Возвращение (СИ) - Басов Дмитрий - Страница 66

— Подожди. Как-то это сразу… То есть, всё вокруг — действительно лишь игра, а люди — подключены к ней при помощи специальных устройств… Угу. А кто мешает другим людям отключить этих людей обратно?

— Да никто не мешает… Дело в том, что мало просто отключить от сервера, нужно ещё мозгу как-то дать понять, что его уже отключили, и пора жить по-настоящему.

— И?

— И… Наука пока не допёрла, как это сделать безопасно! Капсула и мозг в момент подключения образуют единую индивидуально настроенную систему… Для выхода из воображаемого мира, сервер должен отправить нужный сигнал, капсула — передать его в мозг, а мозг уже скомандует себе проснуться. Но сервер сигнала не выдаёт! И никто толком не знает, где в нейронных джунглях та точка контакта… Если бы мозги были у всех одинаковые, и точно было бы известно куда подавать сигнал — можно было бы попытаться обойтись без капсулы и сервера. Но мозги-то у всех разные! Не говоря уж о том, что никто не представляет — а какой сигнал-то нужно подать… И сам игрок отключиться от игры не в состоянии. Мы ведь не можем посреди обычного сна произвольно дать себе приказ проснуться! Иногда и хотелось бы, но… Короче, сложно это, важен результат: всего пара-тройка успешных случаев вывода людей из комы, в которую они впадают после принудительного отключения.

— М-да. Не очень вразумительно, но в общих чертах — понятно. Так. Разбудить людей мы не смогли, но, по крайней мере не дали им умереть от жажды и голода. Уже хорошо. А Кодер, говоришь, пропал?

— Он не пропал. Любые попытки взлома он пресекает чётко! А совсем недавно пара мелких обновлений была… Классных, кстати: раньше рельеф мог изменяться только усилиями людей или мобов, а теперь если есть поток воды, то с небольшой вероятностью вдоль него могут перемещаться «мягкие» блоки: земля, гравий, песок… Ещё саженцы сейчас со срубленных деревьев иногда сами собой приживаются, прямо из дропа. Камни и булыжники со временем — покрываются мхом. Может быть, и ещё что-то изменилось, только нам незаметно. А Кодер просто молчит. Ты, наверное, и был последний, кто с ним общался.

— К сожалению, слишком смутно помню всё это общение. Что-то мы больше на всякие отвлечённые темы говорили — что-то о богах и их творениях, об ответственности… Муть какая-то. А что эти, специалисты?

— Смотрят, анализируют. Ошибки ищут… Пока тщетно. Разобрали код клиента по косточкам, но подменить — не могут, сервер постоянно хэш-суммы чекает…

— Так. Кодер может всех слушать. Он и нас сейчас слышит? И ты всё так спокойно рассказываешь?

— Не могу с уверенностью сказать, как всё оно у него там происходит. Но факт — инфа о каждом произнесённом вслух слове или законченном действии передаётся на сервер, и, соответственно, может быть Кодером записана, отслежена, прочитана. А секретного я ничего не говорю — карты давно открыты. Он знает, кто я, кто ты… был. Знает о попытках вмешательства «сверху». Тебе, кстати, от Алекса привет. Помнишь его?

— Помню… Он меня сейчас слышит? Привет, Алекс… Стоп! Что значит: я «был»?!

Остроушка слегка замялась, кашлянула.

— Ну… Я же сказала тебе, что мы с тобой несколько… ненастоящие люди? Матрицы, копии сознания реальных людей, загруженные в специальные компьютеры и подключённые через капсулы к игре. Так вот я физически где была — там и осталась. В одной из машин Департамента. А вот где сейчас ты находишься и каким образом подключён, — никто не знает. Извини, я уж прямо скажу: мы вообще не очень понимаем, кто ты. Насколько ты независимо действуешь… Может быть, ты и есть — замаскировавшийся Кодер?

Димму и так сложно было уложить в голове весь этот фейерверк новостей, наполовину состоящий из малознакомых неясных слов, а тут его словно ещё и дубиной шарахнули. Он некоторое время ошалело смотрел на Остроушку. Остатки разума всё таки попытались связать концы с концами:

— Не понял. Что значит, никто не знает? А нафига там целый Департамент крутых специалистов сидит? И… Как это могло произойти? Когда?

