Бестселлер (СИ) - Калинин Алексей - Страница 29

— Френк, извини, если разбудила, — раздался голос Марты.

— Ничего, я и не спал. Что-то случилось?

— Да нет, ничего. Просто хотелось услышать твой голос.

Френк промычал что-то утвердительное. Он помолчал, на другом конце провода тоже молчали. Вопрос об их будущем висел в воздухе, но никто не решался его задать. Наконец, Френк решился спросить на отвлеченную тему:

— Скажи, а разве это неопасно, если я буду находиться возле группы захвата? Вдруг он будет стрелять?

— Нет, вероятность такая же, как если ты будешь идти по улице, а на голову свалится кирпич. Ты много знаешь таких людей, которым на голову падал кирпич? — хмыкнула Марта, и Френк представил, как она улыбается, лежа на своей кровати. — А если там окажется Джулия, то будет лучше, если она увидит тебя и поймет, что находится в безопасности. После такого срока заключения, на мой взгляд, ей будет крайне необходима помощь и поддержка от близкого человека.

Близкого?

Френк ощутил, как будто невидимый убийца всадил ему иглу в сердце и тут же отдернул руку. Можно ли его назвать близким человеком после всего того, что произошло? И что, возможно, ещё будет происходить…

— Да-да, конечно, я буду рядом. Марта, вы должны поймать этого мерзавца!

— Мы поймаем. Да, — раздался уставший женский голос. — Френк, а что будет, когда мы его поймаем?

Пауза затягивалась, и нужно было что-то говорить.

Но вот что? Как сказать женщине, что она останется не у дел, если Джулия будет жива…

А если Джулии уже нет на свете? Что тогда?

Тогда он отпугнет от себя чудесную женщину, которая подставила плечо в трудную минуту. Ну, не только плечо, но и остальные части тела, но это уже не столь важно.

— Марта, давай сначала разберемся с этим громилой, а дальше увидим? — сказал Френк, перед этим набрав воздух в грудь, как будто перед прыжком в ледяную воду.

Теперь пришла очередь Марты выдерживать паузу.

Что с ней? Плачет или играет желваками?

Несомненно, она всё поняла и разложила по полочкам, ведь тупиц не берут в ФБР.

— Я была о вас лучшего мнения, Френк Холахан, — её голос показался Френку холоднее жидкого азота. — Хорошо. Завтра я за вами заеду, и мы отправимся на место операции. Всего доброго.

Тихим писком телефон предупредил Френка, что Марта оборвала разговор и теперь он спокойно может лежать и считать себя полнейшим ничтожеством и последним из подонков.

— Марта, я хотел сказать совершенно другое…

Ответом ему была тишина. Френк вздохнул и уставился в потолок. Он забывался на несколько минут, просыпался вновь и опять изучал ровную белую поверхность.

Утро принесло небольшое разнообразие в виде кофе и тостов. Нужно было подготовиться к приезду Марты Джонс. Нужно было подготовиться к появлению перед Джулией…

Марта приехала днем, как и обещала. На сей раз на ней был синий деловой костюм. Один из тех, которые подчеркивают женственность, но так же кричат о независимости женщины от мужского кармана. На сей раз Марта не улыбалась.

— Мистер Холахан, мы с вами отправляемся на Гринвич-стрит. Вам нужно всего лишь быть рядом. Не исключена возможность ошибки, поэтому и необходимо ваше присутствие, — подобным официальным тоном Френка всегда отчитывал босс, когда тот допускал серьезный промах.

— Марта…

— Мисс Джонс, — поправила его федеральный агент.

— Мисс Джонс, я хотел бы извиниться за происшедшее… Я…

— Заткнись, Френк, и садись в машину, — оборвала его женщина.

Улицы Нью-Йорка показались хмурыми тоннелями, такими же мрачными, как настроение сидящей рядом женщины. У Френка даже пару раз возникала мысль вылезти и поймать такси, только чтобы не слушать назойливую мелодию Энио Морриконе. А Марта, как назло, поставила пронзительную финальную часть из фильма «Профессионал». И так еноты на душе скребутся, а тут ещё они обретают голос…

— Мы приехали. Встаньте возле газетного киоска и будьте готовы, что мы вас позовем.

— Марта…

Марта вышла из машины и захлопнула дверь. Она подошла к мужчине в строительном желтом жилете и сделала вид, что разговор с ним один из самых важных моментов в жизни.

