Огненный Феникс: Гарри Поттер и Лорд Гриндевальд (СИ) - "Фикрайтер" - Страница 34

— В того, кто достоин нести бремя, возложенное на него судьбой. В того, кто остановит несущего хаос человека, который именует себя Темным Лордом.

— То есть Волдеморта, — произнес Гарри.

— Верно, Гарри Поттер, — ответил Бейн, на которого имя самого могучего темного волшебника не навело никакого страха. — Ты — единственный, кто может уничтожить его. Ты — центральная фигура в этой войне. Исход войны, а также судьба этого мира и судьбы всех живущих в нем существ зависят только от тебя.

— Не слишком ли громкие слова, Бейн? — спросил Поттер, которому не нравилось то значение, которое придает ему кентавр. — Да, исход войны зависит от того, смогу ли я уничтожить Волдеморта или нет, но судьба всего мира...

— Я вижу, что ты не вполне осознаешь всю серьезность угрозы, человек, — то, что Бейн назвал юношу "человек", показывало раздражение кентавра, которое, впрочем, проявилось только в обращении. — Ты должен понять, что в твоих руках не только твоя жизнь, но и жизни миллиардов живых существ! Ответственность, лежащая на тебе, слишком велика, чтобы ты мог позволить себе недооценивать могущество своего самого сильного врага и питать какие-то иллюзии! — Бейн громко стукнул передним копытом по земле. — Пойми, наконец, что именно тебя судьба избрала для этой миссии!

Гарри не на шутку разозлился. Весь его самоконтроль словно испарился. Сначала Дамблдор вдалбливал в его голову, что он живет лишь для того, чтобы убить или умереть самому, а теперь еще этот кентавр лезет со своими напыщенными словами о будущем мира, которое, якобы, зависит от юноши.

— Я не хотел этого! — зло воскликнул Поттер, с яростью глядя в наливающиеся кровью глаза Бейна. — Мне надоело, что все всегда решают за меня! Это моя жизнь, и только я решаю, что мне делать, а что нет!

— Глупый человек! — взревел кентавр, поднимаясь на дыбы, отчего он стал резко возвышаться над Гарри. — От какого-то мальчишки зависит все, а он только может жаловаться на то, как несправедливо обошлась с ним жизнь!

— НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ МАЛЬЧИШКОЙ! — рявкнул юноша, направив на Бейна волшебную палочку. Тот мгновенно опустился на все четыре ноги.

— Да, ты действительно больше не мальчишка, — спокойно ответил кентавр, словно у него только что и не было вспышки гнева. — Под маской твоего детского лица скрывается сильный и мудрый человек, который многое пережил в своей столь короткой жизни. Приношу свои извинения за оскорбление, Гарри Поттер.

Парень опустил палочку. Его злость мгновенно угасла и ему даже стало немного стыдно за свою вспышку.

— Извинения принимаются. Простите и вы меня за то, что я не сдержал эмоции. Я просто устал от всего этого.

Бейн кивнул.

— Я могу понять тебя, Гарри Поттер. Предательства всегда наносят очень глубокие раны, особенно если это предательство совершили те, кому ты больше всего верил. Они называли тебя своим символом, но, тем не менее, бросили тебя умирать, обманутые человеком, который зовет себя Темным Лордом.

— Откуда вам это известно? — потрясенно спросил Гарри.

— Ты забыл, что звезды могут открывать нам, кентаврам, то, что они считают важным. Они рассказали мне о том, что сегодня ты появишься здесь и от того, приду ли я сюда или нет, будет зависеть слишком многое, чтобы этим можно было пренебречь. Поэтому я и решил встретиться с тобой.

— Вы говорите, что узнали все от звезд, Бейн?

— Совершенно верно, Гарри Поттер. Наши методы предвидения будущего намного более совершенны, нежели ваши.

— Возможно, — не стал спорить юноша, потому что сейчас его больше волновал другой вопрос. — Но почему тогда Флоренц, который сейчас работает в Хогвартсе, не мог рассказать об этом Дамблдору?

— Флоренц, — с презрением процедил имя кентавра-отступника Бейн. — Когда он решил продавать секреты кентавров людям, то лишился нашей поддержки. Он не знает того, что ныне известно нам.

— Но почему?

