придумать?

— Что-о-о?

Я ошеломленно осела прямо на пол – Муэн позволил, чуть ослабив хватку. Еще и ущипнула себя, желая увериться что не сплю. А что? Самый неприступный и нереальный мужчина на свете вдруг признался в симпатии, предложил жить вместе, а затем и вступить в брак. И все это с разницей в пару минут! Есть от чего заподозрить неладное?..

Возражений, подозрений и протестов в такой ситуации должно было быть много. И они были, безусловно. Но почему-то я думала совсем не о них…

А поймала себя на мысли, что вопреки потрясению и немыслимой переменчивости событий, мне… отчаянно хочется пойти этим путем. Одной дорогой с карангарцем, хотя бы недолго.

— Я не могу переехать к тебе в комнату в казарме кадетов, поэтому ты переедешь ко мне.

Маран рассуждал деловито как о чем-то само-собой разумеющемся. Словно и не замечал моего шока.

— Н-но зачем? П-почему?

— Я буду защищать тебя, охранять твой сон.

— Но мне ничего не угрожает! – Если не брать в расчет смертельную усталость от его тренировок, от которой снятся кошмары. — Как ты можешь взять и так просто решить все за меня?

Руки коснулись висков, затем растерли лицо – я силилась прийти в себя, пребывая с ощущением, что мир вокруг кружится. Слишком много событий, мыслей и противоречивых порывов. Слишком долгий день! Слишком… всего слишком сейчас.

Тряхнув головой, сама не заметила, как качнулась. И тут же оказалась вновь прижата к груди карангарца.

— Вот видишь?

И к чему он это? Или в их представлении любая слабость невозможна?

— Просто устала…

И зевнула. Странное дело: сейчас бы топать ногами и спорить до упора, а меня словно обесточили. И ничего не хочется, кроме как стоять, привалившись к нему, и наслаждаться ощущением тепла и близости тела Муэна Тоон.

— Отдохни.

Легко подхватив на руки, карангарец вместе со мной плавно шагнул куда-то. Свет медленно потух, оставив нас в темноте словно в небытие. На смену пережитому потрясению пришел откат безразличного онемения. Захотелось просто закрыть глаза, прижавшись лбом к плечу марана, и… перестать думать. Что-то решать, анализировать, представлять в разрезе неизбежной перспективы…

Нет, не сейчас. Куда предпочтительнее позволить сознанию уплыть в желанный сон с ощущением ласкового поглаживания мужской ладони по волосам. Сон – спасение для смятенной души или отсрочка для запутавшегося сердца?..

***

— Нола? Пробуждайся, — в панике (поскольку мгновенно осознала, чей это голос!) распахнув глаза, уперлась взглядом в непроницаемую огненно-черную маску на лице карангарца.

— А-а-а… — судорожно озираясь и пытаясь вспомнить, что было накануне, промямлила я, чувствуя, что краснею. Как-никак впервые в спальне и кровати собственного преподавателя проснулась.

— Я ухожу, у меня расписание плотное – лекции с утра. У тебя же еще есть время собраться, — и, скользнув ладонью по моей щеке в прощальном жесте, мужчина развернулся и помещение покинул.

Выдохнув от облегчения – в одиночестве с мыслями собраться легче – села в кровати, осматриваясь вокруг. Это точно не было моей комнатой в общежитии кадетов – не стоит и надеяться на чудо! Более того, это было преподавательскими апартаментами, более того – Муэна Тоон! А ведь, помнится, все начиналось в спортзале?..

Схватившись за голову, застонала. Что натворила, во что вляпалась?.. И как меня угораздило оказаться в таком положении… и почему не устояла?..

Вчера, испуганная и взволнованная до предела, распластанная по мягкой поверхности кровати, укрытая темнотой и телом показавшего свое истинное лицо мужчины, полагала, что до утра не доживу – не выдержу грядущего произвола и собственной реакции на него. Как так получилось, что я с сонливым смирением допустила этот поворот? Позволила карангарцу оставить меня рядом.

Но… ничего страшного он мне не сделал, вреда не причинил, да и мое сердечко выстояло. Помнилось, что я упрямо решила не поддаваться – ни его напору, ни своей, внезапно оказавшейся страстной, натуре. Предстать перед Муэном Тоон в неверном качестве не хотелось – гордость и какая-то глубинная потребность понравиться ему спасли.

Сначала, замерев в напряженном ожидании, ощущая себя туго скрученной и готовой выстрелить отпором пружиной, я провела в молчании с час. Все это время маран, спокойно расположившись вплотную, развлекался прикосновениями к моим волосам.

Он перебирал прядки, медленно протягивая каждый локон между пальцами, рассыпал их веером по подушке и вновь скручивал узлом в своей широкой ладони. Казалось, он будет делать это до утра. Так же молча и не проявляя более никаких намерений.

Не представляю, сколько точно прошло времени – в темноте ориентироваться сложнее, но я начала ощущать прохладу незнакомого помещения и невозможность и дальше пребывать в таком напряжении. Сил на это уже не хватало. Ни моральных, ни физических. Собственное желание бушевало в груди, требуя выхода, стремясь к этому странному мужчине. Я одновременно изнывала от потребности прижаться к нему и страшилась такой возможности. Душу разъедали сомнения, а сердце замирало от неуверенности. Вдруг и тут… не справлюсь?..

Стоило мне пару раз вздрогнуть от озноба, как карангарец свободной от ласки моих волос рукой притиснул к себе плотнее, слегка развернув и прижав спиной к своей груди. И руку свою от моего тела после этого не отвел… Затаив дыхание, я прислушивалась к ощущениям, что дарила его ладонь. Она, словно рассеянно, принялась скользить по одежде, любопытным движением очертив грудь и сдвигаясь к животу. Я тут же напряглась, чувствуя, как твердеют мышцы под его пальцами. Муэн тоже это почувствовал, принявшись круговыми массирующими движениями растирать мой пресс. И все это молча. Мое дыхание на миг оборвалось, выдав сдерживаемые порывы, его было размеренным и спокойным.