Осколки маски - Метельский Николай Александрович - Страница 9

В тот момент Казуки как никогда понимал господина, который не раз и не два ругался на этот проклятый «доспех духа» – если бы не он, американец уже давно лежал бы тут без сознания. Так ещё и кулакам больно. Притуплять боль Казуки умел, а вот полностью её блокировать – нет. Всё, надо убрать лишние мысли и собраться.

Осторожно, короткими шажками приближаясь к противнику, Казуки пытался подобрать лучший способ атаки, но почему-то каждый раз его что-то останавливало. Противник тоже не спешил нападать, как и он сам, осторожно приближаясь. В какой-то момент, когда расстояние между ними сократилось до минимума, а нервы готовы были порваться от напряжения, Казуки осенило – техника. У него же просто техника наготове. И в тот же миг он понял, что встал слишком близко. Всего одна упущенная деталь, и расстояние превратилось в слишком маленькое. Рывок в сторону и перекат спасли его от очередного сгустка энергии, но уже практически поднявшись на ноги, Казуки был сбит с ног навалившимся на него противником. Практически сразу за этим его бок обожгла боль от удара. Извернуться, чуть довернуть тело, и следующий удар пришёлся в его локоть, после чего его дёрнули, и Казуки оказался на спине. После такого всё, что он мог сделать, это прикрыть голову руками.

Неужто это конец? Вот так вот бесславно погибнуть в каких-то подземельях? Похоже, да. Казуки чувствовал, как очередной удар ломает ему рёбра, как немеет левая рука, как кончается воздух в его лёгких, и дышать всё сложнее и сложнее. Как же так, ведь господин сказал…

Господин сказал победить.

Слегка раздвинуть руки, отмечая положение противника. Сместить левое плечо чуть в сторону, пропуская очередной удар, и тут же левой же рукой, схватить руку противника, выстреливая правой вверх и хватая того за вторую. Рывок вверх, и лоб Казуки встретился с носом противника. Еще раз. Чуть повернуть корпус, сместить бедро в сторону, толчок. Нереальный в его положении толчок, опрокинувший врага на спину. Правая рука свободна, левую всё ещё держат. Развернуться на спине и со всего маху ударить противника ногой в лицо. Левая рука свободна, кувырок через спину, встать на ноги.

Господин сказал победить.

Очередной сгусток светящейся хрени Казуки принял на скрещенные руки, усилием воли отключив боль. По всему его телу словно бегали мурашки, а волосы стояли дыбом. Тем не менее на самом краю сознания Казуки знал, что никаких мурашек нет, а его волосы были всего лишь растрёпаны. Перед ним был поднявшийся на ноги противник, который обречён сегодня проиграть. Потому что…

Господин сказал победить.

Рванув вперёд, Казуки буквально отбросил в сторону руку противника, которой тот нанёс удар, и тут же ударил в ответ. Правой в челюсть, левой по рёбрам, правой туда же, левой в челюсть, подсечь опорную ногу, правой в челюсть начавшего падать врага, доворот корпуса и… Обычный человек просто не смог бы провернуть такое, скорости бы не хватило, но противнику Казуки не повезло, и уже будучи в полёте, падая на землю, он получил удар с двух рук прямо в грудь, что заставило отлететь его метра на полтора назад. Прыжок вперёд, и уже Казуки оседлал противника, нанося град очень тяжёлых ударов.

Господин сказал победить.

Два, четыре, шесть, двенадцать, двадцать… Удары сыпались с ошеломляющей для простого человека скоростью, но кто в том зале был простым человеком? Все, кто там были, знавали удары и побыстрее, но в тот момент, для одного конкретного американского бойца хватало и такой скорости. Вот пропал его «доспех духа», и уже ему пришлось уйти в глухую оборону, прикрыв руками голову. Очередной удар сломал ему кость правой руки. Лицо уже давно избито в кровь. Рёбра трещат от нагрузки, но пока держатся, правда, лишь за счёт того, что парень почти их не трогает, сконцентрировавшись на голове и прикрывающих её руках. Следующий удар отбросил левую руку в сторону, но сил вернуть её на место уже не было, а значит, лицо фактически открыто, что моментально подтвердил сломанный ударом нос. Понимал ли Роджер, что проиграл? Конечно. Но сдаваться? Нет. Флеминги умирают, такое, хех, бывает, однако сражаются, чёрт подери, до конца.

