Тридцать четыре холостяка или Дневники народной свахи (СИ) - Чайка Лидия Сергеевна - Страница 10

Убедившись в том, что смыла с себя всю грязь я вышла из воды и взяла в руки полотенце. Блин, второе полотенце для головы не взяла. Ничего, вытру тело и голову одним. Одевалась быстро — ветерок подул прохладный, да и мало ли кто появится? Когда уже надевала на ноги носки и лапти, услышала истошный крик в кустах.

— Тимофей!

— Слышу, — откликнулся он, — там, кажется, болото с кикиморами.

— Наверное, наша помощь нужна, — я уже направлялась к кустам.

— Не смей! — истошно завопил кот. — А вдруг сама попадешься?

Я не стала слушать друга и уже протискивалась через заросли. Мамочка, там и вправду болото с кикиморами… зелеными, скользкими. Приглядевшись, заметила у одной из них довольно внушительные клыки, с которых капала противного зеленоватого цвета слюна. Постойте, а что это за женщина? Да ее в болото пытаются затащить! Что же делать? Эти зеленые ее сейчас в зловонной жиже утопят! Я огляделась по сторонам в поисках хоть какого-нибудь подобия оружия. Не с голыми же руками мне на этих кикимор идти? Под руку попалась приличных размеров палка, которая как раз под ногами лежала. Набрав в грудь побольше воздуха и собрав всю решимость в кулак, выскочила из кустов и грозно застыла у самого болота.

— Руки прочь, нечисть! — сказав это, я кинулась в атаку.

Эффект неожиданности, знаете ли, хорошая вещь. Кикиморы такого от кустов не ожидали. Точнее от меня, которую не разглядели в зелени. Самым активным перепало несколько пинков под одно очень интересное место и пара ударов палкой по голове. Женщина, в это время, успела отбежать на безопасное расстояние. Как только она это сделала, я кинула в сторону свое оружие, схватила за руку несчастную… и мы бросились уносить ноги. Благо, бежать недалеко пришлось.

— Ты кто? — осведомилась незнакомка, как только мы остановились.

— Алёна, — ответила я. — А ты? — я тяжело дышала и пыталась унять бешено бьющееся в груди сердце. Бегать — это не мое.

— А я Берислава. А… Ой, Тимофей, — женщина посмотрела на рыжего и захлопала глазками. А она ничего такая: статная, волосы каштановые, лицо румяное, глаза голубые… Симпатичная.

Кошак все это время неподалеку ошивался, на безопасном расстоянии. Теперь он гордо подошел к нам и произнес:

— Здравствуй, Берислава. Знакомься, это теперь наша личная сваха, Алёна. Я ее попросил устроить личную жизнь богатырей.

При этих словах женщина покраснела и чуть заметно поникла. Это от меня не укрылось.

— А у тебя есть уже кто-нибудь на примете? — прищурилась я.

— Черномор, — прошептала она.

— О-о-о! — протянул кот.

— Тише ты! — шикнула я и продолжила: — Это же замечательно! Берислава, пойдем к нам в терем, я познакомлю тебя с Черномором. Ну как… познакомлю, когда он домой вернется…

Женщина немного поколебалась, но все-таки последовала за мной… а я за котом, так как Тим направился по другой тропке. Догадываюсь, что мы придем сейчас к парадному входу. Пейзаж по пути не менялся. Все те же деревья и цветы… Птицы на ветках высоких деревьев время от времени поют. Красиво… Пару раз даже заметила растущих вблизи деревьев сыроежек.

— Проходите, девоньки, — промурлыкал Тимошка, когда мы подошли к самому крыльцу. — Алёна, поторапливайся, тебе еще тарелки на столе расставлять, да обед наколдовывать. И косу заплети. А ты, Берислава, пока поведай нам, как к кикиморам попала.

Пока я расставляла тарелки на столе в столовой, женщина рассказала нам о своем приключении. Мол, гуляла с подругами, потерялась, как у болота очутилась, не знает. Ну, судя по всему, дело немного не так обстояло. Я даже мини — проверку устроила, «нечаянно» сказала, что Черномор в Краснограде у царя. Как же у горемычной лицо побелело, руки затряслись… осознала она, что на помощь бы никто не пришел. И чем бабы думают?

— А ты прямо на всех обед наколдовать можешь? Это же сколько силы уходит? — наконец, решилась задать свои вопросы Берислава.

