Ковчег на острове - Даррелл Джеральд - Страница 31

• Предыдущая
• 31/32
• Следующая

Спросите, от кого удалось получить приплод, когда это было, сколько животных размножаются ежегодно, получено ли второе, третье или четвертое поколение. Публикуются ли данные о размножении? Где публикуются?

(Один очень хороший и мудрый директор зоопарка сказал мне однажды: «При удаче каждый дурак может один раз добиться приплода от животного. О настоящем успехе можно говорить лишь в том случае, когда размножение происходит регулярно, получено и второе, и третье поколение».) Если в коллекции есть животные-одиночки, спросите, почему нет партнера. Спросите также, готова ли администрация одолжить свой единственный экземпляр другому зоопарку для размножения. Спросите, какова ежегодная смертность. Ведется ли ее учет, публикуются ли эти данные? Производится ли патолого-анатомическое исследование умерших животных?

Как администрация относится к охране фауны и что предпринимает, чтобы помочь этому делу?

Каких исчезающих животных разводят в данном зоопарке? Сколько их: одна пара или целая колония?

(Вряд ли вы вправе говорить о большом вкладе в охрану фауны, если у вас всего одна пара животных, приносящая раз в год потомство, которое вы тотчас сбываете.) Каковы успехи с размножением вымирающих видов?

В какой мере зоопарк обеспечивает сам себя приплодом от своих экземпляров как редких, так и распространенных видов?

(Конечной целью всякого респектабельного зоопарка должно быть такое положение вещей, когда он полностью обеспечен приплодом от своей коллекции и не играет роль истощающего фактора для диких популяций.) Каковы дальнейшие планы в области охраны фауны?

Каковы планы в просветительской деятельности?

Каковы дальнейшие планы научной работы по содержащимся в зоопарке видам?

Какие намечаются исследования?

Я не ожидаю, что каждый зоопарк сумеет удовлетворительно ответить на все эти вопросы, и не рассчитываю, что каждый зоопарк будет соответствовать приведенным выше критериям. Мне только хочется, чтобы каждому зоопарку задавали эти вопросы, задавали все чаще и громче, пока они не очнутся от летаргии и не примутся совершенствовать свой уровень, пока не задумаются всерьез над своей ролью.

Но вернемся к нашей коллекции. На Джерси мы попытались создать зоопарк нового типа. По-моему, нам это удалось. Мы сделали немало ошибок и, наверное, сделаем еще больше, но ведь мы пока пребываем в стадии младенчества. До того как приступить к работе, я наслушался всякой всячины от множества людей, однако ни одно из их предсказаний не сбылось. Мне говорили, что, сидя в таком глухом уголке, как Джерси, я не могу надеяться на поддержку. Когда пишутся эти слова, наш трест насчитывает 15 тысяч членов, разбросанных по всему свету. От Пекина до Претории, от Сиднея до Сиэтла. Число посетителей превысило 2090 тысяч в год и все время растет.

Мне говорили, что трудности, связанные с содержанием и размножением редких и исчезающих животных, неизбежны и огромны, а во многих случаях и неодолимы. Не стану утверждать, что получить приплод от диких животных просто, но добиться этого можно, доказательство — наши достижения, которые, учитывая размеры зоопарка, поразительны, причем с каждым годом мы идем вперед.

Мне говорили, что нельзя держать для показа много особей одного вида — публике это наскучит. Одна из наших главных экспозиций включает шесть вольеров только с белыми ушастыми фазанами. На этикетке подробно рассказано, почему мы занялись этими птицами и чего достигли. Мы убедились, что посетители увлеченно читают этот рассказ и приветствуют наши усилия. Пока еще никто не обнаруживал признаков скуки.

Мне говорили, что люди с высшим образованием никогда не согласятся на такой «лакейский» труд, как уход за животными. Я возражал, что этого не может быть: человек с дипломом не обязательно человек со спесью. Половина наших сотрудников, имея диплом о высшем образовании, охотно выполняет «лакейскую» работу ради близкого общения с животными, которое позволяет им проводить исследования, публикуемые в нашем ежегоднике и других научных изданиях.