Френк словно перестал существовать. Он хмыкнул, подошел к указанному киоску и купил «Нью-Йорк Таймс». Постарался встать так, чтобы его не толкали прохожие, и уткнулся в газету. Глаза видели буквы, но смысл не улавливался — Френк то и дело поднимал взгляд, чтобы видеть происходящее.

Задержание прошло странно — никаких киношных подъезжающих машин с мигалками и выскакивающих полицейских. Никаких мегафонов и пистолетных выстрелов. Мужчина в строительном жилете отдал короткую команду в рацию.

Что? Куда смотреть? Где происходит захват?

Френк заметил, что его руки сминают газету и мелко дрожат. Ничего не происходило. Марта всё также стояла возле человека в желтом жилете, а тот что-то вполголоса ей говорил. Они не оглядывались на Френка, а тот сходил с ума от нетерпения. Он где-то слышал, что нет ничего хуже, чем ждать и догонять, сейчас эта истина приобретала ещё большее значение.

Наконец, рация в руках мужчины пробубнила, и они с Мартой посмотрели в сторону парикмахерской «Модный стиль». Френк невольно проследил за их взглядами. Двое мужчин в одинаковых темно-синих костюмах вывели под руки третьего.

На руках ведомого поблескивали наручники, он шел, опустив голову вниз, но Френк даже с такого расстояния разобрал, что это вовсе не тот, кого они ищут. Тот был громилой с каменным лицом, а между двумя мужчинами шел щуплый азиат, больше похожий на Брюса Ли.

Они задержали не того!

Мужчины посадили азиата в серый «Бьюик», и машина рванула с места. Марта кивнула мужчине и вернулась к своему автомобилю. Френк выбросил смятую газету в урну и подошел с другой стороны.

— Марта, это не Билл…

— Мистер Холахан, это Билл Доннахерц. По фото его опознали ещё пять человек. Не волнуйтесь, скоро мы его расколем, и он признается — расскажет о вашей жене и остальных…

— Ты не слышишь? Это не Билл! Тот был…

— Мистер Холахан, я сейчас еду в бюро, так что вам придется добираться до дома самому. Жаль, что вы не узнали его сразу. Мы вас вызовем ещё раз на опознание. Возможно, в более комфортных условиях за зеркальным стеклом вы его узнаете. Вы же видели его больше месяца назад и всего несколько секунд, так что воспоминания могли измениться.

— Это не Билл!!! — Френк ударил по крыше автомобиля.

— Аккуратнее, мистер Холахан. Автомобиль не служебный, поэтому за вмятины придется платить вам.

— Я заплачу. Но услышь же меня — это не Билл Доннахерц!

— До свидания, мистер Холахан. И это… Френк, не звони мне. Когда понадобится, я сама тебе наберу, — Марта кивнула на прощание и села в машину.

Френк остался стоять на улице. Он смотрел, как уезжает машина. Смотрел, как ещё одна женщина исчезает из его жизни. Как донести до неё, что они арестовали не того? Пока пройдет расследование и его слова подтвердятся — пройдет немало времени, а настоящий Билл будет гулять на свободе и, возможно, вскоре ещё одна писательница пропадет без вести.

Френк Холахан тяжело вздохнул и поднял руку, чтобы подозвать такси. Он задумчиво смотрел на другую сторону улицы и одна из идущих фигур заставила его опустить руку. Он быстро перебежал дорогу, не обращая внимания на гудки машин и злобные пожелания от водителей.

Он торопился, спешил догнать женщину, которая спокойно шла и разговаривала по телефону. Она вот-вот должна была зайти в метро, когда Френк решил её окликнуть:

— Сивилла! Сивилла Форест!

Тишина…

Это слово многое значит для человека, который остается один в закрытом помещении.

Вы сидели в тишине? В полнейшей, вакуумной, космической тишине, когда становится слышен стук сердца или шум движения легких?

Полная неподвижность и тишина… Даже не так, а вот так — ТИШИНА. После такого слова не поставишь восклицательный знак.

Самое тихое место в мире находится в Южном Миннеаполисе в Лабораториях Орфилд и сам создатель этой тихой комнаты не может выдержать в ней более получаса. Рекорд же высиживания в полнейшей тишине составляет сорок пять минут. Рекорд засчитан при сохранении ума и твердой памяти. Ведь даже космонавты НАСА, которых тренируют, поместив в наполненный водой резервуар, в этом самом тихом месте через какое-то время начинают испытывать галлюцинации, так как тело пытается создать звуки из ничего. Скучно телу, не любит оно тишину.