Отражение. Зеркало любви - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 19

И посадить на всю эту прелесть пятно? А потом долго оттирать в туалете и материться?

Увольте.

– И это все причины?

– Есть еще одна. Главная.

– Да?

– Конечно. Тильда, мне так погулять хочется!

Матильде тоже хотелось подвигаться, так что девушки рассмеялись и подставили лицо брызгам дождя.

Хорошо…

На работу она добралась раньше шефа и Нины, но позже Сергея, Жени и Леры. И была встречена насмешливым:

– А, вот и наша принцесса пожаловала!

Лера смотрела зло. Видимо, уже что-то пронюхала про поездку в выходные. Малена ответила ей равнодушным взором.

– Доброе утро, Валерия. Женя.

Вторая удостоилась даже улыбки и подмигнула в ответ.

– Что, теперь только на джипах ездить будешь? – Валерия решила продолжить наезд, а вдруг удастся? – Как с Давидом покаталась, так кто попроще и не нужен? Да?

«Покаталась» в ее изложении прозвучало жутко непристойно. Как будто на колесах у джипа вся «Камасутра» состоялась.

Малена посмотрела на Валерию в удивлении. Потом на Сергея с пониманием.

– Сереженька, так вы обиделись? А почему?

И что на это можно ответить? Сергей и не нашелся. Малена покачала головой.

– Ладно, так и быть. Я исправлюсь и с удовольствием покатаюсь с вами вокруг здания. Только вы машину сначала отгоните на мойку и в чистку, хорошо? А то я не люблю, когда под ногами стаканы из «Макдоналдса» похрустывают…

Сергей залился краской.

– А я тебе говорила – в твоем свинарнике на колесах скоро змеи заведутся, – припечатала Женя.

– А ты себе сначала хоть «Запорожец» купи, – огрызнулся Сергей. – А потом езжай хоть на мойку, хоть на помойку.

Лера заскрипела зубами, видя, что разговор уходит в сторону от оплевывания Малены, но сказать ничего не успела. На работу явился Антон Владимирович. Собственной Великолепной персоной.

Кстати – не издевательство. Что поделать, если родители дали именно такую фамилию?

«Работать в цирке, – проворчала Матильда. – Впервые на арене, Антон Великолепный. И в последний раз – тоже».

– Что за шум, а драки нет?

На миг повисла тишина, и, как водится, первой встряла Лера:

– Да тут некоторые нос дерут сильно, вот и не до работы.

И выразительный взгляд на Малену. Мол, вот кто главный враг! Антон предпочел ее не понять.

– А ты попробуй нос в компьютер опустить, тебе и легче станет. Живо по местам! Малена, кофе!

«Стоять, сидеть, лежать, бояться», – проворчала Матильда исключительно для сестренки. Но кофе варить пошла. Работа такая.

Вот чего Малена никогда не видела на лице Антона, так это смущения.

– Ваш кофе.

– Малена, присядь, пожалуйста.

Антон взял чашку с кофе, отпил глоток и закатил глаза.

– Чудесный кофе. Ты замечательная секретарша.

– Спасибо.

Главное – не слова, а интонация. Ровная, безжизненная, абсолютно безразличная.

– Малена… – Антон встал из-за стола, прошелся по кабинету. – Я… короче, в субботу так получилось. Случайно.

– Я все понимаю, – тем же безжизненным тоном подтвердила герцогесса. – Стечение обстоятельств.

– Да. Девочки хотели поехать за покупками, а то, что мы встретились…

«Врет, как падла!» – вознегодовала Матильда, по счастью, только для сестры. Но и Малена не собиралась спорить.

«И бездарно врет. Просто фу».

«Лоран – и тот лучше работает».

– Мне жаль, если я испортил вам романтический вечер.

Малена встала. Да гори оно огнем… что ж это такое? Герцогесса вдохнула, выдохнула и с максимальной любезностью произнесла:

– Антон Владимирович, не стоит тратить ваше время на извинения. Вы не ощущаете себя виноватым и ни о чем не жалеете. Давайте вернемся к работе?

Антон запнулся. Вгляделся в лицо девушки.

И вздохнул.

– Вот факс. Отправьте.

Так Малена и поступила.

