Assистент с причудами (СИ) - Весенняя Марина - Страница 43

— Можно вопрос? — перебил меня Андрей.

— Конечно.

— У тебя… такие своеобразные родственники. Отец, по сути, бросил. Мама… болела… Как после всего ты вспоминаешь детство с таким удовольствием?

А Андрей, говоря о своем, богатом и сытом, только грустит.

— Хотела бы я, чтобы ты попробовал… Не в плане родственников, конечно.

Андрей засмеялся.

— Ты представляешь меня с козой?

— Не поверишь — каждый день, — скривилась, вспоминая Жанну, которая продолжала вешаться на Коржаненко. Пока наши с ним недоотношения мы держали в тайне, остудить пыл Жанночки не удавалось. Ни ему, ни мне.

Я с ее легкой подачи превратилась в завистливую стерву, Андрей — «ну что ты, масик, не говори глупостей, дурашка мой ненаглядненький».

— Ладно. — Андрей забрал у меня так и не тронутый чай, убирая кружки в раковину. — Чувствую, что сегодня мы смотрим «Поросенка Бэйба»? — вздохнул парень горько.

Вот как-то так…

Вечер, кино, каждый разойдется по своим постелям. Андрей — рисовать, я…

«Я согласна на работу», — пока парень запускал ноутбук, я набрала короткое сообщение Виктору.

«Отличная новость! Рад, что ты решилась».

А я нет.

На душе как-то все равно гадко.

Словно я обманываю Андрея. Или дарю ложную надежду… Но и спросить: «А к чему движутся наши отношения?» — тоже не могу. Не представляю, как это… Вернее, боюсь представить. Ну вот как такие разговоры заканчиваются обычно?

«Конечно, я люблю тебя и мы будем вместе до конца жизни!» — так не бывает. Это или ложь, чтобы отвязалась поскорее со своими разговорами. Или правда дураков. Потому что не бывает «люблю до гроба». Ты или работаешь годами над отношениями, развиваешься вместе с партнером в одном русле и кладешь все силы на построение той самой любви. Или через месяц, полгода, пять лет вы разбегаетесь, не понимая, что нашли друг в друге. И ответы в духе «мы будем вместе до конца жизни» — тот самый тревожный звоночек, после которого стоит бежать подальше.

А что еще можно сказать на вопрос про отношения?

«Нам хорошо здесь и сейчас, зачем загадывать?» — а я не могу не загадывать. Мне нужен план наперед, хочу все знать, испытывать хоть какую-нибудь уверенность.

«Мы просто развлекаемся»? Прибейте меня веником, услышав подобное, я бы сбежала из квартиры в ту же минуту.

Вот и получается — мне не угодишь.

А любовь? Влюбленность, по крайней мере… Разве с ней не должно быть все проще?

Возможно… Возможно, мне бы хотелось, чтобы вместо слов и расспросов Андрей просто обнял бы и сказал, что все будет хорошо. Чтобы я не думала обо всех этих «если».

А я трусиха. Спросить — не спрошу. Сказать? Не скажу… Потому что, если Андрей опять меня бросит — мне будет больно. Опять. А если я просто уеду?..

Будет ли больно ему?

Как же я не хочу узнавать ответ на этот вопрос.

Отношения — та еще хрень, я вам скажу. Или я делаю что-то не так.

Мы за две недели пересмотрели столько романтически-сопливых комедий, что я… Я чувствую, что из меня скоро песок посыплется.

Задачку мне Анюта задала ту еще. Быть «взрослым». Скучно, глупо, хочется выть. А я, дурак влюбленный, лишний раз шага ступить боюсь, лишь бы не упустить подаренный мне шанс.

Хочется иной раз, не знаю… Подхватить Анюту на руки, закружить по коридору, чтобы потом вместе упасть на кровать…

Но разве можно? Знаю Анюту, начнется: «У тебя швы, а врач тебе запрещает, ну что ты дурачишься?»

Так что я превратился в само обаяние и целомудрие. Сижу на назначенной диете, веду себя образцово-показательно. Работаю. Работаю как проклятый. Потому что за всей той маской, что пришлось временно надеть, чтобы Аня перестала меня отталкивать, я наметил то, чего хочу на самом деле.

Во-первых, независимость. Причем не только от родителей. От Ани, если это касается финансов и должности, в том числе.

