Сомбра: Театр Машин (СИ) - "Krasnich" - Страница 21

Когда труба оборвалась, открылся вид на множество механизмов, работавших как один. Они выстраивались в четкие системы из колес и зубцов, сплетались проводами и цепями. К краям отвесных скал крепились краны и крюки. Ковши зачерпывали тьму из озера и поднимались над ним, полные кристаллов. По мостам бродили куклы. Непрестанно гудевшие машины как легкие заядлого курильщика плевались кашлем под черный потолок.

Зай присел на корточки. На срезе трубы остался ржаво-черный отпечаток человеческой ладони. Восьмой опасливо осветил его. Если убийца сорвался с края, то разбился о кристаллы или свалился на зубцы ковшей.

— Он там?

— Трудно сказать. Может, он хотел, чтоб так думали. Или сбросил что-то. В любом случае, нужно разрешение, без него не дадут оборудование и пропуск…

Бряцнула цепь, поднимавшая глыбу с кристаллами. Зай выпрямился и сунул ладони в карманы, двинувшись назад.

— Король?

Лампа сильно качнулась. Зай схватил напарника за шиворот. Спуск был опаснее. Под ногами постоянно что-то хлюпало и трещало. Многолетняя жижа с удовольствием подставлялась, чтобы случайно забредший путник обязательно свернул шею, покатившись кубарем.

— Нейха? Может быть.

Удостоверившись, что Восьмой твердо стоит на ногах, Зай разжал пальцы. Постепенно шум механизмов исчез, сменившись журчанием воды за стенами.

— Он способен помочь, — продолжил Зай, — но станет ли? Он дал нам разрешение на спокойную работу. С его стороны это уже немало. Расщедрится на что-то еще — подданные неверно поймут, а привлекать лишнее внимание не стоит ни нам, ни ему. Смекаешь?

— Да.

— Попробуем заглянуть к Нейха после ночных игр, раньше точно не примет. — Беглый взгляд на часы. — До начала успеем выпить кофе.

— Игры?

— Тебе не понравится.

Воздух стал чище, тьма отступила. Восьмой оставил керосиновую лампу на входе в катакомбы и аккуратно устроил поверх нее перчатки. Зай вдохнул полной грудью. Все-таки ему не нравилось бродить в канализации, и он был рад вернуться на Черный рынок.

В торговых рядах без труда нашлась забегаловка с едой. Сгорбленная старуха отослала охотников, которых упорно именовала только «мои мальчики», сначала умыться. Благо, туалеты и раковины тут имелись. И пусть вода оказалась не слишком чистой, выбирать не приходилось. Зай ополоснул лицо и сунул голову под кран. Серебряные волосы окрасились в темно-серый цвет. Восьмой тщательно умылся, а после оба протерли куртки и обувь. Освежившись, охотники вернулись в крохотный зал, где заказали кофе и пару булок.

— Вкусно?

Зай придирчиво осмотрел сладкий хлеб. Напарник проглотил пирог с мясом за три укуса и неопределенно пожал плечами. Потом сгреб крошки с тарелки и кинул в рот.

— А ведь с крысой наверняка.

Восьмой подавился и закашлялся. Старуха закричала, чтобы «мальчики вели себя потише» и грозно махнула половником. Зай пару раз хлопнул напарника по спине и хлебнул кофе.

— Первое правило трущоб: не ешь ничего с мясом.

— Сразу… Сказать…

— Зачем портить удовольствие?

Посиневший Восьмой опасливо сунул нос в кружку. В забегаловку вошел кукла, которого старуха принялась обхаживать. Ему она плеснула дурно пахнувшее масло. К счастью, не тем же половником, каким разливала кофе.

— Прекрасная, заверни нам кофе с собой и пару булок без всего.

Звонкая монета легла на прилавок. Старуха расцвела и расторопно собрала заказ, отпустив кофе в картонном резервуаре, а хлеб — в бумаге. Насвистывая, Зай подхватил сверток. Пора было собираться на площадь. Об этом же красноречиво намекнул громкоговоритель, возвестивший, что осталось полчаса до начала ночных игр.

— Нужно поторопиться.

Улицы заполнились. Людской поток бурляще заструился в сторону Гнезда, к которому так или иначе стекались все дороги. Жители, тесня друг друга, вскарабкивались по крышам и трубам, стремясь заполучить лучший вид на арену.