И работала себе спокойно до вечера, ни о чем не думая. А что?

На работе – о работе, смотри свод правил, которые никто не снимал со стены. И точка. Dixi[9].

Жаль только, от хорошего настроения и следа не осталось. И дождь гадкий, и погода хмурая, и вообще… кругом враги! Сожгли родную хату и заложили бомбу под сортир.

Даже звонок от Сергея-музыканта не добавил радости в жизни.

– Малена, привет.

– Привет.

– Ты завтра будешь?

– Должна. А если дождь?

– Я прогноз погоды посмотрел, вроде не должно быть. О, если что – я там знаю один замечательный навес, нас пустят.

– За процент?

– Просто так.

– Тогда точно буду, – согласилась Малена. – Удачи?

– До встречи.

Вечером Антон смотрел в окно, как худенькая фигурка идет к остановке. И как-то на сердце гадко было…

Съездить, что ли, попробовать еще раз извиниться?

Ну правда, повел ведь себя как поросенок, хотел-то подшутить, а получилось…

Нехорошо получилось.

И документы в голову не лезут, и вообще… неприятно на душе.

Антон махнул рукой и принялся собираться.

Сейчас он подъедет к дому Малены и там с ней поговорит. Должна ведь она понять, что ничего плохого он не делал?

Обязана.

Джип – это вам не троллейбус, на каждой остановке не стоит по пять минут, а потому Антон оказался рядом с домом Матильды быстрее, чем доехала девушка.

Сидел ждал.

Видел, как Малена вернулась, как ей что-то сказали, как…

Одним прыжком мужчина вылетел из машины. Даже закрыть ее позабыл. Но в такой злости – не до сигнализации.

До вечера пакостный настрой никуда не делся, так что домой Матильда шла грустная. Да и Малена не радовалась.

Как-то… неловко это все. Гадко, словно в капустного слизня пальцем въехала. Понятно, что слизняк не виноват, но неприятно ж!

– Ничего, – подбодрила сестренку Матильда, которая не была влюблена, а потому раскисла меньше, – сейчас домой придем, мультики поставим, к примеру «Аладдина» или «Красавицу и чудовище», Беську почешем… все образуется. Жизнь продолжается, сеньора!

– Продолжается.

– О! Придумала! Мы с тобой посмотрим «Дона Сезара де Базана».

– Это кто? – против воли заинтересовалась Малена.

– Совершенно потрясающий мужчина. Балбес, правда, но очень большой оптимист.

А что? Михаил Боярский – самое то, что надо от тоски и печали. Или вон «Собаку на сене» покрутим, чтобы сестренке жизнь тоской не казалась. Тоже отличная таблетка от депрессии. Кстати – не потолстеешь и побочных эффектов не будет. Вот.

Так и шли домой сестренки, неспешно беседуя, когда приметили на скамеечке две фигуры.

Одну обе девушки опознали влет. Петюню, который щеголял загипсованной рукой, спутать с кем-то сложно. А вот вторая…

Щуплый мужичонка с заметной плешкой и наколками на всех местах был Матильде совершенно незнаком. Но Петюня что-то сказал и «культурно» ткнул в сторону Матильды банкой с пивом. А что? Не пальцем ведь? Значит, все «кулюторно».

Мужичонка поднялся со скамейки. Матильда пригляделась. Ну… так себе. Среднестатистический алкаш на лавочке, таких по дворам двенадцать на дюжину. Сидят, пивко тянут, семечки щелкают, после напутственной скалки и волшебного пенделя могут даже быть полезны в хозяйстве, но чаще таких держат как знак статуса.

А что?

«Не одинокая я, у меня мужик в доме есть! Настоящчий!»

А то, что мужик в доме должен не только пиво пить и носки разбрасывать… ну так это дело вторичное. Главное ж – оно есть! Пусть щупловатое, невидное, подлысоватое и пьяноватое. Счастье.

– Ну, здравствуй, дочка. Пошли поговорим!

Залюбись по вертикали!

А больше у Матильды и слов не осталось, и фантазии не хватило. Повезло, что управление мигом перехватила Малена и тут же среагировала:

– А вы, собственно, кто, любезнейший? Представиться не хотите?

– А что – не узнаешь?

– Кого?

– Отца родного!