Assистент с причудами (СИ) - Весенняя Марина - Страница 20

«Компромисс. Какой хочешь».

Смело. Очень смело, Анют.

Или кто-то уверен в наличии у меня совести или в полном отсутствии фантазии.

То ли обидеться, то ли погладить несчастную по голове и объяснить, что святая наивность еще никого до добра не доводила.

Как только дверь за Анютой захлопнулась, я… да ничего я. Продолжил лежать на кровати, практически не меняя позы. Будто был способен на что-то большее.

Ощущения весь день такие, словно по мне каток проехал. Пару раз. Туда-сюда, туда-сюда.

Отвратительное настроение списываю именно на это. Ох, терпения моему надзирателю.

От скуки готов был лезть на стенку. Если бы мог.

Даже если не планировал, все равно бы лег работать. Кровать, ноутбук — идеально.

Предпринял, конечно, попытку нарушить прописанный Анютой и врачами режим. Жалкое зрелище.

Дойти с утра до туалета? Цирк для двух лохматых зрителей. Пока встал с кровати, цепляясь за все подряд, пока свалился на пол. После чего сильно задумался, а надо ли мне куда-то идти? Может, взять и потерпеть? Хорошо, хоть кровать у Анюты невысокая, летал несильно, без последствий. Вроде.

Но, несмотря на стойкое решение больше вообще никогда не двигаться, через двадцать минут организм сказал, что не я хозяин этого бренного тела и все-таки надо добраться до ванной комнаты.

Хоть со второй попытки справился.

Завтрак…

Кискины слезки.

Причем обормотов своих пушистых Анюта кормила исправно, если судить по габаритам этих двух монстров. Не то что меня.

Никогда не любил котов. Особенно навязчиво-ласковых. Ладно, когда эти усато-хвостатые помнят, что они дикие хозяева саванны, и на присутствие человека им, мягко говоря, плевать. Другое дело, когда один пытается весь день отгрызть тебе палец ноги, а второй ложится на голову, вибрирует и вылизывает волосы.

Но возвращаясь к вопросу питания: в холодильнике меня ждал бульон и отварное куриное филе. Кофе я не нашел. Только зеленый чай. Яиц, чтобы пожарить, тоже не оказалось. Уже думал совершить подвиг и выбраться на улицу в поисках еды. Так нет! На мне же браслет слежения. Который я же сам и купил.

Вот и делай после этого девушкам подарки со смыслом.

Отныне — только ювелирка. Когда начну на нее зарабатывать.

Стоит признаться, куриный бульон хорошо зашел. Внутри стало теплее, желудок перестал ныть. Но мало.

Остаток дня — кровать, ноутбук, два вибрирующих кошака, которые, возможно, пытались меня лечить. Говорят же про котов, что они чем-то подобным занимаются. Так и эти по очереди старались подобраться к заживающему боку. Заразы. Один за швы кусал и дергал, второй пытался делать массаж. Когтями.

Поход в душ — не столько гигиеническая необходимость, сколько способ наградить себя за старания (все-таки я нашел несколько кандидатур в офис, которые смогли бы подойти по заданным параметрам). И отличный вариант сбежать от надзирателей, которые не давали ни минуты спокойствия. Взятка в виде куриной грудки подарила мне покой лишь на двадцать минут.

Горячий душ, приход Анюты.

Черт, она так забавно смущается! Всегда бы так ее встречал, лишь бы смотреть, как мило она краснеет и старается не подглядывать.

После этого можно считать день удавшимся. Если бы не одно но.

Очередной поток жалости к немощному бестолковому сотруднику.

Компромисс?..

Минут двадцать прошло с выхода девушки в магазин, эмоции немного поутихли, а трезвое мышление возвращалось.

С дерзкого и необдуманного желания доказать свою мужественность непосредственным… действием переключился на обдумывание реальных вариантов.

За добро надо отвечать добром, а не как животное.

И когда это я заделался таким совестливым?

Сдается мне, отсутствие лишних денег резко добавляет очков морали. Или это Анюта так пагубно на меня влияет.

Вот уж не знаю, радоваться или плакать. Последний раз благородный поступок обернулся для меня больницей.

Зато какие последствия!

