Яжмать, или Некромант в придачу (СИ) - Хайд Хелена - Страница 21

Продлился отдых, правда, недолго — перед приходом почтальона я немного увлеклась готовкой, решив забацать еще и пирог. Потому к тому времени, как в квартиру, толкая коляску, вошел Аркадий, я успела подремать чуть больше получаса. Что самое обидное — из-за того, что спала, я так и не смогла посмотреть на лицо мужа в тот момент, когда он увидел висящий в прихожей гобелен.

— Извини, что разбудил, — вздохнул Арк, заметив, что я привстала с дивана.

— Ничего, — покачала головой я. — Если проголодался, то можешь пойти покушать, я займусь Клавиком.

— Спасибо, — ответил мужчина, передавая мне сынулю, радостно заулыбавшегося, когда мама взяла его на ручки.

Быстренько переодев Клавика и сменив подгузник, я обустроилась с ним в кресле, которое облюбовала для кормления, и безнадежно залипла, наблюдая за тем, как нагулявший аппетит малютка сосет жирненькое молочко. Быстро, сосредоточенно, держась маленькими ручками за грудь. В такие минуты я безумно жалела, что в этом мире нет смартфонов — иначе наделала бы для домашнего архива несколько фотографий, чтоб пролистывать их холодными зимними вечерами, когда малыш подрастет и станет совсем большим. Настолько, чтоб самому носки надевать.

— Пирог просто объеденье! — тем временем радостно сообщил Арк, вошедший в гостиную с тарелкой, на которой был большой кусок этого самого пирога.

— Что, со сладкого начал? — улыбнувшись, покачала головой я. — Аппетит перебьешь.

— Мой аппетит ничто не перебьет, — парировал муж, щедро откусывая. — Только больше его раздразнит.

— Все равно лучше бы с супа и картошки начал, а пирог бы уже напоследок оставил…

— Ты что! — искренне возмутился некромант, едва не подавившись. — Какое напоследок? Неужели не в курсе, что самое вкусное нужно съедать в первую очередь? Иначе какое ж оно вкусное, если ты можешь дотерпеть и не есть его, пока не съешь все остальное?

— Даже не буду спорить с этой логикой! — рассмеялась я, поглаживая теплую детскую головку.

К чести Аркадия, суп и картошку он тоже после поел. Причем всосал в себя столько, что я поняла: не только Клавик на свежем воздухе аппетит нагулял! Ну а потом, довольно потирая лапки… некромант отрезал еще один большой кусок пирога. На этот раз налив себе чаю. Я же, уложив ребенка спать в кроватке, сама к нему присоединилась. Более того — даже успела хорошенько поесть, прежде чем сынишка проснулся и начал снова требовать внимание в больших количествах.

Немного вздохнуть с облегчением мы смогли уже позже. Когда покупав, укачали ребенка на долгий ночной сон. Почти сразу после этого муж отправил меня в душ, сам же вызвался прибраться на кухне. Я против такого расклада, мягко говоря, не возражала. И немного расслабившись под душем, быстро свалилась на кровать в своей мягкой хлопковой пижаме с барахолки.

Спалось мне, естественно, хорошо и сладко. Только вот почему-то я проснулась. Кажется, послышалось сквозь сон, будто Клавик хнычет в кроватке. Но нет, ребенок по-прежнему спал пузом кверху, положив головку на бок и запрокинув маленькие ручки. Что приплюсовывало к его и так зашкаливающему уровню милоты целую кучу очков!

Улыбнувшись при виде ребенка, я перевернулась на другой бок, готовясь снова заснуть… и поняла, что теперь фиг мне, а не сон!

Все время нашего «обнищавшего» замужества, что мы жили в этой квартирке, Арк всегда ложился спать в футболке и пижамных штанах — видимо, чтоб не травмировать психику жены, которая, как он считал, испытывала к нему физическое отвращение.

Поэтому сейчас я фактически впервые увидела его оголенное тело так близко! Сильное, крепкое, но не перекачанное. Немного бледное, но от этого ничуть не менее сексуальное.