В какой-то момент Казуки, рывком поднявшись, начал избивать противника ногами, но недолго. Заметив, что тот уже даже не шевелится, остановил очередной удар. Не зная, что делать дальше, отошёл чуть в сторону и посмотрел на Щукина, потом на американца. Опять на Щукина. Опять на американца. Он победил, но господин говорил, что смерть человека Патриарх не спутает ни с чем, тем не менее Казуки был в недоумении, он ведь ничего не почувствовал. Его противник жив? Или всё-таки мёртв. Мёртв… Он убил… Нет, господин же говорил, что он не спутает… смерть… Значит, жив? Ведь жив? Но… он ведь должен… Что должен? Убить? Победить? Жив этот гайдзин или нет, демоны его подери?!

Роджер был жив. Ненадолго потеряв сознание, первое, что он сделал, это попытался закрыть голову, после чего на автомате принялся подниматься на ноги. Медленно, еле-еле. С окровавленным лицом и недействующей правой рукой. Всё это время Казуки стоял в стороне и тупо пялился на своего противника. Пару раз упавшего, но упорно поднимавшегося на ноги противника. Когда тот всё же более-менее утвердился на своих двоих, то попытался встать в стойку, но со сломанной рукой всё, что у него вышло, это поднять левую и прислонить к виску, обозначив тем самым готовность к бою. Насколько это вообще возможно для человека, который и стоять-то не должен. И что теперь делать ему, Казуки? Продолжить избивать противника? Забить его до смерти? Но… Как так-то? Это ведь… Это ведь уже не бой.

– Господин сказал победить, – произнёс Казуки, глядя на Щукина. – Я победил.

– Я тебя всё равно не понимаю, парень, – хмыкнут тот. – Но смысл улавливаю. Иди.

Ответа старика он не понял, но кивок на дверь в конце как бы намекал. Он победил. Господин сказал – он сделал. Теперь можно и о ванне подумать.

Проследив за тем, как парнишка чуть шатающейся походкой вышел из зала, Щукин оторвался от стены, направившись в сторону так и стоящего в стойке американца.

– Ты как, ещё способен соображать? – спросил он, подойдя к нему.

– Да… – упала рука Роджера. – Я проиграл.

– Ну этого мелкого монстрика в поместье так никто и не смог победить. Это, конечно, были спарринги, без бахира, но сам факт говорит о многом, – произнёс Щукин, обойдя Роджера и встав напротив него.

– И что теперь? – спросил тот устало.

– Это был достойный бой, – произнёс Щукин. – Вас обоих есть за что уважать.

– Иди…

– Вот только давай без мата, – перебил Щукин и, немного помолчав, продолжил: – Я не знаю, что будет дальше, не я тут отдаю приказы, но твой клан сильно насолил местной хозяйке, так что вряд ли что-то хорошее. Впрочем, подлечить тебя в любом случае стоит.

– Откуда у вас два Патриарха? – спросил Роджер.

– Настоящий профи, да? – откликнулся Щукин. – До последнего пытаешься что-то разузнать, – и, покачав головой, закончил: – Удача это. С Патриархами по-другому и не бывает. Просто боги на стороне Аматэру. Ну или одна конкретная богиня.

Лично для меня вступление в войну Рода Токугава неожиданным не было. Ещё бы – от моего доброго намерения слишком многое зависело. Так что со мной и моими людьми Токугава были на связи постоянно. Подозреваю, что для заинтересованных в Малайзии лиц ход отверженных тоже сюрпризом не стал. А вот для тех, кто просто наблюдал за событиями в этой небольшой стране, неожиданное появление в области Капит ещё одного японского Рода определённо стало событием. Пресса просто сошла с ума, строя невероятные теории и приглашая к себе различных экспертов, которые своими рассуждениями добавляли хаоса. Никто не понимал, что происходит, но каждый хотел оказаться правым в своих предположениях. А уж что творилось в малайских СМИ…

Само собой, для меня данное событие без последствий не прошло. Несколько дней я только и делал, что общался с большими шишками.