Марья-Царевна - Жильцова Наталья Сергеевна - Страница 40

И я со всем присущим красноречием принялась живописать все прелести обладания скатертью-самобранкой. Мол, и готовит вкусно, и ухода не требует, а к тому же молчит все время. Не будь она лишь тканью заколдованной, так идеальная жена вышла бы. А такому вот валуну-красавцу так и вообще в самый раз бы пришлась.

— Ты когда-нибудь манго ел? — допытывалась я у Чура. — А маракуйю?

— Марья, — осуждающе встрял Яр, — не к лицу царевне такие слова произносить…

— Это плод такой съедобный, а не то, что ты подумал! — буркнула я и вновь обратилась к валуну, который внимательно слушал. — Я уж молчу про расстегайчики, запеченных поросят и бочки варенья. Такого добра она наготовит в один миг. И ведь подумай сам — не единожды! Как снова жрать захочешь, так скатерка-то — вжух! И ты опять сыт.

— Много могу есть, — задумчиво сказал Чур и добавил. — Очень много.

— Так ей же в радость будет такого хозяина иметь! — заверила я. — Чем больше ешь, тем для скатерти лучше. Не любит, понимаешь, сидеть без дела.

— Марья, что ты несешь? — застонал Яр.

— Радость несу! — рявкнула я. — Не видишь, плохо Чуру. Работа непростая, а харчами обделили бедный камешек.

Валун согласно скрежетнул каменными челюстями, а потом ответил:

— Давай скатерть. Пропущу.

— А вот и хорошо! А вот и молодец! — зачастила я. — Только вот беда какая: скатерть-то на земле, у живых, а я, как ты видишь, здесь. Да и не работает она сейчас. Магию же какой-то злодей отключил. А я вот иду обратно ее возвращать. А как возвращу, так и скатерть тебе пришлю с оказией какой. Договорились?

Валун помолчал, а потом словно нехотя произнес:

— Буду много есть. Договорились.

И распахнул вновь свою пасть во всю ширь.

Не дожидаясь повторного приглашения, я со всех ног рванула вперед. И, чудом не зацепившись об острые каменные осколки, которые ему заменяли зубы, оказалась на другой стороне, пробежав валун насквозь.

Вереща на низкой ноте, Ктулха также миновал стража, и как только его последнее щупальце оказалось с другой стороны, огромная пасть захлопнулась. Валун медленно развернулся к нам.

— Уговор, — напомнил он. — Буду ждать.

И замер.

— Ох, бедовая ты, царевна, — изумленно констатировал Яр. — И везучая. Как обещание-то исполнять будешь?

— После придумаю, сейчас важно как можно быстрее к Истоку пройти, — отмахнулась я и продолжила подъем.

До каменного здания на вершине поднялась довольно быстро, а когда увидела его вблизи, честно говоря, слегка разочаровалась. Больше всего строение напоминало увеличенную копию Стоунхенджа, на вершину столбов которого какой-то умник поместил покатую крышу. Стены, сложенные из грубых неотесанных камней, частью развалились, частью просто отсутствовали.

Тропа же заканчивалась перед проемом, который, по-видимому, являлся входом. Однако сейчас он оказался практически полностью завален землей и обломками камней.

Н-да.

— Яр. — Я нерешительно посмотрела на посох. — Нам точно туда надо? Это же развалюха какая-то!

— А что ты видишь, царевна? — поинтересовался тот.

Я быстро описала сооружение.

— Так, понятно. — Яр хмыкнул. — Посмотри налево. Видишь, трава растет?

Я послушно уставилась на зеленую поросль:

— Вижу. И что?

— Подойди к ней, собери в ладони росу, сколь сможешь. Да и умой лицо. Глаза особливо протри, — посоветовал посох.

— А она того… безвредная? — с опаской поинтересовалась я. — А то после всех этих трав-ножей да разрыв-травы как-то не хочется познакомиться с еще какой-нибудь кислот-травой. Мне мое лицо дорого. Я к нему привыкла, знаешь ли.

— Умойся, говорю, — ободряюще сказал Яр. — То роса не простая, она взор открывает. Невидимое видимым делает, да и меня макни, чего уж.

— Ктулхе тоже искупнуться? — спросила я, осторожно нагибаясь.

— Ему-то зачем? — удивился Яр и закашлялся, когда я стала водить его черепом по траве на манер косца. — Ну, хватит уже! Умывайся давай!

Я собрала росу в ладони и протерла глаза.

