Шаг в сторону. Часть 2 (СИ) - Никонов Андрей - Страница 45

— Так что же вы сами-то не взяли этот лист? — задал я совершенно логичный вопрос.

— А то мы не пытались, — Хомич поморщился. — Так затерялся он, мы его искали не раз и не два, хотя точно знали, что он у Нестора в сокровищнице лежит. А тут случайно получилось, для Ирия и Милы свой лист был готов, из новых, а они решили деда обнести. Дуракам везет.

— И в чем подвох? — поинтересовался я с невинным видом.

— Вот молодежь, — посетовал Хомич, — ничему не верят. Да, есть тут одна сложность, последний шаг к кладу не в нашем мире происходит. Точнее говоря, в каком-то пространстве чужом. Замкнутом, будто частичка земли, вроде как то, что княжич Тятьев создал. Мы пока такое сотворить не в силах, но пытаемся. Так вот, заклинание это как раз на камне висит, оно же вас и перекинет куда нужно. Так мы в этом месте помочь вам не сможем. Если вот недавно Сила за вами наблюдал, и если что случилось — на помощь бы пришел, нам живые колдуны нужнее мертвых, то последнюю находку — сами разыщете. Но по опыту скажу, обычно ничего такого смертельного не бывает. За все время только два десятка потеряли, и то по их же глупости. Но усилия приложить придется. Так что собирайтесь по полной программе, не на увеселительную прогулку идете.

— Моя доля — десятая, — уверено заявил я.

— Наглец, — констатировал Модест Всеславич. — Вы сначала клад-то найдите. А то не каждый возвращался с прибытком, были и такие, кто ничего так и не обнаружил, пустышка оказалась.

— А Сила, я так понимаю, нашел? — я кивнул на пьющего пиво литр за литром Ухтомского. Судя по его довольной улыбке, еще как нашел.

— Когда? — задал я еще один важный вопрос.

— Ты сначала жену молодую в дом приведи, там до дня Велеса у вас времени даже помиловаться не будет, все приличия соблюсти надо, родственников навестить, в своем доме принять. Опять же, 23 дня месяца Юлия Цезаря — Нептуналии, Смоленские их очень отмечать любят. Ну а как Перунов день пройдет, или по латинскому — второй день месяца императора Августа, так и отправитесь.

— А стоит ли? Говорите, пустышки там, опасности? А у меня молодая жена, — сделал я последнюю попытку соскочить. Но глядя в ясные добрые глаза Хомича понял, что не получится. Все, кто остался в живых, идут искать. Уважительная причина одна — смерть.

Ну и неудобные вопросы поэтому же задавать не стал, вроде — почему проклятые кости так удачно образовались, когда в ловушке оказался один наивный колдун, а ведь за колдуна две точки дали, не одну. Или почему заклинание на камне, висящем на браслете, так похоже на конструкт Тятьева-старшего на разрушенном кристалле. А еще почему у мужчины того, в церкви, Саваофа, такой же медведь на заколке в волосах был, как на цепи у поводыря мертвяков, и почему этот медведь как две капли воды похож на герб князя Жилинского.

Ответов все равно не получу, соврут, а неприятностей огребу. А так они вроде подозревают, что я подозреваю, что они подозревают, и так далее, но пока прямо претензии не высказаны, вроде и убивать не за что. Если только для профилактики.

— На неделе после Перунова дня впятером и пойдете, — развеял мои сомнения добрый старик-библиотекарь.

Уход со службы я отметил знатной попойкой. Те, кто без дара, упились в хлам, драбадан, зюзю и усмерть, Ну а одаренные — пытались, и даже кое-кому удалось. Звезд я с неба на канцелярской работе не хватал, так что отряд потери бойца не заметит. Росошьев колечко серебряное с меня снял, вроде как из рабства отпустил, но судя по его намекам, предстояла мне новая кабала, у князя Смоленского, виды на меня великий князь имел и отпускать не собирался. Я согласно кивал головой, поддакивал, обещал если что, так сразу, just whistle, переманивал Кувалду себе на службу, пока безрезультатно, но вот тиун неожиданно одобрил, мол, если в канцелярию великокняжескую перейду, то Клавдия-Кувалду он отдаст. Под конец Розумовский торжественно освободил меня от штрафов, которых за мою разгильдяйскую работу накопилось под полсотни золотых, и я тут же купил на эти деньги трактир. На два дня. С выпивкой, девками и оплаченным дебошем. Верхушка-то побрезгует, а рядовые ребята, да те же Фил с Кувалдой, оторвутся. Ну и работа канцелярии будет сорвана на эти два дня, не все же на мне отыгрываться, надо и сдачи дать.