— Все дело в том, что звезды не могут показать все, что желают лишь одному-единственному кентавру. Когда мы обращаемся к ним, то каждый наш соплеменник видит только часть того, что говорит нам небо. Общими усилиями нам удается составить общую картину, — монотонно, словно профессор Бинс, читающий лекцию, произнес Бейн. — И сейчас она такова: от того, какую сторону ты выберешь, зависит все, Гарри Поттер.

Юноша замер.

— От того, какую сторону я выберу? — неверующе спросил он у кентавра. — Неужели вы думаете, будто я могу перейти под знамена Волдеморта после всего того, что он со мной сделал?

— Сейчас мы говорим не о том, кто зовет себя Темным Лордом, — спокойно сказал Бейн. — Не он твой главный враг.

— Что? — недоуменно воскликнул юноша, нахмурившись. — Если не Волдеморт, то кто же тогда мой враг?

— Ты сам должен понять это, человек, — жестко ответил кентавр, остановившись. — В решающий момент вспомни о том, что для тебя дороже всего на свете. Только это сможет спасти тебя.

Гарри недовольно поморщился. Ох, как же он терпеть не мог, когда с ним говорили загадками. Глядя на своего собеседника, юноша понял, что от Бейна ему больше не удастся ничего добиться, но, тем не менее, предпринял еще одну попытку.

— И все-таки, Бейн, если мой главный враг не Волдеморт, то кто же тогда? — спросил Поттер. Ему в голову приходила лишь одна кандидатура. — Дамблдор?

— Я уже сказал, что в этом вопросе я тебе не помощник, Гарри Поттер, — раздраженно сказал кентавр. — Единственное, что я могу тебе сказать — этот противник гораздо сильнее всех с кем ты когда-либо сталкивался. Даже звездам не удается предсказать исход вашего поединка.

Юноша понимающе кивнул. Да, скорее всего, это был Дамблдор. Он действительно подходил под это описание — самый могущественный волшебник этого времени, которого Гарри считал своим врагом и которому поклялся отомстить. Но неужели Дамблдор несет собой угрозу миру? Поттер решил подумать об этом позже.

— Спасибо вам, Бейн, — поблагодарил парень. — Прощайте.

— Прощай, Гарри Поттер.

Гарри коснулся палочкой камня, который так и не выпустил из ладони, превращая в его портал, а затем, произнеся лишь одно слово, отправился в замок Гриндевальда.

— В твоей душе живет главный враг твой, — тихо произнес Бейн, глядя на место, где только что стоял юноша, а затем развернулся и рысцой припустил вглубь леса, через несколько секунд скрывшись среди деревьев.

***************

Когда Гарри вернулся в замок, то не обмолвился ни с Геллертом, ни с Флорией о своем разговоре с Бейном. Поттер не знал, почему решил утаить это, но у него было чувство, что слова кентавра предназначены лишь для него одного.

То, что сказал ему Бейн, не давало парню покоя весь день и продолжало преследовать его ночью, не позволяя Гарри заснуть. Лишь через трех часов ворочания в постели Поттеру удалось погрузиться в беспокойный сон.

Близко, совсем близко... Осталось немного... Осторожнее, мальчишка не должен почувствовать меня...

"Что это?" пронеслось в голове у Гарри, прежде чем его шрам обожгло слабой болью. "Волдеморт опять пытается проникнуть в мое сознание!" — понял он. Темный Лорд действовал очень осторожно, погружаясь в мысли Поттера, поэтому юноше удалось обнаружить врага лишь сейчас, а не раньше.

"Поиграем по моим правилам, Реддл," — подумал Гарри, тщательно пряча все воспоминания, которые могли представлять ценность для Волдеморта, позволяя врагу видеть лишь то, что он и так знал.

Дождавшись, пока Темный Лорд проникнет достаточно глубоко, Поттер нанес ответный удар совершенно не ожидавшему этого врагу, который непозволительно ослабил свой ментальный щит, бросив все силы на проникновение в голову Гарри. Юноша беспощадно смял блок, врываясь в сознание Тома Реддла, который не успел в должной мере защититься.

Перед глазами Гарри пронеслось воспоминание, принадлежащее не ему.

Тело этой грязнокровки Лили Поттер упало на пол, а он приблизился к детской кроватке, в которой стоял, ухватившись за прутья, младенец по имени Гарри.