А когда открыла…

С них словно пелена спала! Мир вокруг пошатнулся и рывком расширился, а я почувствовала себя мелкой букашкой на фоне огромного, сложенного из белоснежного камня храма.

Задрав голову, я увидела, что храм тот венчает огромный золотой купол с непонятным знаком на самом верху. Словно восемь стрел, смотрящих во все стороны света, медленно вращались над куполом, ничем не удерживаемые.

Стены, украшенные вычурными барельефами, выглядели монументально основательными. А неказистый прежде вход превратился в огромный арочный проход. Да и вообще вокруг все посветлело, даром что солнца не было.

— Руянов храм, — благоговейно прошептал Яр. — Волшебная Аркона. Как я мог забыть это место?

Я медленно приблизилась ко входу, стараясь разглядеть, что там, но не получалось. Золотой свет, шедший откуда-то изнутри, не ослеплял, не вредил глазам, но и не давал ничего рассмотреть. Однако стоило переступить порог, как световая завеса исчезла, открывая моему взору огромный зал. Потолки его были столь высокими, что я едва могла разглядеть купол.

Ровно посредине зала, прямо из каменного пола, бил фонтан. Его чашу, собранную из самоцветных камней, наполняла вода, мерцающая серебряными искрами. Да и сквозь сами струи то и дело пробегали сияющие нити, словно внутри фонтана кто-то включал электрическую дугу.

— Исток… — прошептала я, чувствуя себя совсем-совсем маленькой и ничтожной по сравнению с невиданной мощью этого места.

Его энергия чувствовалась буквально повсюду. Я попробовала подойти поближе, но воздух сгустился, стал упругим, словно вознамерился не дать мне сделать этого. Идти стало намного сложнее, и я остановилась.

— Яр, мне что-то мешает, — пожаловалась я. — Как будто сквозь стену пройти пытаюсь. Только стена из воздуха.

Посох хмыкнул:

— Это нормально. Да и не воздух это, а сила Истока. И не тебя именно она отталкивает. Кто ты для нее? Так, мошка-однодневка, она и не замечает тебя. Просто природа Истока такова. Ну и ведет он себя неправильно. Но мы за этим сюда и пришли, чтоб все поправить.

— А что с ним не так?

— Струи в чашу падают, — ответил Яр.

— Мне вот сразу все понятно стало, — буркнула я. — А куда еще они падать должны? Это хоть и Исток, но все равно выглядит как обычный фонтан. Пусть и большой.

— Тут дело-то такое, Марья, — начал объяснять посох. — Струи Истока не вниз должны падать, а, наоборот, вверх подниматься восемью потоками по числу Источников разделенных. Да и расходиться по миру, соединяясь с ними. А тут, видишь, кто-то пожелал, чтоб Исток сам себя питать начал. Вот и растет его сила, копится. И как предела достигнет…

Он замолчал, но я и сама поняла: жахнет почище ядерного реактора. Бах, и не станет в сказочном мире больше ни Истока, ни магии. Как, видимо, случилось когда-то в нашем.

— Узнать бы, какая сволочь это сделала! — в сердцах ругнулась я.

— Карачун точно знает. — Яр щелкнул призрачной челюстью. — Вот вернемся — допросим!

— Угу, допросишь его. — Я поморщилась. — Сбежит в мой мир, и поди найди. Даже если я свое желание загадаю, чтоб тоже между мирами перемещаться, это мало чем поможет. Пока мы за ним бегаем, злыдень еще кого-нибудь подговорит на тропу встать, и как потом быть?

— Мало кто сюда дойти способен, — напомнил посох, правда, уже не очень уверенно.

— Именно, — кивнула я. — Именно, что мало. Только злодею будет все равно, сколько его засланцев тут сгинет, прежде чем кто-то из них все-таки до конца дойдет. А вот у нас сильных сторонников не так и много. Это мне повезло по тропе пройти, да и то только потому, что вы с Ктулхой рядом были. В Наволода я верю. Верю, что он доберется. Но представь Финиста? Тут уж сомневаюсь. Готов ли ты к такой жертве? Я вот лично нет. Поэтому надо обязательно выяснить, кто тот враг, что Исток уничтожить хочет. И выяснить прямо сейчас.

— Да только каким образом? — поинтересовался Яр. — Исток-то тебе не скажет… — Он осекся и обеспокоенно сверкнул глазницами: — Марья? Ты ведь не хочешь свое желание на это потратить?! А как же твоя мечта о перемещениях? Ведь упекут обратно в тот немагический мир, и никто уже не поможет!