Время желаний. Другая история Жасмин - Брасвелл Лиз - Страница 49

– Вот, значит, как, – вмешался саркастический голос какого-то вора-подростка. – Вы рассчитываете так запросто пройти через город, битком набитый живыми мертвецами, вломиться во дворец, пробраться в самые охраняемые покои и стянуть из-под носа у колдуна самое ценное, что у него есть.

– Как я уже сказала, это основная часть плана, – терпеливо объяснила Жасмин. – А вы будете помогать нам в выполнении другой его части. Судя по его вчерашней речи, Джафар ожидает от нас военных действий – возможно, прямого вооруженного нападения на дворец. Именно это мы и намерены устроить, чтобы использовать осаду дворца как отвлекающий маневр, пока воры выполняют свою часть работы.

Люди по другую сторону стола закивали и загомонили, соглашаясь с планом и признавая его достоинства.

– Но ведь колдун во дворце такой могучий! Он даже может сделать так, чтобы с неба посыпался хлеб и золотые монеты! – тревожно пискнул Хасан, один из самых мелких Крысят.

– А вот и нет! – с ухмылкой возразил Аладдин. – Это может делать только джинн. Если кто-то из вас бывал на парадах или пиршествах, которые устраивал наш новый султан, вы должны были заметить, что джинн всегда был при нем и взмахивал руками, как только Джафар подавал ему знак. Вот только большой вопрос –- где джинн был последние несколько дней?

– В пыточной камере, – мрачно ответила Жасмин. – В тюрьме. Под замком. Вне доступа. И все потому, что он помогал нам. Так что, не считая последнего желания Джафара, боюсь, что мы не можем на него рассчитывать.

От Аладдина не укрылось сомнение, проступившее на лицах едва ли не всех собравшихся.

– Послушайте, тут я не стану спорить: в прямой схватке Джафар действительно опасный противник. Но это уж моя забота. А в иных обстоятельствах он ничуть не могущественнее любого другого султана.

– А кроме того, новые мерзостные способности Джафара не сделали его ни мудрее, ни сообразительнее, – вставил Амур. – Он по-прежнему рассуждает также, как и прежний Джафар, а прежний Джафар ничего не смыслил ни в тактике, ни в военных маневрах. Не забывайте об этом.

– И раз уж разговор зашел о схватках... – заговорила Жасмин. – Дубан?

Коренастый вор выступил вперед. Одолевавшая его тревога за семью отступила в сторону, когда он принялся деловито объяснять план действий.

– Насколько мы сумели выяснить, в распоряжении Джафара примерно пять сотен Меченых и еще его мертвецкое войско. Многие из тех, кто просто принес ему присягу, за последние дни дезертировали. Оставшиеся распределены между шестерками патрулей охраны общественного порядка или обычными когортами по десять бойцов. Предположительно не менее сотни останется внутри дворцовых стен, чтобы держать оборону. Значит, в городе остается сорок-пятьдесят боевых групп, которые мы должны отвлечь на себя – а заодно удерживать на них все внимание Джафара, пока Аладдин и мы с Моргианой будем заняты налетом на дворец.

– А как насчет зомби? – спросил кто-то. – Как можно сражаться с теми, кто и так уже мертв?

– Для начала, постарайтесь оставаться в живых сами, – негромко сказал Сохраб. – Позаботьтесь о том, чтобы ваши трупы не присоединились к полчищам Джафара.

Это заявление было встречено напряженным молчанием.

– Помните, что наша война – это еще и отвлекающий маневр, – быстро вмешалась Жасмин. – Чтобы одержать победу над колдуном, нам нужно выкрасть у него книгу и лампу, а не просто перебить все его войско. Поэтому не подвергайте себя излишнему риску.

– А что касается живых мертвецов, с которыми вам придется столкнуться, – заговорил Хосру, обводя собравшихся печальным взглядом карих глаз, – то оживляющая их магия не так сильна, как вы полагаете. Лишенное жизни тело само стремится к тому, чтобы оставаться мертвым. Отделите разум от души, сознание от сердца, и они снова упокоятся, как им и назначено Всевышним.

– Отсеките им голову, – перевел Сохраб. – Или перерубите спинной мозг на уровне шеи. Тогда они станут безопасны.