Если рассматривать с точки зрения оптимиста, естественно.

Во-первых, мне нравилось, что мы с Аней общаемся. Конечно, не идеально. Но намного лучше, чем формально-офисное «принеси-подай».

Во-вторых, теплая мягкая постель, женская забота и еда. Да, постель скромная, забота встает немного комом в горле. Еда вызывает острое желание сбежать. Но я не жалуюсь. Правда не жалуюсь.

Еще бы объяснить Анюте принципиальную разницу между заботой о мужчине и попыткой его кастрировать. И при этом не услышать очередное «Ой, все!» и «Лежи, потом сочтемся». Знаю я все эти «потом». «Потом» я буду навечно записан в ряды евнухов, и мы вернемся из нашего странного, но уютного соседства к ролевым играм в начальницу и подчиненного, в которых не существует стоп-слова.

Я ничего не имею против феминизма и равноправия полов. Но в разумных пределах. Равные права, зарплаты — пожалуйста. Даже согласен, что домашний быт стоит делить. Особенно попробовав на своей шкуре. Неудивительно, что браки так лихо разваливаются. Если я зверею оттого, что по дому приходится делать все самому, то могу представить, каково несчастным затюканным девушкам, которых после тяжелого рабочего дня приговаривают к уборке, стирке, готовке. У меня бы тоже «голова болела», как в анекдотах, каждый день.

Но как бы там ни было, есть вещи, которые должен делать мужчина. Конечно, моя мать добавила бы: «Если у вас нет прислуги». Но даже в таком случае считаю, что эта прислуга должна быть мужского пола. Хотя с пакетами не стыдно и самому разобраться.

Что-что, а в, судя по всему, уже ушедшей эпохе мне нравилась игра в гендерный этикет. Придержать дверь перед девушкой, подать руку, чтобы помочь выйти из машины. Подвинуть стул в ресторане, оплатить счет, принять или подать пальто. Может, конечно, и выпендреж… Но добавляет в жизнь некого шарма.

Охоту на мамонтов заменили супермаркеты, сражения с драконами — айфоны, серенады под окнами — лайки.

Так оставьте мне, черт возьми, хотя бы возможность донести чертовы пакеты из продуктового!

Но не оставили. Сегодня, во всяком случае.

«Купи огурцов. Маринованных», — отправил Анюте сообщение. Хоть банку открою — последний оплот мужского превосходства (если не использовать читерские методы).

«Тебе нельзя. Возьму свежих».

Бросил телефон на подушку и посмотрел на двух пушистых мерзавцев, которые наверняка заодно со своей хозяйкой.

— И вот что с ней делать? — спросил совета, не слишком рассчитывая на толковый ответ.

Анюта вернулась из магазина с двумя пакетами и отправилась на кухню, не проронив ни слова. Подавив старческое кряхтение, перевернулся на живот, чтобы наблюдать за своей благодетельницей.

— Помощь нужна? — поинтересовался чисто формально. Все равно начальница не позволит.

— Лежи, — милостиво ответила Анюта.

А я и лежу. Наблюдаю, как девушка порхает по ее крохотной кухне. Включает плиту, раскладывает продукты по полкам холодильника.

Не знаю, мне всегда нравились хозяйственные женщины. И я не только о горничных в их соблазнительных платьях. Нет.

Родители с завидной регулярностью читали лекции про то, что человек, зарабатывающий мозгами, априори лучше остальных. И раз так, то физический труд стоит оставлять кому-то еще.

Любой. Физический. Труд.

Я вот не знаю, что такое мамины блинчики. Или бабушкины пирожки. Ладно, бабушек просто нет, не сложилось как-то. Но мама не готовила никогда.

Вообще никогда. Самое большое, что она допускала исполнить, — это положить готовую колбасную нарезку на кусочек хлеба. Но, естественно, все готовое и порезанное уже должно быть подано к столу. Само собой, и речи быть не могло о том, чтобы нарезать что-то заранее. Только перед подачей.

Помню, мне как-то в детстве устроили взбучку за то, что я взял нож и сыр, собираясь перекусить. Причем мне было уже лет двенадцать. То есть я определенно не собирался покалечиться за этим занятиям. Но нет, все равно мать высказала.