Вкус вишнёвой лжи. Книга 2 (СИ) - Angel-of-Death - Страница 11

Дальше интервью.

— Каково это: за один миг стать владельцем крупной маркетинговой компании в России?

— Я никогда не хотел этого. Место отца должен был занять мой брат. Но в связи с последними событиями я обязан взять ситуацию в свои руки и доказать не только конкурентам, но и всему миру, но ничто не сможет сломить «Бигарро». Я планирую вывести компанию на новый уровень и сделаю всё возможное, чтобы не подвести семью. Когда отец вернётся, он не разочаруется.

— Стас Скворецкий, только летом достигший совершеннолетия, ещё не окончивший школу и мало что смыслящий в таком масштабном бизнесе, — продолжает ведущая. — Сможет ли он осуществить эти рискованные заявления и как долго протянет «Бигарро» с новым владельцем?..»

Дверь кабинета отца открывается. Я резко перевожу взгляд от экрана телевизора на гостя.

— Началось, да? — усмехается Олег, уверенно подходя ко мне. — Теперь они только об этом и будут говорить.

Не присаживается, держит в руке свой излюбленный чемоданчик, с которым, наверное, никогда не расстаётся, несколько секунд выжидает.

Меня же вот-вот стошнит. Лишь одна мысль, что спокойной жизни пришёл конец, навевает панику. От журналистов и папарацци не отделаешь, фанатки понабегут, начнут названивать, писать, просить обо всякой чепухе. Так всегда бывает, когда ты красив и знаменит, и необязательно быть суперзвездой, крутым певцом или сниматься в сериале.

В новостях я выгляжу увереннее, наглее и нахальнее, как учил Олег. Тот Стас, что смотрит на меня с экрана, полностью убеждён в своих словах. На самом деле я понятия не имею, что делать дальше и как «поднять бизнес на новый уровень». Я блефую, рискуя проиграть всё.

— Кто та женщина, что была на конференции? — спрашиваю я, выключая телевизор.

— А, Екатерина Власова. Она наш главный спонсор. У неё больше всех акций. После тебя, конечно. Можно сказать, у неё огромное влияние на остальных акционеров. Повезло, что она на нашей стороне, — Олег чуть расслабляет галстук.

Задумчиво чешу нос, вспоминая одну единственную женщину, оказавшуюся среди стада обезумевших баранов. Кручусь на стуле, сползая чуть ниже, будто собираясь заползти под стол и спрятаться от проблем. Может быть, я просто посижу здесь, а всю работу за меня сделает кто-нибудь другой?

— Не время расслабляться, Стас, — мужчина смотрит на часы.

Словно почувствовав его нетерпение, двери вновь открываются и в кабинет заходят несколько сотрудников, неся огромные стопки папок.

— Это чё за дерьмо? — кривлюсь я, наблюдая за тем, как мужчины аккуратно раскладывают макулатуру на столе.

Олег усмехается, когда я беру в руки одну из папок и открываю. Внутри много непонятных цифр, таблиц и формул.

— Ты должен изучить это. Данные компании, конкурентов, все сводные таблицы о доходах, информация о проектах и филиалах, короче… — на секунду замолкает. — Всё, что тебе понадобится в дальнейшем. Пока у тебя есть свободное время — посвяти его бизнесу. Насчёт школы не волнуйся, я уже договорился с директором, ты переходишь на домашнее обучение, а экзамены сдашь отдельно в конце года.

— Сколько времени у Тёмы ушло, чтобы разгрести это?

Олег лишь улыбается. Вот говнюк. Да я в школе уроки через раз делал, а тут до конца жизни читать придётся. Да ещё и большую часть не пойму. Я слишком гиперактивный, чтобы сидеть на одном месте. Наверное, поэтому отец выбрал не меня, а брата. Тот мог днями и ночами проводить за обучением.

— Пока СМИ разжёвывают твоё назначение, займись делом, — советует Олег. — Я попытаюсь оттянуть твой выход в свет как можно дольше, но не думай, что получится прятаться вечно.

Звучит так себе.

Мужчина кивает, снова смотрит на часы, а потом уходит, даже не попрощавшись. Ну, что ж. Похоже, другого выхода у меня нет, если не хочу опозориться на всю страну. Снова вспоминаю Стаса из телевизора и морщусь. Говорить словами Олега — сущее наказание. Это он написал речь для журналистов и убедил меня заявить о «новом уровне». Типа, по-другому не прокатит.

