Попытка искупления (ЛП) - Джеймс Моника - Страница 61

Мой желудок делает кувырок, потому что я знаю, что было потом.

– Я видел, как ты общаешься с Микки, – рычит он, его губы кривятся от отвращения.

Я не горжусь своими действиями, но все же до сих пор не понимаю причину такой злости Джастина.

Он читает непонимание в моих глазах и откидывается назад на стуле, возвышаясь надо мной.

– Знаешь, почему я был застенчивым странным ребенком? – спрашивает он. Джастин крепко хватается обоими руками за спинку моего стула таким образом, что наши лица находятся в нескольких дюймах друг от друга.

Я отрицательно качаю головой.

– Потому что мой папа был наркоманом, Мия. Я был замкнутым, потому что моя жизнь в семье была бесконечно испорчена, и я не мог с этим справиться. Потом увидел тебя и думал, что ты поймешь, ведь ты была такой же потерянной, как и я.

Я вздрагиваю, потому что его следующие слова попали прямо в точку.

– Но я и подумать не мог, что ты являешься чертовым драг-диллером. Ты олицетворяешь все, что я ненавижу, потому что, выбрав такое занятие, ты стала причиной, по которой мое детство превратилось в дерьмо.

Мне жаль, что Джастину так больно, и я не горжусь тем, чем занималась, но это не значит, что я сама выбрала такой род занятий. Понимала, что поступаю неправильно, но у меня просто не было сил противостоять отцу и сказать ему нет.

– Но так даже лучше, – хихикает он и оставляет мое личное пространство.

Я поспешно выдыхаю. Затем Джастин лезет в задний карман, вытаскивает потрепанную старую фотографию, я понимаю, ответ лежит в ней.

– Ты узнаешь его? – спрашивает он, показывая мне фото, на котором изображен мужчина около сорока лет.

– Нет, – бормочу я в кляп и качаю головой на случай, если он не понял меня, но он все понял.

– Посмотри внимательнее! – кричит он, пихая фотографию мне в лицо.

Отстраняюсь, чтобы лучше посмотреть, но все равно не узнаю человека.

– Посмотри внимательнее на жизнь, которую ты разрушила, – выплевывает Джастин, он постукивает дулом пистолета по обесцвеченной фотографии.

Я фокусирую свой взгляд на фото мужчины в синих брюках, поливающего куст роз, но все равно ничего.

– Ты грязная шлюха! – он снова дает мне пощечину, рот наполняется кровью.

– Ты даже не можешь вспомнить лицо человека, которого убила! – кричит Джастин, его пальцы яростно сжимают фотографию.

– Что? – я задыхаюсь через кляп, мои глаза расширяются от удивления.

– Ой, не прикидывайся идиоткой. Ты отдала этому человеку плохую порцию героина, а это был мой отец! – кричит он, тычет фотографией мне прямо в лицо, чтобы я четко поняла причину его ярости.

Что за хрень?

У меня все внутри горит, и я чувствую, как проглоченная желчь ползет по задней стенке горла. Но я сдерживаю свою рвоту, потому что знаю, что если все пойдет наружу, я просто задохнусь.

Смотрю на фото с тяжелым сердцем на груди и помечаю некоторую схожесть с Джастином. Я совсем не виню Джастина за то, что он ненавидит меня. Он имеет полное право презирать меня, потому что я не помню лица человека, жизнь которого была разрушена мною.

Я заслуживаю это. Я знала, что мои действия неправильны, но, черт, все же я не остановилась.

Не буду бороться с Джастином. Если это то, что он должен сделать, чтобы найти успокоение, пускай. Месть – сильная штука, и я как никто другой знаю это. Я готова пожертвовать собой, чтобы дать Джастину желаемое. Он заслужил это.

– Я пошел за тобой в тот день после школы, потому что после вечеринки ты куда-то пропала.

Тогда я была расстроена и не видела смысла оставаться в таком тухлом месте, как школа.

Вспоминаю тот день, и понимаю, что это был последний день, когда я была в школе. Я собиралась бросить все это дерьмо. У меня в носке была спрятана небольшая доза героина, которую нужно было доставить до места. Но вначале я пошла до старшей школы Паркдейл, потому что примерно в десяти минутах ходьбы от нее, я встречалась с людьми в городе, что было кстати необычно.

Теперь я поняла, что это и был отец Джастина. Но знаете, я до сих пор не могу вспомнить его лица, но этому есть понятная причина.

