В паутине чужих заклинаний - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 44

— Линда, ты согласишься выйти за меня замуж? — неожиданно сказал Дитрих. — Прямо сейчас выйти?

— Что? — удивленно повернулась я к нему. — Но я подумала…

— Я понял, что ты подумала, — ответил он. — Но фикус я тебе доверить не могу, сама понимаешь. Поэтому у тебя есть выбор — или ты сразу за меня выходишь и мы присматриваем за ним вместе, или какое-то время его навещаешь, а выходишь за меня потом. Но лучше сразу. Это снимает ряд проблем.

— Каких проблем?

— Не финансовых, — честно ответил Дитрих. — Я не слишком выгодная партия, не то что твой Эггер.

— Он не мой, — машинально поправила я. — С точки зрения выгодности тот, кто находится под следствием, сильно проигрывает тому, кто на свободе.

— Разве что, — усмехнулся Дитрих. — Но ты мне так и не ответила.

— Это слишком неожиданно, — сказала я. — Мне кажется, у твоего предложения есть какая-то подоплека.

— Конечно, — невозмутимо ответил он. — Мне не нравится спать на полу в офисе, я надеюсь оттяпать половину твоей кровати.

— Я серьезно, — невольно рассмеялась я.

— Какие уж тут шутки, — ответил он. — Сама бы попробовала. Кстати, хочешь на ночь поменяемся, чтобы ты ощутила всю прелесть сна на полу и всю серьезность моих намерений?

— Дитрих, — укоризненно сказала я. — Разве можно шутить такими вещами?

Он притянул меня к себе и сказал:

— Можно. Жизнь без шуток очень скучна. Итак? Целуемся — и в храм?

Я уперлась ладонями ему в грудь. Мне хотелось, просто ужасно хотелось ответить ему согласием, но… Что там инора Вернер говорила о технике безопасности?

— Почему такая срочность?

— Ответ, что я тебя люблю, устроит?

Я покачала головой. Нет, слышать мне это было необычайно приятно, но я хотела сначала понять, зачем это ему нужно именно сейчас.

— Я хочу услышать правду.

— То, что я тебя люблю, — чистая правда, — заявил он.

— Не так давно ты сказал, что понимаешь Штефана, который хотел затащить меня в храм, но сам так сделать не можешь, — напомнила я. — Потому что у тебя нет определенности в будущем.

— То есть ты мне отказываешь, потому что у меня нет определенности в будущем? — спросил он.

— Я тебе не отказываю, — возразила я. — Просто хочу понять, почему ты так торопишься.

— Меня манит половина твоей кровати. Так сильно, что я больше не могу с этим бороться… Я честно пытался, но это сильней меня…

— Дитрих!

— Я хочу услышать сначала твой ответ, — невозмутимо сказал он.

На мои гневные взгляды он никак не реагировал, чуть поднял вопросительно бровь и сделал вид, что ждет. Ждет моего ответа. Я недовольно фыркнула, хотелось забрать свои вещи, как собиралась, и уйти. Но тогда с него станется мне ничего не объяснить…

— Линда, просто подумай, хочешь ли ты этого, и ответь.

Хочу ли я выйти замуж за частного детектива без денег и перспектив в будущем? Да, хочу. Я столько глупостей уже наделала, что одной больше, одной меньше — какая разница? Пусть голова упорно твердит, что это неразумно, но не могу же я… бросить на произвол судьбы фикус? Это будет бесчеловечно.

Но я молчала. Мне казалось, что это будет нечестно по отношению к Дитриху, пусть даже он и пытается меня убедить, что собирается решить вопрос с ночевками за мой счет. Дело было совсем не в том, что ему надоело спать на полу в офисе, как он ни пытался меня убедить в обратном. Я сказала бы «да», прямо сейчас сказала бы, если бы от ответа зависела только моя жизнь. Но если ему от этого будет плохо?

— Не ожидал, что тебе будет так сложно ответить на этот вопрос. Ты меня подозреваешь в чем-то неблаговидном?

— Нет, — очнулась я от своих размышлений, — я боюсь, что ты пострадаешь.

— От чего пострадаю? — Дитрих насмешливо вздернул бровь. — У тебя есть дурная привычка драться сковородками? Уверен, с этим я справлюсь.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я, — не поддержала я шутку. — Я не понимаю, почему ты так торопишься, и начинаю бояться.

— За меня? — уточнил он. Я кивнула, и он продолжил: — Поверь, дорогая, пока нет ничего такого, с чем я не смог бы справиться.