У нас и так все… странно, так приплетать сюда еще возможные конфликты на работе — нефиг. Плюс — деньги. Меня просто убивает мысль, что я столько лет дарил ничего не значащим для меня женщинам такие вещи, что любая почувствовала себя королевой. И ничего не могу дать Анюте сейчас. Мой финансовый предел — букет цветов от милой старушки из перехода.

От этого просто хотелось биться головой об стену.

Кому-то там, чьего лица я не вспомню даже при огромном желании, я мог дать почти всё. Элитный парфюм, люксовую косметику, роскошные платья, телефоны. Черт, я как-то подарил машину девице, которая по памяти читала стихи Есенина. Просто потому что мог и у меня было подходящее настроение.

А Ане я не мог дать ничего. Человеку, из-за которого у меня душа оживает. Человеку, который не бросил и готов столько терпеть и прощать, вправлять мне мозги на место и просто быть рядом.

Так что цель номер два. Исправить эту несправедливость.

Я хочу, чтобы у Ани было все. Вообще все, о чем она только может мечтать. Любой каприз.

Но из этого желания вытекают проблемы — надо работать. Больше работы — меньше Ани. И вместо того, чтобы сближаться, я все больше чувствую, как она отдаляется от меня.

— К черту, — тряхнул головой, прогоняя мысли. Подумаю об этом, когда буду спать. А пока — работать. Фильм закончился, Анюта ушла спать. А у меня еще три заказа висят, которые хотелось бы выполнить поскорее. Конкретнее — к утру. Тогда я смогу получить перевод. Последняя копеечка, чтобы купить, наконец, Ане кое-что стоящее.

— Андрюш? — тихий стук в дверь заставил разлепить глаза.

— Да? Что? — лениво сел на своем матрасе, пытаясь понять — какой сейчас год, что происходит и зачем я вообще просыпался.

— У тебя все в порядке?

— А сколько сейчас времени? — кажется, мозг все еще отказывался начинать свою работу.

— Почти три, — обеспокоенный голос Маши вынудил подняться и открыть дверь. — Опять работал до утра?

— Ага, — девушка оценила мешки под моими глазами. И, возможно, отпечаток от угла ноутбука на груди. Заснул я прямо с ним и, видимо, вообще не шевелился, пока меня не разбудили.

— Какие планы? — Маша нервно теребила край футболки, опустив взгляд в пол.

— Съезжу к родителям, — скрывать мне было нечего. Мама звонила накануне, просила заехать на «серьезный разговор». Кстати, если сейчас начало четвертого, то я уже опоздал. Ну да ладно. Пунктуальность — лишь еще один пункт из списка предков, который я, по их мнению, никогда не освою. — Ты к Маше?

— Я постараюсь ненадолго, — пообещала Анюта.

— Развлекайся, — предложил я. — Меня все равно до вечера промучают.

— Это не значит, что я хочу, чтобы меня весь вечер донимали, — ответила девушка.

Хмыкнул.

— Личная жизнь, замужество, дети? — угадал я.

— Нормальная работа, серьезное отношение к жизни, и… прости, не могу придумать еще чего-нибудь? — Анюта засмеялась. И мне как-то стало морально легче ехать навстречу.

Мы неплохо узнали друг друга в последнее время. Такое случается, если хочешь не только один раз переспать с девушкой. Своей подруге Аня не хотела рассказывать про нас, так что допрос с пристрастием Ане не избежать. Про особенности моих родственников даже напоминать не надо.

— Тогда до вечера? Мне уже пора собираться.

— Да оставь уже несчастную футболку в покое, — убрал руки Анюты, заставляя девушку меня обнять. — Я буду скучать.

— И я…

Наклонился, чтобы поцеловать ее.

И, боже мой! Как же мне этого мало! Словно я неделю плелся по пустыне, но для утоления жажды мне дали всего одну капельку воды.

Одну чертову капельку воды!

Аня отстранилась.

— Мне надо собираться.

Я отпустил.

Тем более что мне тоже надо было собираться.

— Я ушел! — уже через десять минут крикнул я, закрывая за собой входную дверь. Натянуть джинсы — это быстро, свитер — еще быстрее. Ботинки можно и по дороге нормально зашнуровать, сейчас вообще модно ходить с торчащими шнурками. И волосами по все стороны.