— Незадолго до твоей гибели произошёл взлом машин, куда были загружены наши матрицы… Системы были вспомогательные, к общей сети Департамента их не подключали, готовилась наша операция впопыхах… В общем защита подкачала. Ну — косяк, да… Но и взлом был крайне грамотный. Если бы не инцидент с тобой — и до сих пор бы следов вторжения не обнаружили. Сигнал от тебя пропал за несколько секунд до твоей гибели. Капсула тут же отсоединилась от сервера. И вот в этот момент случилось странное: сообщение о том, что ты утонул, пришло только через четыре секунды! Но ты точно отключился до того, как это произошло! Запаздывания такого большого быть не могло, не двадцатый же век на дворе… Сошлись на том, что сообщение о твоей гибели — это штучки Кодера, чтобы вопросы не появлялись ни у кого, куда ты делся. Вот… А когда ты уже в нынешнем обличье объявился в Пригорье, то… Все просто впали в транс! Кроме Кодера, тебя и Департамента никто не мог знать как меня зовут. Там наверху допускали даже, что это дурацкая шутка кого-нибудь из сотрудников — слепил, мол, кто-нибудь свою матрицу втихушку, подключил её… Но чем дальше, тем очевиднее: многие вещи известны только тебе. Именно тебе, Сталкеру, а не Кодеру и даже не настоящему Димке, который там, в реале… В общем, мы пока не знаем, что и думать.

— Звучит всё это до жути странно… Но если вы все не сговорились, и внешний мир с его Департаментом, Кодером и тысячами людей, запертых в капсулах, действительно существует, то из того, что ты мне сказала, вывод может быть только один: с наших матриц Кодером или его сообщниками были сделаны копии. Когда я погиб, сервер разорвал соединение с капсулой в Департаменте и задействовал мою копию откуда-то из другого места. Эта копия и утонула. А в итоге — я здесь. В каком компьютере я физически нахожусь — неизвестно, контролировать меня Департаменту невозможно… Ловко!

— Ловко… Проблема в том, что никто, даже ты сам с уверенностью не скажешь теперь насколько ты независим в своих решениях. А может, ты теперь — часть сервера? Ходят тут легенды о некоем Хиробрине, мёртвом белоглазом шахтёре…

— Да ну тя, Ушк. Живой я! И глаза синие…

— Ох, давненько я у тебя не был! — Димм с удивлением и лёгкой ностальгией осматривался по сторонам.

Остроушкин холм, когда-то совершенно незаметный и скрытый от посторонних глаз, сейчас выглядел как памятник русского деревянного зодчества под новый год. Замысловатые деревянные арки, загадочные финтифлюшки, многочисленные лестницы и дорожки, усеянные десятками факелов, покрывали его со всех сторон, а на много метров вокруг территория освещалась замурованными в газон лампами.

В сторону Забытого города и портала теперь вела широкая, отлично освещённая дорога, покрытая гравием и песком. Другая дорога убегала к расположенной неподалёку таёжной деревеньке. Неподалёку, на опушке леса появилось огромное явно самодельное кряжистое дерево — дуб. Под ним примостилась избушка на курьих ножках. Точнее — огромная, под стать дереву, избища.

— А как же секретность?

— Ай… Какая теперь секретность!.. Я ж крутая стала как фон-барон. Когда тебя каждая собака знает, и ты всем до зарезу необходима — спрятаться невозможно… А как соседи стали появляться — совсем смысл в маскировке пропал. — Остроушка кивнула в сторону реки.

На другом берегу среди таёжных елей возвышался чей-то особняк, от которого через реку был перекинут каменный арочный мост.

— Да уж… Ну, ладно, показывай, что там за крепость у тебя.

По дороге Остроушка продолжила рассказ:

— … Железку поверху вести не хотелось, согласись — дорожка куда живописнее и уместнее. Решила тоннель вот этот проложить до портала. И увлеклась чего-то, задумалась, мимо пролетела. Координаты-то глянула: ой, блин! Ну и что теперь? Обратно тоннель закапывать? И — факел-то поставила, чтобы осветить — смотрю — кладка замшелая. Оба-на! Короче — полезла смотреть, а там такие казематы — мама родная! Недели две на них убила, пока все облазила. Нашла две библиотеки, там в сундучках кое-какая мелочёвка была. Но главное — одна странная комнатуха… Дверь — железная, с кнопкой. Там полно этих дверей. Захожу — и спаунер прямо — вот! И из него какие-то бешеные ёжики как повалили! Вроде мелкие, и кусаются не сильно, но блин, они прямо сквозь камень умеют ползать, и такое ощущение, что ещё и размножаются при этом! Тем более — я ж не знала, что это за напасть, страшно же! И я, как давай драпать! Прямо насквозь, какие уж там двери — стену продолбила, кирку уронила в запарке… Хорошая была… У народа потом поспрашивала, оказывается это — чешуйницы. Даже странно, что столько живу тут и ни разу не слышала… Узнала, что они в земле размножаться не могут, только в камне. Вернулась, короче, через пару дней, землёй там всё забомбила, спаунер этот разломала. Бррр! Как вспомню…