Впрочем, судя по виду начальства, эта идея им понравилась. Так что сдачи я дал самому себе. Под конец, правда, пьянка порадовала мордобитием, служаки отыгрались на Пашке и Прошке, отметелили их знатно, прямо бальзам на мелкую злорадную душонку.

Мила к попойке отнеслась неодобрительно. Ей в последнее время во мне отчего-то все не нравилось, кроме будущей женитьбы. Я даже прямо спросил, уж не беременна ли она, на что получил такой же прямой отрицательный нецензурный ответ. Заодно посоветовала с будущей женой с этим не спешить, мол, дураки не должны размножаться. Короче, окончательно примерила на себя роль стервы, да и я чувствовал, что отношениям, и без того не слишком крепким, приходит конец. И кроме легкой грусти и некоторой доли облегчения, других чувств не испытывал. Хорошего, как говорится, понемножку.

Так что в Смоленск я переехал практически свободным человеком. Свободным от отношений, работы и солидной суммы денег. Ремонт — вообще штука дорогая, а когда больше двух тысяч квадратов надо отремонтировать, очень даже накладная. Да еще ландшафтный дизайн, фонтаны, альпийские горки и лабиринт на соседнем, выкупленном по случаю участке — деньги улетали так же легко, как пришли. Князь хоть и обещался приданное за невестой дать, но после нашего разговора как-то замолк и больше об этом не вспоминал. Скряга. Будь у меня времени побольше, отобрал бы свое Травино обратно, ну а раз несколько лет осталось, хоть в комфорте их проведу. В крытом бассейне поплаваю — на эту диковинку даже внук князя приезжал посмотреть, удивительно, как такое здесь раньше не прижилось. Грей воду, очищай, матовым стеклом огороди, подсветку да конструкт осущающий повесь — делов-то. А что девки голые в том бассейне должны купаться, так это не я придумал, а латиняне, у тех, как оказалось, таких развлечений навалом было. Те, кто по заграницам ездил, тут же об этом вспомнили, мол, это не я такой умный, а это им просто не интересно. А что ездили посмотреть, так чтобы совет дать ценный, как это в европах делается правильно. И вообще плавают только плебеи, а знатные люди голышом в воде только после бани плещутся, солидно, на одном месте. Как в проруби.

Не знаю, как насчет латинян и солидности, только у великого князя тоже купель сооружать начали, размерами побольше моей.

Удельному князю Добрянскому понравилось, он аккурат на следующий день после нашей с Хомичем беседы заявился, вроде как будущее место жительства воспитанницы своей осмотреть, советов будущему названному зятю дать. Словно угадал, без жены приехал, так что водные процедуры принял с удовольствием в компании разбитных девиц.

— Правильный ты человек, Марк, — заявил он, сидя в халате на застекленной террасе с трубкой в руке и дирижируя ей в такт играющим музыкантам. — Чувствуется пограничное воспитание. Вот наши сиволапые, пожрать вынесут, или выпить, или в карты сядут играть, а у тебя развлечения культурные, для ума и сердца. И организм развивают в правильном направлении, плаванье — оно у древних греков еще в почете было. Ты, пока Беляна у себя там в университетах учится, плавай, но как закончит и домой жить переберется, эту срамоту снеси.

Я кивнул. Или шах сдохнет, или ишак, четыре года — это не так много. Тем более что дата моего возвращения еще немного сдвинулась, одержимые зомби помогли.

— А что там с обрядом? — осторожно поинтересовался.

— Так ты что, не знаешь? — искренне удивился Добрянский. — Вот как сейчас помню, мы с моей Августой… Нет, у вас по-другому будет, мы то на равноденствие, а у вас Купала, тут все серьезнее.

Оказалось, все было действительно непросто. Сначала жених и невеста принимали гостей — в лесу, на специально отведенном для этого месте. обязательно возле реки. Сначала все чинно и благородно сидят за накрытыми столами, потом, набив животы, идут купаться в реку. Обязательно голышом, тут все строго. Хватать за разные части тела присутствующих разрешено, а вот что серьезнее — ни-ни. Особенно стараются две команды — команда молодых парней лапает невесту, а группа молодых девушек — жениха. И тут главное не дать волю инстинктам, а то весь праздник насмарку. Ну уж кто не удержится, тех медом мажут, перьями обваливают и едой в них кидаются.