— Пока?

— Потом тоже.

Я пристально на него смотрела, но он раскалываться не торопился, лишь улыбался, словно нас ждало что-то очень приятное. Но я опять задала столь волнующий меня вопрос:

— Что тебе предложил Карл?

— Вот у него и спросишь. Предлагаю сразу после храма — к нему.

— Он же на работе.

— Туда и пойдем.

— В Сыск?

— В Сыск.

— Меня могут арестовать?

— Нет, — уверенно сказал Дитрих. — Нервы могут попортить, это да, это у нас любят. Но мы это сведем к минимуму. Все, споры закончены? План у нас следующий. Храм, Карл, праздничный обед. Два последних пункта можно поменять местами. Что думаешь?

— А если поменять первый и второй?

— Исключено, — твердо сказал Дитрих. — Чувствую, ты еще долго будешь себя мучить. Тогда я тебя похищаю.

Неожиданно он подхватил меня на руки и потащил к выходу. Этак он меня и до храма донесет. Выгляжу я сейчас наверняка необычайно глупо.

— Дитрих, отпусти меня немедленно! — Он никак не отреагировал, пришлось добавить: — Я сама пойду.

У Карла оказался собственный кабинет в Сыске, и довольно большой. Что там было написано на дверной табличке, я не прочитала — слишком быстро Дитрих втащил меня внутрь, но то, что хозяин кабинета — лицо немаловажное, было понятно. На это очень красноречиво намекала обстановка. При нашем появлении Карл оторвался от бумаг, солидными стопками разложенных по всему столу. Он казался скорее удивленным, чем обрадованным нашим вторжением, поэтому я смущенно поздоровалась и сразу начала подумывать об уходе. Мы явно пришли не вовремя.

— Добрый день, инорита Мельсбах.

— Инора Хартман, если уж на то пошло, — поправил его Дитрих.

Гордо так поправил, словно это было невиданным достижением.

— Секретарша, партнер, жена… Ну и скорость у вас, — покрутил Карл головой. — Нет, я говорил, что такими темпами в следующий раз будет другой статус, но подозревал, что невеста. Не так уж давно я видел вас вдвоем.

Он окончательно отложил документы и теперь смотрел только на нас. Чуть насмешливо, с прищуром этакого доброго папочки. Осуждения в его словах не было, скорее простая констатация факта.

— Мы не так давно поженились, — ответил Дитрих. — Вот прямо только что, и сразу к тебе. За поздравлениями.

— Поздравляю! — Карл откровенно развлекался. — Ты уверен, что была такая необходимость так срочно все это проворачивать?

— Уверен, — невозмутимо сказал Дитрих. — При любом исходе к моей жене будут относиться по-другому, чем к обычной девушке.

— Из твоих слов я делаю два вывода. Первый — ты согласился на мое предложение. Второй — боишься, что инориту… инору Хартман могут привлечь.

Я переводила взгляд с одного на второго. Разговор их мне был непонятен. Непонятность пугала больше, чем внятное, высказанное обвинение. Неверное, моя нервозность стала слишком заметна, поскольку Дитрих успокаивающе погладил меня по руке и сказал:

— Попробуй с тобой не согласиться. Ты же знаешь, чем меня можно завлечь. Но. Я хочу от тебя получить официальное заключение о сканировании Линды, и не только. Желательно, чтобы там были указаны и все твои догадки. О том, что ей внушалось и что стерлось.

— Дирк, — поморщился Карл, — ты же знаешь, как я не люблю указывать неподтвержденное фактами?

— И все же я тебя очень прошу, — твердо сказал Дитрих. — К твоим предположениям наши следователи отнесутся посерьезней, чем к иным фактам.

Карл вздохнул и укоризненно посмотрел на… моего мужа? Богиня, как это было странно. Никогда не думала, что это произойдет столь обыденно. Дошли до ближайшего храма и попросили первого же священника. Он для приличия спросил, хорошо ли мы подумали, ответ в виде пары монет его удовлетворил, и через несколько минут мы вышли семейной парой. Самое странное, что у меня даже единой мысли не возникло, что я поступаю неправильно или глупо. Зато сейчас она возникла не одна, а в компании кучи подружек. Которые хором скандировали, что я дура, и не просто дура — а в квадрате. Умная девушка подождала бы, пока снимут обвинение со Штефана, а потом уже решала — выделять ли половину своей кровати одному или самой переселяться к другому. Уверена, Эмили на моем месте сделала бы правильный выбор.