По закону сломанных ногтей (СИ) - Лабрус Елена - Страница 18

— Уверена, он хороший правитель. Как же он поступает с чужестранцами?

— Продаёт их на невольничьем рынке, — ответил принц и ни тени сожаления на его прекрасном лице.

— В вашей стране до сих пор существует рабство?

— О, нет! — он отрезал небольшой кусочек лоснящегося жаренного мяса и ответил только когда его прожевал. — Но с чужестранцами поступают именно так. Но не пугайтесь, дорогая моя, — спохватился он. — Так поступают только с мужчинами. Женщины всегда принадлежат только королевской семье. Так что, вы под моей надёжной защитой.

В вечерних сумерках залитый золотым светом от тысяч горящих свечей ослепительный загородный дом Его Королевского Высочества принца Ричарда эрцгерцога Адорского казался миражом, удвоенным подёрнутой рябью морской воды.

Редкий момент притихшего моря, который бывает перед началом отлива, для Арины был омрачён неясным беспокойством и не столько за свою судьбу, сколько за судьбу того, кто странным образом тоже попал с ней в это «чистилище». «Даже смерть надо заслужить» – сказал альбинос.

«Господи, неужели самолёт разбился?» — осенила её страшная догадка.

— А кто покупает людей на этом рынке? — спросила она.

Судя по складке, пролёгшей между бровей принца, он хотел сказать: «Вот дался же тебе это рынок!», но ответил вежливо:

— Да, кто угодно! Песчаные акулы, лесные фурии, леди каменных пустошей, сам король, наконец. В последний раз единственного чужестранца, странного бородатого дядьку, приплывшего на самодельном плоту, купила моя матушка. В-общем, любой, у кого есть деньги.

— А у тебя они есть? — после третьего бокала шампанского Арина совершенно позабыла и страх, и стыд и обратилась к принцу на «ты».

— Мне не нужны рабы, — засмеялся он. — Но мы можем посмотреть на него ради развлечения. Если он тебе понравится, обещаю, я буду торговаться как бог торговли Гомер.

«Гермес» — хотела поправить его Арина, но кто знает, может у них торговля слепа и говорит стихами.

После ужина Арина, памятуя пословицу «утро вечера мудренее», решила лечь спать. Голова гудела и от выпитого алкоголя и, возможно, от полученного удара по голове. Она понятия не имела как сюда попала, но то, что летела в отпуск и ей на голову упал чей-то тяжеленный чемодан, помнила. И лицо Че, и взволнованный голос Совы, повторявший её имя, и лицо того третьего, кажется, это был парень из кафе — господи, он то там что делал? — она помнила. И то, что именно эти трое находились с ней в тот роковой момент, когда она потеряла сознание, невольно выделяло их из общей массы потерпевших крушение, если самолёт всё же упал. И именно кто-то из этих троих представлялся ей там, на невольничьем рынке, истерзанный и в кандалах. Только кто?

Она открыла дверь в предоставленную ей комнату и застыла на пороге. У неё оказалась гостья. Она стояла в проёме двери, выходящей на балкон. С грацией голодной пантеры она сделала несколько шагов навстречу и замерла, готовая к смертельному прыжку.

Принц был красивым, но при этом вполне земным, с веснушками на загорелых плечах, с едва заметным шрамом на виске, с по-мужски волосатыми руками. А эта черноволосая красавица в тёмно-бирюзовом платье с фарфоровой кожей выглядела ненастоящей, но очень опасной. Она рассматривала Арину с пристрастием и, судя по тому как скривились её чувственные губы, не сочла её интересной.

— Я думала, ты никогда не явишься, — пропела она. Может Арине так казалось в неровном свете свечей, но глаза её тоже сверкали бирюзовым в тон платья.

— Ужин только что закончился, — растерялась Арина, словно оправдываясь за свою задержку.

Красавица громко рассмеялась.

— Я не про ужин, глупенькая. А про твоё появление вообще. Я надеялась, это просто сказочки, которыми пичкали нас с Ричардом с детства. Только в детстве он в них не верил, а ближе к двадцати пяти как с цепи сорвался. Все эти приметы, амулеты, легенды, предсказания стали казаться ему настоящими.

