Сексуальный папочка (ЛП) - Блэйкли Лорен - Страница 31

Этот мужчина радует меня, и я имею в виду не только в постели. Он делает меня счастливой, и это не потому, что он заполняет пустоту в моей жизни. Не потому, что у меня было дерьмовое детство или плохой отец — у меня было хорошее детство и отличный отец. И это не потому, что у меня есть вереница бывших парней, которые относились ко мне ужасно. В моей жизни не было ничего такого. Я не поврежденный товар. Я — женщина, которая любит свою жизнь и обожает свою семью.

Саймон не заполняет пустоту. Он делает мою жизнь богаче.

Он прижимается носом к моей шее.

— Хорошо. Я был бы опустошен, если бы ты разлюбила меня после секса.

Я не могу не улыбнуться.

— Ну, я этого не разлюбила. Может быть, я влюбилась в тебя еще больше.

Он проводит рукой по моим ребрам.

— Так же, как и я, — шепчет он сексуальным голосом. Затем прочищает горло. На мгновение я напрягаюсь, но беспокойство сразу же пропадает, как только он начинает говорить.

— Я хочу понять это. Я хочу быть с тобой, и не хочу, чтобы ты потеряла работу. Я знаю, будет странно, если ты будешь работать на мою семью, если мы будем вместе, но для меня это нормально. Я хочу, чтобы ты была моей, Эбби. Может быть, я жадный ублюдок, но могу ли я заполучить тебя во всем?

Я подношу указательный палец к губам и принимаю задумчивый вид.

— Хм. Чтобы у меня была и работа, и парень? Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Может быть, пришло наше время для чего-то хорошего.

— И это значит, что в следующий раз, когда я попрошу тебя поиграть в бильярд или боулинг со мной и моими друзьями, ты пойдешь?

Он быстро целует меня в губы.

— Да. Но одна из причин, по которой я уехал в том такси после нашего первого поцелуя, я не хотел тащить тебя вниз. Я парень с ребенком. Ты уверена, что тебе все равно?

Я закатываю глаза.

— Остановись. Прекрати говорить это. Твоя дочь не причина для расставания. Она часть того, почему я тебя люблю. И ты никогда не сможешь утащить меня вниз.

Саймон проводит своей рукой по моей.

— Тогда мы так и поступим. — Он задерживает дыхание. — Но это также означает, что я должен сказать об этом Хейден. — Это один из самых больших шагов, и мое сердце бьется быстрее в ожидании того, что он скажет дальше. — Очевидно, ей не нужно знать все. Ей всего пять лет. Но я хочу, чтобы в моей жизни ты была не только как ее няня, а это значит, что я не хочу скрывать то, что чувствую к тебе.

— Я не думаю, что способна скрывать свои чувства.

И затем, просто потому, что могу, и потому, что мы переступаем линию, которая больше не является чертой между нами, я целую его.

Теперь он мой.

Он принадлежит мне.

Утреннее солнце пробивается через окно, когда Саймон оставляет легкий поцелуй на моем лбу.

— Я пошел на пробежку. Поспи еще, любовь моя.

— Пробежка, — бормочу я с содроганием. — Я выбираю сон, — и возвращаюсь в мир блаженных сновидений.

Я просыпаюсь одна. Вытягиваю руки над головой, наслаждаясь новым днем и возможностью провести с Саймоном весь день — только мы вдвоем, и уже с качестве пары. Я смотрю на часы. Почти девять. Встаю с кровати и направляюсь в ванную комнату. Тут все белоснежное, но полотенца синие. Стильно и по-мужски одновременно. Душевая кабина огромна, по стандартам Манхэттена. Я включаю воду, позволяю ей нагреться, а затем захожу внутрь. Я использую его мыло и шампунь, пока моюсь, затем выключаю воду и оборачиваюсь пушистым полотенцем, а другим заворачиваю волосы.

На раковине я вижу зубную щетку, с прикрепленной к ней запиской: «Для тебя». Это вызывает огромную улыбку на моем лице, и после того, как чищу зубы и высушиваю волосы полотенцем, которое потом вешаю сушиться, я достаю из сумки ленту для волос. Затем проверяю свой телефон и вижу сообщение от него.