И вот теперь я закономерно задавалась единственным вопросом: а не может ли это быть «ответным намеком» на мой намек с гобеленом? Мол «я все понял, ну теперь покажи мне на деле, что в понимании не ошибся». Только вот…

Арк спал. Крепко и сладко. Даже тихонько посапывая, что только добавляло ему немного милости. Очевидно устав, он отключился, едва закончил мыть посуду и сбегал в душ. И вот теперь разбудить его, чтоб «проверить», рука у меня как-то не поднималась. К тому же, я и сама некогда ржала с разных женских журналов, пестрящих советами вроде: «разбудите вашего мужчину под утро тем, что ублажите его ртом, и он будет просто запредельно счастлив».

Ну-ну, хотела бы я посмотреть хотя бы на одного человека в этой вселенной, который был бы «запредельно счастлив» после того, как его разбудят посреди ночи или, тем более, под утро! Потому над мужем решила не издеваться.

И все же… этот торс, слегка накрытый простынкой, манил. Тихо, изящно, соблазнительно. Потому я, в конце концов, сдалась и придвинулась поближе. Так, чтобы ощущать своей кожей приятный жар крепкого мужского тела. А уже секунду спустя поняла, что если не собираюсь будить некроманта, то зря это сделала! Потому что едва я прижалась к нему, меня не на шутку пробрало. По коже пробежали мурашки, дыхание перехватило, а кровь бежала по венам так, словно моментально обратилась в игристое вино.

Остатки сонливости как рукой сняло. Мужчина, лежавший ко мне вплотную, выглядел слишком соблазнительно. И пускай будить его мне все еще искренне не хотелось, я не могла удержаться от одного простого жеста: коснуться крепкой груди, размеренно вздымающейся с каждым вздохом.

Теплая, приятная на ощупь, рельефная. Ощущая легкое головокружение, я напряженно провела ладонью вниз, каждой клеточкой кожи ощущая притягательные изгибы тренированных мышц. Все ниже, ниже… и легкий разочарованный вздох от понимания того, что супруг лег спать хоть без футболки, но в пижамных штанах. А ведь если бы…

Увы, мысли о «если бы» оказались слишком соблазнительными, чтобы их проигнорировать! Потому я, облизав губы, осторожно просунула руку под резинку штанов… Как вдруг край сознания уловил тихий, едва ощутимый вздох, срывающийся на стон. Тут же подведя взгляд, я увидела, что муж, в общем, теперь тоже уже не спал!

Его широко открытые глаза смотрели на меня с легким замешательством лишь пару секунд. А затем… затем был один быстрый рывок. В результате которого я оказалась на спине, с прижатыми к подушке запястьями. А нависший надо мной Арк, прижимаясь ко мне бедрами, медлил лишь три удара моего сердца, прежде чем приникнуть губами к тонкой шее.

Задрожав, я застонала и инстинктивно закинула ножку ему на бедро, нежно его поглаживая. Выпустив запястья, мужские пальцы пробежались вниз по внутренней стороне рук, скользнули по бокам и невесомо накрыли грудь. После чего проникли под футболку, напрямую лаская горячую кожу.

Его лицо было напротив моего. Тело сгорало, и вынести это стало просто невозможно! Потому словно одурманенная, я сделала то единственное, на что сейчас была способна — слегка выгнулась дугой, подаваясь ему навстречу. И едва касаясь губами уха, тихонько прошептала:

— Я хочу тебя.

Вздрогнув от моих слов, Аркадий тут же впечатал меня в матрас, жадно захватывая губы! Верткий язык настойчиво проник в мой рот, каждым своим движением просто взрывая, словно динамит! Сгорая от возбуждения, я напряженно провела пальцами по широкой спине вниз, чтобы проскользнуть ними под легкие пижамные штаны с единственной целью: поскорее их стянуть! Все мое естество было преисполнено желанием, с которым из моей груди вырвался протяжный стон…

…А в следующую секунду по комнате разлетелось громкое, пронзительное фирменное «У-У-У-УВ-Э-Э-Э!».

Все, что оставалось нам обоим, это тяжко вздохнуть. Покачав головой, Аркадий обмяк и рухнул на меня, после чего перекатился на спину, освобождая от ощущения своего крепкого тела. Я же, издав лишь страдальческое «Эх», встала с кровати и подошла к ребенку, чтоб взять его на руки.

— Ну что случилось, солнышко? — прошептала я, покачивая разошедшегося малыша. — Что-то приснилось? Замерз? Хотя нет, вижу, носик тепленький. Болит что-то?

Но младенец, как и ожидалось, не ответил. Вот честно, лучше б у него, вместо дара некроманта, внезапно рано пробудилось умение разговаривать.