Никогда не говори «всегда» (СИ) - "sillvercat" - Страница 3

Аль помаячил возле лазарета, подпирая стену, хотя ему страшно хотелось уйти и запереться в своей каюте. Но уйти он почему-то не мог.

Наконец Силла, озабоченно хмурясь, вышла из лазарета и сказала возникшему будто из ниоткуда Кэпу, что парень быстро поднимется на ноги, достаточно только возместить потерю крови и плазмы.

Кэп вздохнул облегчённо и почти незаметно, потом от души хлопнул Силлу пониже спины и покосился на приросшего к стене Аля:

– Значит, на Цирцею возвращаться не будем. Иди, отдыхай, главный кибермех. Всё пучком будет с твоим напарником.

Однако на сей раз Кэп ошибался.

*

Вик действительно быстро поправился. Но он вышел из лазарета совершенно другим.

Неузнаваемым.

В это невозможно было поверить, но он стал молчаливее Аля. Если бы кто-то увидел его сейчас впервые, то нипочём не поверил бы, что ещё неделю назад этот парень тараторил, как сорока, блестя глазами и улыбкой, так, что все вокруг помирали со смеху.

В кают-компанию Вик тоже перестал приходить. Либо оставался до глубокой ночи в лабиринтах «Персея», скрупулёзно изучая внутренности старика, либо отсиживался в своей каюте.

И никаких «отлично» никто от него больше не слышал.

Аль должен был радоваться. Но он не радовался. Ему было не по себе. И очень сильно.

Как-то Аль увидел Силлу и Вика вдвоём в рубке. Силла что-то очень тихо втолковывала парню, тревожно заглядывая в глаза и положив руку на его локоть. Тот внимательно слушал, глядя вниз. А потом только покачал головой, легко провёл ладонью по руке женщины, поднялся и вышел.

Силла растерянно огляделась, заметила Аля, как-то вымученно ему улыбнулась и, пряча глаза, поспешно ушла.

Потом Аля вызвал к себе Кэп. Сперва спросил про дела, про износ левого двигателя и состояние спасательного катера. Потом помолчал, поскрёб щёку, взлохматил свои темные волосы, щедро подёрнутые сединой, и наконец проронил:

– Парень не наделает глупостей? Не нравится он мне.

Аль пожал плечами. Откуда ему было знать, в конце-то концов? Не его дело – приставать к напарнику с расспросами о личном. Его дело – натаскать того в обязанностях кибермеханика, вот и всё.

Но Кэп считал иначе.

– Поговори с пацаном, – настойчиво попросил он.

Попросил? Приказал.

– О чём? – неохотно буркнул Аль.

– Его девчонка бросила, ты знаешь? – нахмурившись, осведомился Кэп.

Аль не знал и знать не желал. Подумаешь, беда какая, избавился от пустой свистульки.

Кэп кивнул, будто прочитав его мысли.

– А тут ещё вся байда с Цирцеей и с налётом этим грёбаным… – досадливо скривившись, он махнул рукой и повторил с нажимом: – Поговори с ним.

– Почему я? – хмуро проворчал Аль.

– Потому что это твой напарник, а Силла уже пробовала, – отрезал Кэп

Исчерпывающее объяснение, нечего сказать.

Аль аккуратно прикрыл за собой дверь капитанской каюты, хотя ему очень хотелось хлопнуть ею как следует.

Тоже мне, нашли исповедника, святого отца…

Но Кэп был прав – если так будет продолжаться и дальше, в один прекрасный день парень может запросто выйти в открытый космос проветриться. Без скафандра.

Аля передёрнуло.

Деваться было некуда.

Придётся разговаривать.

*

Цирцеанское пойло отнюдь не являлось марочным коньяком столетней выдержки, но оно, на вкус Аля, было совсем неплохим.

Придерживая бутылку за пазухой, главный кибермеханик «Персея» тяжко вздохнул и пару раз стукнул костяшками пальцев в дверь каюты своего напарника. Слабо надеясь на то, что тот уже спит и не слышит этого вялого постукивания.

– Не заперто, – прозвучало, однако, изнутри.

Аль ещё раз вздохнул и нажал на ручку двери.

Вик, лежавший на койке с закинутыми за голову руками, босой, в расстёгнутой полосатой рубахе и рабочих штанах, медленно сел, глядя на него с удивлением.

Ещё бы.

Аль сам на себя глядел с удивлением.

За три с небольшим года пребывания на «Персее» он впервые заявился в чужую каюту без приглашения, зато с бутылкой.