Все лица людей, с которыми я имела дела, сливаются в одно, потому что не хочу знать, какого цвета у них глаза или какого размера у них нос, или чем они зарабатывают на жизнь. Я не хочу знать, потому что это сделает их в моих глазах еще более человечнее. Таким образом, они бы стали людьми, у которых есть семья, они бы стали чьей-то мамой или чьим-то папой, мужем, футбольным тренером, водителем автобуса, продавцом, чемпионом по легкой атлетике и даже чьим-то ребенком.

Было легче чувствовать себя невиновной, когда они были просто безымянными, безликими клиентами. Таким образом, было легче принять, что я разрушаю их жизни.

– Я видел, как ты поступила с моим отцом, – задумчиво шепчет Джастин. – Мне всегда было интересно, от кого он получил ту дозу. Я даже и подумать не мог, что девушка, которую я люблю, виновна в разрушении моей жизни!

– Прости, – бормочу я, желая, чтобы во рту у меня не было этого дурацкого кляпа.

– Ты сожалеешь? – спрашивает Джастин, его тело трясется от ярости.

Я киваю, мои глаза полны слез.

– Ты сожалеешь о том, что стала гребанным драг-диллером? Или тебе жаль, что тебя поймали? – он снова бьет меня пистолетом.

Кровь льется в глаза и стекает по губам, но я сижу неподвижно, напоминая себе о том, что заслуживаю это.

– В тот день он умер в собственной машине, закинувшись тем дерьмом, что ты ему продала. Так что прости уж, что твои извинения не значат ровным счетом ничего. Он дал пощечину мне по левой щеке. Явно оставил там отпечаток своей руки.

Мои щеки опухли, и все, что я чувствую, это привкус металла во рту. Мне нужно, чтобы он знал, что мне действительно жаль.

– Прости, – снова шепчу я. Широко открыв глаза, пытаюсь выразить, как сильно на самом деле я раскаиваюсь.

– Перестань извиняться! – кричит он прямо мне в лицо, его слюна брызжет прямо на меня.

Он имеет веские причины вести себя, таким образом, и это абсолютно нормально, поэтому я просто киваю и перестаю извиняться.

– Что ты собираешься делать со мной? спрашиваю я, мой голос звучит приглушенно, но он понимает меня четко.

Он смеется, и это совсем не милый смех.

– Это самая лучшая часть, – улыбается он, отстраняется от меня и начинает ходить по комнате. – Ты устроила настоящую сцену, стреляя в своего отца.

Внезапно я чувствую, как кровь отхлынывает от лица.

– Ах, наконец-то я вижу, что ты боишься. Маленькая оторва Миябна на самом деле просто человек, – говорит Джастин, он перестает ходить и наблюдает за мной с хищной усмешкой.

– Что ты сделал? – бормочу я, уже зная ответ.

– Когда тебя обвинили в попытке застрелить своего отца, я пристально следил за твоим делом, потому что после смерти моего папы я хотел отомстить за его убийство. Он был ублюдком и наркоманом, но все же он мой отец.

Я киваю, слишком хорошо понимая ход его мыслей.

– Поэтому я сидел и ждал момента, когда смогу заставить тебя заплатить за разрушение моей жизни. Как говорится, месть – это блюдо, которое подается холодным. Ты лишь упростила мне работу. Когда выстрелила в него и убежала, думая, что он умер, я смог выйти на тебя.

Я удивленно вскидываю бровь.

Джастин улыбается довольным тем, что собирается открыть все карты. – Я навестил твоего отца в больнице и, в момент, когда я встретил его, понял, что мы с тобой похожи сильнее, чем я думал. У нас у обоих были отцы-наркоманы. И это заставило меня ненавидеть тебя еще больше. Я просто не мог понять, почему ты решила вести такой разрушительный образ жизни, когда знала, на сколько судеб это повлияет. Так много разрушенных жизней, и этот факт только усилил мою потребность в мести.

– Ну, я рассказал ему историю о том, что мы встречались, и что хочу найти тебя, чтобы привести домой, а этот глупый ублюдок поверил мне. Скорее всего, он решил, что у меня больше шансов вернуть тебя домой, чем у него, потому что мы якобы влюблены. Он согласился, считая, что все под контролем. Полицейские были у него на хвосте, поэтому ему нужно было быть осторожным, не привлекать лишнего внимания. Я уверен, что он не предпринимал слишком большие усилия в твоих поисках, думая, что эту работу делают за него. Все шло по плану. Я не хотел, чтобы он нашел тебя первым, потому что знал, что он убьет тебя прежде, чем я успею отомстить.