Пройдя пару кварталов, охотники остановились недалеко от моста, ведшего к водопаду.

— Осталось занять место, — проговорил Зай. — Давай осмотримся.

Сказав так, он двинулся к ближайшему дому. Восьмой, как привязанный, просеменил за ним. Теперь напарник старался держаться ближе, и это было хорошо. Так было меньше шансов, что он внезапно умрет.

========== Дело #11: Ночные игры ==========

Ночные игры проходили на арене. Фактически, все Гнездо построили вокруг нее. Дома наросли на стены бесчисленными трутовиками, перекрывавшими друг друга. На крышах обустроили трибуны, под лучшие места отвели балконы. Их заняли богатые жители Черного рынка, рассевшись подобно важным воронам на жердочках. Народ попроще разместился на черепице.

Одной стороной площадь выходила к водопаду. Наверху располагалась особая площадка для ночного короля. Ее встроили в клюв ворона, высеченного из скалы. Рядом с королем стояла прислужница и передавала ему все, что происходило на арене.

Зай устроился на краю крыши, Восьмой — предусмотрительно подальше. За ними расположилась парочка ржавых кукол, поскрипывавших суставами. Из громкоговорителя зазвучала прилипчивая веселая мелодия: «Указующий перст». Всегда одна и та же. Ей сопровождался утренний подъем на работу и ей же знаменовали комендантский час в верхнем городе. На Черном рынке она означала начало игр. В ней не было слов, но простой повторяющийся ритм плотно въедался в подкорку сознания. Любой житель Лунного города с легкостью мог напеть ее.

Король опустил рычаг — центр площади раскрылся. С металлических листов в яму посыпался песок. Заскрежетали шестеренки, заскрипели несмазанные цепи, выпустив из разверзнутой земляной пасти вольер на круглой платформе. По краям арены поднялись медные заборы. Они прижались к стенам на три метра вверх и сомкнулись нерушимым кольцом.

Восьмой вцепился в кровлю, загребя под ногти грязь. Зай посмотрел на напарника с вниманием, какое мог бы проявить к душевнобольному.

— Игры — это бои, выживет сильнейший. Видишь вольер? Там должно быть что-то особое. Иногда это пойманный преступник, иногда модифицированные куклы. Кто только там ни попадается.

Трибуны стихли. Жадные взгляды пожирали арену. Старуха на соседней крыше курила, пуская кругляши дыма. Они застывали над головами сизыми призраками неупокоенных. Дама рядом прикрывала лицо пестрым веером. Мальчишка нетерпеливо дергал ее за рукав.

Мелодия оборвалась на резком аккорде. Часты отбили десять.

— Мы приветствуем наших гостей на ночных играх. Надеемся, сегодняшнее шоу доставит вам истое удовольствие. Мы приглашаем на сцену нашего гладиатора. Рукоплещите ему, поклоняйтесь ему! Он может не встретить новый рассвет.

Король замолк и отложил громкоговоритель. Ворота арены открылись, выпустив высокого мускулистого мужчину. Он поприветствовал толпу, вскинув красные руки. Толпа ответила одобрительным гулом.

По кивку сильно напудренной женщины прислужник-кукла скинул с балкона палаш. Подхватив его, гладиатор встал напротив вольера. Трибуны осыпали смельчака жестяными хлопками механических рук и шлепками людских ладоней.

— Интересно, кто там. Слышал, недавно выставляли псов. Но раза два я видел сомбру. Тогда гладиаторы проиграли.

Восьмой побледнел. Зай усмехнулся и развернул припасенные булки. Он ждал отличную и зрелищную схватку. Пожалуй, ради этого стоило посещать Гнездо. Бои привлекали разношерстную публику, а это помогало торговле. Все на руку королю. В свою очередь король сотрудничал с Аркусом. В Лунном городе ничего не происходило без его ведома. Если Черный рынок жил спокойно, значит, Аркус ему разрешил.

— Если он выживет, сможет просить у короля, что захочет.

Зай откинулся на металлические плиты, заменявшие черепицу. Они поросли мхом от сырости и пахли ношеными носками. Впрочем, прогулка по катакомбам отбила обоняние на ближайшие сутки.

— Они убьют его?

— Нет, его жизнь в его руках. Если хорош, то выживет. Если нет, то ему не стоило приходить.

Король вновь поднес громкоговоритель ко рту. Его голос, искаженный усилением, звучал скрипуче и сильно.