Да при чём тут вообще «Персей»! Аль проделывал эдакое впервые в жизни.

Чувствуя себя последним идиотом, он неловко извлёк бутылку на свет Божий и, кашлянув, выдавил:

– Вот, нашёл у себя. Кружки есть?

Нашёл, угу. Шёл-шёл и нашёл. Ищите и обрящете.

Ибо стучащему да отворят.

Других цитат из Библии Аль не помнил, но и эти вполне подходили.

Вик пару раз моргнул, потом наконец-то отвёл глаза и, дотянувшись до шкафчика, нашарил внутри два относительно чистых стакана. Аль, неловко присев на край койки, аккуратно набулькал в каждый стакан до половины желтоватой, остро пахнущей жидкости.

– З-закусить нечем? – промямлил он, и Вик молча помотал кудлатой головой.

Аль вдруг подумал, что со времени его прихода парень не проронил ни слова. А ведь если б это было неделю назад, Вик уже мчался бы в кают-компанию в поисках завалявшихся галет, волоча его за собой, чтоб не скучать по дороге. И ещё он подумал, что неделю назад постучался бы в его дверь только под дулом бластера.

Аль повертел в руке стакан и одним глотком осушил его. Вик сделал то же, и оба закашлялись.

– Крепкое, – наконец пробормотал Вик.

– Угу.

– С Цирцеи?

– Ну.

Весьма содержательный диалог. Тонкий такой, остроумный.

Неловкая пауза затянулась, и Аль торопливо набулькал в стаканы вторую порцию дивного напитка. Бр-р.

Вторая доза, впрочем, пошла гораздо легче. В голове сильнее зашумело, а крохотная каюта начала медленно вращаться по кругу. Кэп никаких маневров вроде производить не собирался, значит, это цирцеанское пойло так торкнуло.

Удивление в глазах Вика уже растаяло, и они снова опустели, как дом без хозяина, став непроницаемо тёмными, без обычных золотистых искорок.

Почему-то Алю было больно видеть этот погасший взгляд.

Пора, святой отец. Приступайте уже к своей гуманитарной… то есть гуманной миссии. Хорош балдеть, надо проводить душеспасительную, доверительную беседу.

Господи помилуй…

Кашлянув, Аль поёрзал на койке и выпалил:

– Что у тебя случилось?

– Ничего, – Вик повёл плечом, глядя вниз, – а что?

– Вот и я думаю, что ничего, – пробормотал Аль.

Очень доверительно и душеспасительно.

– Ты изменился, – упрямо продолжал Аль. Цирцеанское пойло, слава ему, всё-таки развязывало язык, хотя и путало мысли. – Ты перестал… ты стал…

«Как я», – промелькнуло у него в голове.

Вик упорно смотрел в свой стакан, словно видел там что-то неведомой Алю.

– Стал таким, как будто, кроме «Персея», тебе никто больше не нужен, – выпалил Аль. – И как будто ты… сам не нужен никому.

Вик чуть улыбнулся, и Аль впервые заметил, что от улыбки на его правой щеке проступает забавная ямочка. Раньше он как-то не шибко приглядывался к своему напарнику – мало того, что он обречён его слушать, ему ещё и любоваться на него?

– Так и есть, – ровно произнёс Вик, снова поднимая тёмный усталый взгляд. И у Аля даже кончики пальцев похолодели.

На то, что произошло дальше, главного кибермеханика могло толкнуть только клятое цирцеанское пойло. Чёрт знает, что туда подмешали аборигены, – белены или афродизиаков, – но Альберт Ван Ден Берг решительно извлёк стакан из ладони своего напарника и аккуратно поставил на тумбочку рядом со своим собственным. И совсем неаккуратно брякнул бутылку с остатками пойла на пол возле койки. И, распахнув дрогнувшими пальцами и без того расстёгнутую рубаху Вика, провёл губами по тёплому смуглому плечу, спускаясь ниже и ниже – туда, где краснела тонкая нитка едва поджившего уродливого шрама, перечеркнувшего выпуклую грудь.

Не дыша, он вскинул голову – Вик пристально глядел на него из-под полуопущенных ресниц, но, по крайней мере, не шарахался в испуге и морду бить тоже не порывался. Пока что.

– Больно? – хрипло спросил Аль.

– Сейчас нет, – отозвался тот не сразу. – И тогда было не больно. Просто страшно. Что я… так и умру там. Один. Что про меня никто даже не вспомнит.