Чувствую себя пешкой, что стоит на пути у королевы. Одно неверное движение, и меня сожрут с потрохами, даже не подавившись. А играет мной глупый наивный ребёнок.

С грустью осмотрев кипы бумаг, я разворачиваю кресло лицом к панорамным окнам, открывающим вид на зимнюю Москву, и вздыхаю. Серый безжизненный город напоминает палитру серо-белых красок, неумело перемешанных художником-новичком. Настроения не прибавляется, желания разгребать документы тоже. Оттянув до невозможного свидание с бумажками, я всё-таки принимаюсь за дело: эта информация поможет всплыть, когда моя шлюпка налетит на скалы прожорливых СМИ.

Отчёты, таблицы, бесконечные контракты. С чего всё начиналось, как развивалось и за счёт чего держится на плаву. Компания «Бигарро» поистине огромна и влиятельна, но какой бы не была успешной задумка, в неумелых руках она превратится в прах. Акции упадут, партнёры разбегутся, деньги испарятся по щелчку. Сложная система, которую отец держал за яйца, не позволяя ей даже дёрнуться.

Чем больше я читаю, тем сильнее убеждаюсь, что такой вариант «обучения» не для меня. Я практик, не теоретик. Мне бы всё это дерьмо в реальности увидеть, а не на бумаге. Но я правда стараюсь. Тщательно просматриваю папки, пытаясь уловить смысл таблиц, диаграмм и контрактов, запоминаю компании конкурентов и чем они занимаются, даже пытаюсь понять, как работает система продаж.

Пустая коробка из-под пиццы валяется на полу, а рядом разбросаны банки из-под энергетиков, «Колы» и прочих напитков, которые услужливо заказала секретарша. Возле кресла скапливается изрядная куча просмотренной макулатуры, но беда в том, что гора бумаг на столешнице даже не уменьшается.

Я хожу по кабинету, пытаясь размяться и параллельно вникнуть в документы. Отбрасываю в сторону, снова возвращаюсь к ним. Несколько раз выхожу в туалет и даже умудряюсь подремать на удобном диванчике отца, лишь бы не заниматься этой чепухой.

За окном темнеет. Я сижу долго, изучая списки филиалов, прежде чем понимаю, что… что ничего не понимаю. Голова пухнет, вся информация, которую я узнал за последние часы, испаряется.

Взъерошив волосы, откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза. Хочется спать, курить, выпить, а ещё больше сжечь всё это дерьмо к херам.

Это я и делаю. Не в смысле собираюсь спалить бумажки Олега, а покурить. Подхожу к окну, чуть приоткрываю его и щёлкаю зажигалкой. Едкий дым расслабляет — вечерняя Москва блестит как новогодняя ёлка, в голове жуткая пустота и в то же время нет ни миллиметра свободного места. Мог ли я себе представить, что когда-нибудь буду стоять в кабинете отца, а мои карманы будут разрываться акциями «Бигарро»?

Всё это какой-то глупый сон. Шутка. Бред полный.

Так и кажется, что сейчас ворвётся отец и посмеётся надо мной, мол, я тебя разыграл. Проучил, чтобы ты не был таким говнюком. На самом деле договор фальшивка, а авария — постановка. Спектакль. Ложь.

Но Артём мёртв, а отец в больнице.

И это единственная в моей жизни правда.

Достаю сотовый, захожу в социальную сеть, чтобы отвлечься. Просматриваю ленту «Вконтакте», читаю сообщения. Я удивлён, что после новостей на меня не началась глобальная атака с вопросами и заявками в друзья. Лишь парочка приятелей поинтересовались, не развод ли это. Наверное, всё дело в моей страничке, которая замаскирована под чужой фамилией, да закрыта от посторонних глаз. Надо будет ещё фотки убрать, чтобы наверняка.

Хочется написать Назарову или даже позвонить, чтобы услышать парочку шуточек на тему моего положения, но я вспоминаю наш последний разговор и передумываю. Костян дуется как пятилетняя девчонка. Видите ли, я изменяю своим принципам. Он думает, мне надо было послать всё к херам и не заморачиваться, позволить компании отца развалится.

Его можно понять: ненависть к богатым ублюдкам у Назара сильнее здравого смысла, а теперь я, по его мнению, стал одним из них.

Но владение акциями «Бигарро» ещё не делает меня безответственным зажравшимся буржуем. Я сам выбрал этот путь: не знаю, правильно ли поступил или же нет, но сливаться поздно. Может быть, в глубине души я хотел занять место папы? Я ведь в детстве мечтал об этом…