Инопланетянка для Марса (СИ) - Мелоди Ева - Страница 16

— Ты как о куске любимой отбивной рассуждаешь, — усмехаюсь.

— Нет, как ты можешь? Какая уж тут еда! Я потерял аппетит.

— Не стоит мешать работу и удовольствие, не находишь?

— Ты прав, конечно, — хмурится Рощин. — Но как тут устоять?

Если этот кобелина замутит с Мартой, вряд ли захочу наблюдать подобную картину.

А девчонка явно нуждается в опеке, богатый папик не помешает… Так что для меня лучше всего — валить из агентства. Раны мои зажили, на разборках для Рощина я прямо воспрял, душой отдохнул, как следует отметелив двоих отморозков. Пора снова браться за КР, ведь эта махина все еще жива… Такие сволочи как я не сдаются. Сдохну, но не прекращу до последнего вздоха попытки свалить монстра…

— Не знаю, — отвечаю Рощину. — Но если девка приносит бабло, думаю пялить ее не стоит… Боком выйдет. Посмотри на Лариску свою. Оперилась, королевой себя считает, никому ни жить, ни работать нормально не дает. Да и кстати, она ж от ревности девчонке мало ли что сделать может. Твоя мегера на все способна.

— Фу какой ты грубый, Марс, — морщится Рощин. — И прогнозы у тебя прямо Та{а! еггог…

— Угу. Я такой. Знаешь, пожалуй, я нажрался этого модельного дерьма… думаю пора мне двигать.

— Ты чего это, на полпути меня бросаешь? — восклицает Игорь. Прямо как любовница, которой от ворот поворот зарядили.

— Ты не маленький, справишься.

— Я же сейчас в разборках по уши. А кто, так как ты разруливать умеет? Нет, брат. Не пущу!

Но мы оба понимали, что никто не в состоянии остановить меня. Расстроенный Игорь ушел искать Ларису — подбежавшая к нему Катерина сообщила, что та похоже, перепила и буянит в уборной. Вечер, похоже, вступал в свой апофеоз — мачеха Марты тоже наклюкалась изрядно. Выглядела омерзительно, так и хотелось встряхнуть хорошенько, а потом как протухший мешок картошки через черный ход выволочь на помойку…

И вот наконец, заговариваю с Мартой. Здороваюсь небрежно, а у нее на щеках милейший румянец появляется. Но она не отвечает мне на протянутую руку.

Реагирует как дикарка. Между нами виснет напряжение, и одновременно — странное очарование. Но тут же портит все мачеха, противным иканием и разговорами про гимнастику. По Марте видно, что она очень гибкая. Не зря с лозой сравнил… Тонкая, высокая, ноги от ушей… Каждый сантиметр ее тела совершенен.

И я с трудом держу себя в руках, чтобы не начать… что? Ухаживать? Клеиться?

Это невозможно, одергиваю себя. Смутно осознаю, что рядом Лидия, что-то говорит мне, отводит в сторону. Возмущается поведением мачехи, говорит, что это невозможно, неприлично, омерзительно. Жалеет девчонок, когда сообщаю, что у этой дуры аж трое приемышей на попечении.

— Надо мне присмотреться к этой Марте. Раз она с вами работает… видимо она перспективная. Я могла бы помочь.

— Чем? У нее и так все в порядке. Смотри, а то Рощин решит, что ты у него персонал переманиваешь.

Лидия сама бывшая модель, сохранившая в тридцать восемь отличную фигуру и осанку королевы. Женщина, с которой ни в одной компании не будет стыдно.

Светская, холеная. Она бы никогда не швырнула в мужчину обувью.

— Ты прав, конечно. Я глупость сморозила… Ни в коем случае не хотела посягнуть на ваш персонал, — маскирует смущение улыбкой. — Просто вдруг захотелось сделать что-то хорошее для сирот…

— Удочери их, — предлагаю язвительно.

— Ты прекрасно знаешь, дорогой, я не создана для материнства.

Оставляю Лидию в смущенном состоянии. так и вижу как шестеренки в ее гламурном мозгу соображают — что я имел в виду? Может детей от нее захотел и сейчас вот так тупо на это намекаю?

Главное, что эта женщина всегда знает момент, когда не стоит спорить со мной.

Стоит покинуть любовницу — снова Марта. Практически падает в мои объятия.

Пахнет вкусно, сладко. Ваниль и корица. Естественные, приятные сочетания, пусть и химические. Ненавижу удушливый, вязкий и чрезмерно приторный женский парфюм — как раз так пахнет сегодня Лидия.