Наконец — и это, пожалуй, самое важное, — мне говорили, что мои планы размножать животных в неволе, чтобы помочь спасению вымирающих видов, тщетны (жестоки, биологически несостоятельны). И вот теперь то, за что я ратую с шестнадцатилетнего возраста, воплощается в жизнь: по всему миру создаются питомники. Не всегда это делается на должном уровне, ну да ничего, главное — начать. Даже такая импозантная и весьма консервативная организация, как Международный союз охраны природы, признает, хотя и с некоторой сдержанностью, что размножение животных в неволе вполне может содействовать спасению определенных видов фауны.

Дальше мы собираемся преобразовать трест в своего рода мини-университет по содержанию и размножению диких животных. Подчеркиваю: это не будут курсы по подготовке смотрителей, организуемые некоторыми зоопарками. Такие курсы — дело очень нужное, но мы задумали нечто совсем другое, с куда более обширной и детализированной программой, отнюдь не ограничивающейся организацией и работой зоопарка.

Если мне будет позволено критиковать постановку охраны фауны (в частности, размножение животных в неволе), я хотел бы отметить нелепую и никому не нужную пропасть, разделяющую так называемых практиков и сотрудников со специальным образованием. Пропасть эта широка и приводит к нежелательным последствиям. Виноваты обе стороны: практики сторонятся специалистов с многоярусными научными знаниями, специалисты, в свою очередь, склонны смотреть на практика без диплома как на косноязычного неуча.

Как обычно, истина находится посередине между двумя крайностями. Я знаю практиков, которым не доверил бы дохлого чихуахуа, и знаю ученых специалистов, которые, спустившись с рафинированных высот науки, способны опознать животное только в банке с формалином. Знаю мудрейших практиков, которые могут излагать свой ценный опыт лишь невнятным бормотанием, и знаю эрудитов, которые облекают ценную информацию в замысловатые гирлянды двенадцатисложных слов. Нечленораздельные звуки и многосложные речения надо привести к общему знаменателю. Обоюдная подозрительность людей практики и людей науки влечет за собой разрыв, который, повторяю, может сильно повредить попыткам наладить размножение животных в неволе.

Сказанное можно подтвердить множеством примеров из различных томов «Красной книги», выпускаемой Международным союзом охраны природы. Эти превосходные издания с перечнем исчезающих млекопитающих, птиц и рептилий и сведениями об их прежнем и нынешнем распространении сообщают также, сколько особей данного вида содержится в неволе и каковы потенциальные возможности их размножения. Во многих случаях рубрика «репродуктивный потенциал» просто не заполнена, это говорит о научной добросовестности и готовности признать свое неведение, однако местами читаем: «неизвестен; вероятно, равен нулю» или «неизвестен; вероятно, очень мал». Наглядным примером может служить подвид сервала Felis serva1 constantina. О его репродуктивном потенциале в неволе сказано: «сервал, похоже, не очень хорошо размножается в неволе: мне известны два зарегистрированных случая». На самом деле многим зоологическим коллекциям удавалось получить приплод от сервала; у нас пока зарегистрировано тридцать пять случаев, причем одна самка котилась тринадцать раз и принесла двадцать девять детенышей.

Такая дезинформация вызвана тем, что ученый-специалист не спросил практиков. Внимательное исследование вопроса даст немало обратных примеров. И ведь это лишь один аспект. Вот другой, не менее тревожный: поскольку разведение животных в неволе становится все более популярным среди борцов за охрану природы, руководить этим делом все чаще будут ученые-специалисты, а это, как правило, люди совсем без практического опыта.

Теперь повсеместно царит гипноз ученого звания. Конечно, звание — это неплохо, но, если его носитель или носительница думают участвовать в разведении диких животных в неволе, необходимо сверх того уметь еще кое-что: выгребать навоз, носить воду и сено, не страшиться усталости и грязи, воочию узнать живых зверей, а они не совсем такие, часто даже совсем не такие, как в учебниках. Как я уже говорил, у половины наших сотрудников — высшее образование, и никто из них не гнушается тяжелого труда по уходу за животными, совмещая его с научными наблюдениями.

• Предыдущая
• 31/32
• Следующая