Грани одиночества (СИ) - Рем Терин - Страница 42

— Я еще не прощаюсь, — хрипло выдавила я из себя, стараясь сдержать нервную дрожь.

Еще целых три дня. Или всего три дня у меня осталось перед тем, как придется проститься с детьми. Материнское сердце разрывалось от боли, но холодный разум настаивал на том, что это их решение и оно обоснованно.

Дальше началась суета, которую я настойчиво разбавляла совместными вечерами, пикниками и просто посиделками. Но всему приходит конец. И вот время истекло, с утра мы выдвигаемся в путь к побережью.

Побережье встретило нас свежим морским бризом и ясной погодой.

Сборы несколько затянулись за счет того, что часть людей семьями решили последовать вместе с нами. В итоге мы купили еще несколько судов, укомплектовав команды новыми переселенцами.

Корма каждого корабля была заполнена провиантом, семенами и орудиями, что помогут облегчить быт переселенцам. Из арахнидов, кроме мальчиков, с нами отправились Диззи, Адаин, Рохс и Форст, а еще двое рабочих, что неотрывно следили за молодым гнездом.

Оно было помещено на борту самого большого и надежного корабля вместе со мной, Сэпием и мальчиками.

Оставшиеся четверо рыжиков не пришли прощаться. Перед путешествием гнездо подарило остающимся более тысячи новых жизней, а потому забот у моих маленьких, но разумных мальчиков хватало.

Не хочу вспоминать сцену расставания с детьми. До сих пор не понимаю, как я пережила все это. Лишь надежда на будущее мирила меня с чудовищной необходимостью.

За день до отплытия приехал отец Сантоса. Герцог привез хорошие новости и письмо от Алисии.

Испещренный мелким, убористым почерком листок содержал сухое витиеватое послание о том, что императрица понимает отсутствие вины арахнидов и гнезда, но настаивает на нашем переезде, оправдывая желание избавиться от нас волнениями народа, который до сих пор напуган недавним захватом материка арахнидами. Излагались там и размышления какого-то придворного мага о том, что слишком разросшееся гнездо приведет к голоду и катастрофе. Пару строк уделили «восхищению» нашей отвагой и мудростью и «самопожертвованием» ее брата, решившего возглавить переселение, чтобы возродить некогда славное своими традициями государство.

Хорошая новость состояла в том, что преследовать или мстить императрица не будет и обязуется всячески налаживать дружеские отношения между народами.

И если сборы были долгими, то отплытие мне показалось катастрофически скорым. Под громкие команды капитанов матросы сноровисто подняли паруса, и через пару часов я уже с трудом могла разглядеть покинутые земли.

— Что нас ждёт? — тихо спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Варея, — с придыханием произнес Сэпий, накидывая на мои продрогшие плечи тёплую шаль.

— Но как мы там обоснуемся, если там так опасно? Кто знает, откуда ждать нападения инсектоидов, как защитить гнездо, людей? Мне страшно, Сэпий, — честно признала я.

— Не бойся. На побережье есть скальное плато без пещер. Арахниды могут жить и на поверхности, пока не отвоюют лабиринты, а инсектоиды не поднимаются больше чем на час: свет разрушает их хитин. Мы справимся. Будет трудно, но все равно это должно было случиться. Хоть я и наделся, что произойдет это намного позже.

Впереди нас ждало почти месячное плавание и дикий материк, полный опасности, но главное, что со мной был Сэпий и сыновья. Успокоив нервы, я была даже рада, что Андариэл метнул тот злополучный клинок, ведь бесконечно ждать подлости хуже, чем бороться с монстрами.

Вспоминая того, кто должен был стать для меня единственным, я испытывала грусть. Нет, мне было не жаль, что он умер, а страшно от того, что он жил без любви, окруженный людьми, но бесконечно одинокий в своем жестоком безумии.

Трудно сказать, что именно развратило его душу, но сейчас я счастлива, что он оставил печать на моем лице и отдал «монстру». Если бы не было моего одиночества, я не смогла бы оценить тот подарок, которым судьба щедро откупилась от меня, взамен отнятому детству. Главное, что теперь у меня есть огромная семья, в которой каждый готов отдать за меня жизнь, как и я пожертвую всем для их спасения.