Совершенно не собираюсь ни флиртовать, ни вообще разговаривать с мелкой. Сам не понимаю, как вышло, что приглашаю на танец…

Единственное что понимаю — это пытка для нас обоих. Потому что не могу не признать — Марта хороша, как мечта. Любого мужика от пятнадцати до ста лет.

Чертовски идеальна в каждом жесте. В чертовом переливающемся коротком платье. Шмотка шалавы на невинном ребенке. Каждое прикосновение, каждое ее движение в танце заставляет меня сильнее стискивать челюсти и отчаянно желать ее. Отыметь прямо здесь и сейчас. Танец… для меня уже почти не танец, все меняется, ноздри все сильнее заполняет ее запах, ее движения сводят с ума, голова как в дурмане, словно принял сильнейший наркотик. И голове ни единой мысли, лишь желание. Получить, взять себе. Потому что нужна. Потому что хочу, аж зубы стискиваю от простреливающего в паху желания.

Словно почувствовав мои дикие мысли, в финале песни девчонка вырывается из моих объятий и убегает, а я пытаюсь восстановить контроль над похотью, которой охвачено тело. Душа рвется за ней. Догнать. Схватить, содрать чертово платье. Но не могу себе позволить упасть так низко. Хотя нет, вру, насрать мне на себя. На Рощина, на Лидию и остальных присутствующих. Меня лишь невинность девочки останавливает. Я конечно сволочь, псих и маньяк, который едва не убил невесту брата. Поступил самым подлейшим образом, когда мне наоборот помогли, вытащили из дерьма. Что это был за порыв сам так и не понял. Помутившийся рассудок, или жажда отомстить?

Разве важно? Брат едва не прикончил меня в ответ. С тех пор я лишился единственного близкого человека… Никогда они не простят меня. Я слежу за ними, получаю регулярные отчеты. Ребенок у них уже, идиллия. Небось, и не вспоминают такого психа как я. Конченого.

Но раз не могу причинить вред девочке Марте, может не так уж я плох? Может в этом мое искупление?

Вижу, как вслед за выбежавшей из зала Мартой направляется Рощин, и свирепею.

Хочется схватить эту похотливую сволочь за шиворот и хорошенько навешать ему.

Иду следом и слышу, как Рощин предлагает девчонке продолжить вечер в ночном клубе, самом дорогом в городе. И все мои слова о том, что не стоит мешать работу и удовольствие этому козлу похер.

Веселое необременительное времяпрепровождение — в его стиле. Но такое явно не подходит для Марты. Кроме того, дьявол нашептывает мне в ухо, что, если девушка не против повеселиться, так уж лучше пусть со мной, чем с другим.

— Не люблю, когда дама прерывает танец, — подхожу к парочке ближе. Марта выглядит бледной, словно ее сейчас вырвет. Вот и хорошо, прямо на Рощина. Ему полезны такие обломы.

— Марс, я тут предлагаю героине вечера продолжить его… а то здесь становится скучно. Что скажешь? Ты снами?

— Я думаю, что у нашей примы завтра съемка и нам не нужны круги под глазами.

Правда?

Марта сглатывает и кивает поспешно.

— Я тебя отвезу, — говорю твердо. Рощин стискивает челюсти, но ничего не возражает.

— Я только возьму Нину, — бормочет девочка и проскальзывает между нами, оставив после себя запах нежности и чистоты. Не коснувшись даже вскользь ни одного из нас.

— Зачем ты влез? — хмуро спрашивает после ее ухода Рощин.

— Я озвучил все причины только что.

— Ой, вот только не надо запивать. Сам на нее глаз положил, да? Так давай установим расписание.

— Отвали, — морщусь. — Я в такие игры не играю. Реально, девочка работает. И она слишком мала для таких как мы.

— Ничего. Повзрослеет.

— Вот тогда и обсудим. А пока держись подальше.

Рощин корчит в ответ кислую гримасу.

— Ты ей прямо как папочка.

— Нет. Всего лишь забочусь о твоем бизнесе. Ты меня для этого поставил туда. Это ведь не бордель, я тебя правильно понял?

— Черт, ты меня удивляешь, Марс. Прежде ты никогда не вел себя так из-за женщин.

Это любовь, дружище?

Решаю, что выслушал достаточно дерьма.

Дальнейшие бормотания явно перебравшего алкоголя Рощина, слушаю вполуха.