— Многие верят в приметы, — пожала плечами Арина. — Я, например, в сломанные ногти. А ещё в чёрных кошек.

Она пристально оглядела свою гостью с головы до ног и решила, что с чёрной кошкой сходство у неё определённо есть. Только хочет ли она перебежать ей дорогу?

— А ты кто? — Арина обошла девушку и направилась к креслу. — Не возражаешь, если я присяду. Невероятно неудобные, просто какие-то деревянные туфли.

И неожиданно жёстко приземлившись в одно из двух широких кресел с кривыми ножками, которые с виду казалось мягким, стала расстёгивать обувь.

— Они и есть деревянные, — хмыкнула гостья, и без приглашения села во второе. Дерево в нашей стране очень дорогой материал. Вся обувь для королевской семьи делается из него. Я — Лара. И по сути я никто, как и ты. Чужестранка, рабыня, вещь.

— Но принца ты знаешь с детства?

— Говорят, меня тоже нашли на берегу этого острова, я не помню. Мне было не больше года. Ричарду три. А Варду десять. Их мать оставила меня себе. Два сына и ни одной девочки, а она так хотела дочь.

— И она вырастила тебя как свою?

— Да, но жить во дворце и иметь королевскую кровь не одно и то же. — Она встала. — Помни об этом. До тех пор, пока он не женится на тебе, ты — никто. Но пока я жива, он на тебе не женится.

— И долго тебе осталось жить?

— Уж подольше, чем твоему другу. Чужестранца, на которого не заявят права минимум три покупателя, повесят. Торги состоятся уже завтра. И острова никто не предупредит. Они просто не успеют явиться.

— Какие острова?

— Соседние, Ариэль. Так ведь кажется, тебя зовут?

— Острова, где живут акулы и фурии?

Арина понимала, что эту негативно настроенную к ней гражданочку опасно спрашивать, ведь она намеренно может ввести её в заблуждение, но больше всё равно некого.

— Ладно, поясню, — она села в изножье огромной кровати напротив Арины. — Мы называем нашу страну Затерянные Острова, но это не цельное государство. Пять больших островов, два из которых принадлежат правящему королевству и три остальных вассальные: Песчаные акулы, Лесные фурии и Леди каменных пустошей. Его Величество Король Затерянных Островов Варт Третий ведёт с ними торговлю на центральном острове Гуэн и содержит для этого мосты. По установленному соглашению все острова обязаны выставлять на торги чужеземцев, потому что они являются основным источников знаний и прогресса для страны. Особенно для островных народов, преимущественно женских, ведь для них они ещё источник генетического материала. Но наш король не заинтересован в их прогрессе, поэтому если иноземец ему не полезен, старается его уничтожить. Поэтому он не собирается извещать острова вовремя.

— Хоть и обязан?

— Ага! — она встала и равнодушно пошла к двери.

— Подожди, — попыталась остановить её Арина. — А ты можешь известить острова? Ты же выросла здесь, наверняка имеешь свои источники.

— Могу, но мне зачем?

— Понимаешь, если он тот, о ком я думаю, то это мой парень.

— Парень? Что ты имеешь в виду?

— Ну, бойфренд, любовник, партнёр. Господи, как всё это глупо звучит!

— Жених? — переспросила девушка.

— Да, да, типа того, — закивала Арина, видя её заинтересованность.

— Так что же ты молчала? — обрадовалась девушка. — Это же всё меняет!

— Ладно, если там окажется твой жених, будешь мне должна, — она вышла, не попрощавшись.

Только бы у этого принца оказалось достаточно денег, чтобы его выкупить! И думать о том, что ещё только сегодня утром Арина просто собиралась в отпуск было бессмысленно. Нужно принять новую реальность какой бы абсурдной она не казалась. Принять и выжить, ведь даже право на смерть надо заслужить.

Жизнь с деньгами и жизнь без денег — на первый взгляд кажется, что это две разных жизни, но, когда ты жил и так, и эдак начинаешь понимать, что по сути в твоей жизни деньги меняют не многое. По крайней мере, о своей жизни Максим знал это точно. До некоторых пор.