– Я распределю вас всех на небольшие отряды и назначу каждому из них свой участок города и соответствующее задание, – продолжал Дубан. – После этого командование на себя полностью возьмет Сохраб, а я отправлюсь на помощь остальным из наших. За раздачу оружия отвечает Артемис.

– Сколько у нас всего людей? – спросила Жасмин.

– Около трех сотен, – сообщил он.

– Этого недостаточно, – хмуро обронил Сохраб. – Нам понадобятся еще боеспособные мужчины.

– А почему это вы говорите только о мужчинах?

Невысокая толстушка проталкивалась вперед сквозь толпу, решительно распихивая плечами предводителей самых разных городских сословий. Аладдин с изумлением узнал в ней вдову Гульбахар.

– За мной все матери, вдовы, бабушки, тетушки и старые девы Аграбы, – заявила она. – И почему же, хотела бы я знать, вы не принимаете нас в расчет?

– А что могут женщины, когда идет война? – пренебрежительно фыркнул рядом с ней кто-то из мужчин.

Вместо ответа Гульбахар замахнулась увесистым деревянным черпаком, который сжимала в руке, и треснула его по уху. Нахал тут же взвыл от боли и отскочил в сторону.

– Показать тебе еще разок? Я пятьдесят лет занималась стиркой ковров, и мои руки готовы это доказать.

– Но что вы можете сделать с живыми мертвецами, мамаша? – спросил Амур, впрочем, вполне любезно.

– Сейчас покажу, – ответила она сурово. – Давайте его сюда.

Несколько пожилых женщин у нее за спиной засуетились, шурша объемистыми одеяниями и словно проталкивая сквозь толпу нечто невидимое, и вскоре вдова уже стояла, держа за плечи щуплого мальчика лет девяти, не больше. На первый взгляд он выглядел вполне нормально, разве что двигался как-то вяло и клонил голову, как больной. А потом Аладдин вдруг заметил красноватое свечение вокруг его глаз, зеленоватый оттенок бледной кожи...

– Святые небеса, – пробормотала Жасмин, прикрывая ладонью рот. – Он же... мертвец!

Толпа сдавленно ахнула, когда вдова рукой повернула голову мальчика к неяркому свету фонарей и стало видно его застывшее, уже почти нечеловеческое лицо.

– Бедный парнишка, – прошептал Аладдин.

Гульбахар в сердцах сплюнула:

– Его убили, когда отряд солдат устроил облаву на Восточном рынке, выискивая мятежников.

– Ни один умирающий в этом городе теперь не находит упокоения, – печально изрек Хосру.

– Ты принцесса Жасмин, – заговорил вдруг мальчик, и его мертвые глаза расширились. – Я должен отвести тебя к Джафару. Я должен убить Уличных Крыс.

Его тощие ручки начали медленно подниматься, словно готовясь к нападению.

– Перестань, Джалиль, – резко прикрикнула на него Гульбахар, хлопнув его по плечу. Мальчик едва заметно поморщился и неохотно опустил руки. – Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не смел лезть в драку?

– Простите, – произнес мальчик без всякой интонации.

– Он... слушается тебя, – медленно проговорила Жасмин. – Он знает, кто ты такая. Неужели они помнят?

Вдова сурово кивнула.

– Они все помнят. Правда, немного.

– Ну и чем же это нам поможет? – не без ехидства поинтересовался тот самый выскочка, которого вдова успела огреть черпаком. Над ухом у него уже набухала внушительная шишка.

– А тем, что каждый из них – чей-то сын, – прошипела Гульбахар. – А мать всегда дозовется своего мальчика домой. А если вдруг у нее не получится, она будет драться как тигр с любым, кто попытается ей помешать.

Аладдин всю жизнь думал, что остаться сиротой – это самое плохое, что может случиться с человеком. И ему до сих пор никогда не приходило в голову, что едва ли не ужаснее, когда родителям выпадает пережить своих детей. Тем более если потом они получают своих детей обратно, только уже совсем-совсем другими...

– Нет на земле силы большей, чем мать, сражающаяся за свое дитя, – пробормотал Хосру.

– Отлично, значит, у нас есть еще примерно пара сотен бойцов, – объявил Сохраб, решительно переводя драму в сухие цифры: у него прибавилось солдат, которыми надо было распорядиться как можно более эффективно, а уж их пол или мотивация его сейчас волновали меньше всего. Он кивнул Дубану. – Я поговорю с женщинами, когда мы проработаем все детали.