— Да, — кивнула я, — они же все холостые, вот и приходится мне, как свахе, еще и домашнее хозяйство вести. Со скатеркой общий язык находить…

— А давай сами приготовим? Вдвоем быстрее будет и не так долго… А богатырям все радость, еды из печи отведать, — предложила мне женщина.

— Что ж, давай попробуем, — не стала возражать я.

Ну что я могу сказать, вдвоем мы справились и правда довольно быстро. Берислава меня научила, как правильно запекать в печи свиные ребрышки с рисом, а я, в свою очередь, рассказала о пицце. Конечно, на такую готовку ушло больше времени, чем если бы я просто к скатерти-самобранке подошла и попросила ее наколдованные блюда по тарелкам разложить. Но пускай богатырям сюрприз будет. За свою готовку я не опасалась, так как по словам Тимки скатерка материализовала только те блюда, которые я сама умею готовить. Все вкусовые качества наколдованной еды были именно такими, какими бы они были, если бы я сама готовила.

К приходу богатырей у нас уже было все готово. Правда, Черномора я с ними так рано не ожидала увидеть, все-таки к царю ездил, а не на границу с Замухрынью. Ну да ладно.

— Как тут наша Алёнушка? — послышался из сеней голос воеводы.

— Отлично, — отозвалась я. Подождала пока Черномор войдет в столовую и представила ему нашу гостью: — Знакомьтесь, Берислава. Моя помощница.

— Мы ее сегодня от кикимор спасли! — похвалился Тимошка.

— Ну, раз так, милости просим, — пробасил, слегка покраснев, Черномор.

Берислава лишь слегка улыбнулась, потупив взгляд. Затем спохватилась и быстрым шагом направилась в кухню, видимо нами наготовленное в столовую нести пора. Даже поздороваться с хозяином дома забыла. Я же направилась в сторону погреба за соленьями. Да, помню я про крысу, а что делать?

— Э нет, Алёнка, — у самой лестницы, которая вела в погреб, меня нагнал Светик, — не дам я тебе туда лезть. Ты скажи, что надо, а я вытащу.

— Э-э-э… Соленья и квас с медовухой, — промямлила я.

— Я смотрю, ты уже вовсю справляешься с обязанностями свахи, — хмыкнул он, спускаясь вниз по крутой лестнице.

— Да я-то что? — сделала удивленную моську и уже тише добавила: — Я думаю, она сама к кикиморам полезла. Решила, Черномор спасет, но просчиталась. По ней видно, что давно по нашему воеводе страдает. Только вот чем думала, понять не могу…

— Женщины, — проворчал Светик. — А вы еще спрашиваете, почему я жениться отказываюсь. Вот поэтому самому.

— Можно подумать, вы, мужчины идеальные, — во мне проснулась женская солидарность. — Вот возьму тебя и самого первого женю.

— Не женишь, — прошипел из погреба Светик, — сама сначала замуж выйди.

— А мне без надобности, — фыркнула я. — В отличие от некоторых, я никого не порчу.

— Ах, так… — надулся богатырь, подавая мне блюдо с соленьями. Сам же бутыль с медовухой и бочонок с квасом схватил. Осторожно поднялся ко мне наверх и недовольно осмотрел мою персону с ног до головы. Затем, что-то раздраженно пробормотав о коварных женщинах, направился в сторону столовой. Я решила первой пойти на примирение и, перегородив богатырю дорогу, сунула ему в нос огурец. Солененький… м-м-м…

— Хочешь огурчик соленый?

А Светик просто взял и откусил, прямо из моих рук. Довольно хмыкнул, и вскоре у меня в руке остался небольшой огрызок. Дожевав огурец, Светозар хитро прищурился и, обойдя меня, прошествовал в столовую. Я с соленьями поплелась сзади. Закинула в рот остаток огурца и недовольно запыхтела. Это у нас привычка, что ли такая получается? Он меня с рук кормит, я его… Пока мы со Светозаром разговаривали у погреба, Берислава уже успела выставить обед на стол, и, теперь, все ждали только нас.

— Ну, где вы пропадали?! — пробасил Славик. — Тут такая дивная весть!

— Черномор женится! — подхватил Любозар.

Мы со Светиком молча переглянулись, скомкано поздравили «молодых» и, поставив свою ношу на стол, стали разливать по кружкам медовуху… Что и говорить, поздний обед плавно перетек в поздний ужин.

— Аленка, — напряженно произнес Светик после ужина, когда мы с ним ушли в кухню, — с такими темпами ты всех богатырей за две недели переженишь…