Саймон: Возвращаюсь из парка. Буду через пять минут. У меня хорошие новости!

Я отвечаю и пишу, что не могу дождаться.

Бросаю свой телефон в сумочку, жалея, что не догадалась захватить с собой сменную одежду, но c’estlavie. (фр., такова жизнь). После того, как Саймон вернется, я пойду домой во вчерашнем платье, переоденусь во что-нибудь непринужденное и остаток дня мы проведем вместе.

Или, может быть, я не поеду домой.

Может, мы проведем весь день в постели, голышом.

От этой мысли хищная улыбка появляется на моем лице.

И она становится еще шире, когда раздается стук в дверь. Я направляюсь в гостиную, поправляю на груди полотенце и вижу ключи Саймона на кофейном столике. Должно быть, он оставил их здесь, зная, что я впущу его, когда он вернется с пробежки. Легче бегать без ключей, я думаю.

Я никогда не видела, как он возвращается с утренней пробежки, и образ его горячего и потного от упражнений тела возбуждает меня. Когда подхожу к двери, я решаю дать ему понять, насколько сильно. Сбрасываю полотенце, поворачиваю ручку и открываю дверь.

И мне становится плохо.

Кровь стынет в жилах, когда Мириам надменно выгибает бровь. Я захлопываю дверь, так как смущение наполняет все мое тело.

Я бегу. Буквально бегу в комнату Саймона, открываю шкаф и натягиваю его футболку.

Но это не спасает. Мне нечего надеть под нее. Черт.

Мое сердце бешено стучит о грудную клетку. Проблема не только в Мириам. А в человеке, который с ней. В маленьком человечке. Той, кто имеет значение. Дочери моего любовника.

Я стаскиваю с себя футболку, нахожу на полу свое платье, надеваю его, застегиваю молнию и через минуту возвращаюсь к двери.

Затем делаю глубокий вдох, высоко поднимаю подбородок и снова открываю дверь.

— Эбби! — кричит Хейден, но не бросается в мои объятия, как обычно.

Вместо этого она наклоняет голову в сторону со смущенным взглядом на лице, а затем спрашивает:

— Почему ты здесь в воскресенье утром? И почему ты была голой, когда открыла дверь?

Я краснею, и мое смущение приумножается. Она копает мне могилу.

— Мне нужно было принять душ, — заикаюсь я. По крайней мере, в этом есть доля правды. — Я не ожидала увидеть вас.

Мириам взглядом кидает в меня кинжалы.

— Это очевидно, — говорит она, а затем проходит мимо меня, толкая меня плечом, когда заходит в дом Саймона. — Где Саймон?

— Он вышел на пробежку, — говорю я.

— Я написала ему, что привезу Хейден на день раньше.

Хейден упирает руки в боки.

— Ты часто открываешь дверь голой?

Зажмурившись, я качаю головой.

— Это было ошибкой. Мне очень жаль.

— Это было странно, — говорит Хейден. — Но я все равно рада тебя видеть. И я рада, что теперь на тебе есть одежда.

Мириам проводит рукой по волосам Хейден.

— Не привыкай к ней, дорогая. Гэбби, наверное, не задержится здесь.

— Эбби, вообще-то, — поправляю я.

Мириам усмехается.

— Эбби. Гэбби. Не важно. Я обязательно оповещу всех своих подруг мам, что тебе нельзя доверять общение с отцами. И я не могу представить, что ты задержишься здесь еще хоть на один день.

Смущение превращается во что-то похуже. В то, что на вкус похоже на стыд. Не так я хотела, чтобы Хейден узнала про нас с ее отцом, а вместо этого я голой открыла дверь ей и ее матери.

Через пять секунд раздается еще один стук в дверь, и Хейден радостно бежит ее открывать.

— Я получил сделку! — радостно кричит Саймон в то же время, как маленькая девочка кричит: — Папочка!

Выражение его лица меняется за секунду. Саймон переводит взгляд с дочери на бывшую жену, а затем на меня.

Этот момент. Эта неизвестность. Именно этого я боялась, и это не из-за его бывшей жены. Просто я не хочу быть женщиной, которая спит со своим боссом.

Мириам нарушает неловкое молчание:

— Так-так-так, — говорит она. — Разве это не клише?

Саймон