Новая история Колобка, или Как я добегалась (СИ) - Ясная Яна - Страница 56

Есть шашлык прямо с шампура изящно и красиво и не уделаться — это великое, великое искусство. Я им не владею, потому процесс от меня требовал всего внимания.

Господи, вкусно-то как! Язык проглотишь!

— Лен, а где твоя машина? — спросил вдруг Игорь.

Я недоуменно оторвалась от еды, и посмотрела на Филлипыча с двумя шампурами в руках.

Внутри обеспокоенно шевельнулась жадность: а почему это ему два? Почему ему, а не мне?!

Я заглушила внутренний голос, и активировала внешний:

— Дома остался, а что?

— Давай ключи, я Сеньке отнесу. Завтра заберет…

А! То есть, второй шампур — Балоеву!

А почему он не вышел здороваться?

Стоп, а он что здесь делает?!

Хотя… Я попыталась представить Сеньку вступающим в сговор с ведьмами, и не смогла. Макс, наверное, тоже не смог — вот и не выпер механика в отпуск.

Спохватившись, что Игорь ждет ответа, я вздохнула:

— Не, не надо, — свежо еще было воспоминание о том, как Сенька не хотел садиться за руль, когда я попросила отвезти меня в заповедник. — Сама заберу.

Филлипыч кивнул, мол, как знаешь, и утопал в сторону гаража. А раз единственный непосвященный в чертовщинные дела удалился, можно было начать и разговоры разговаривать.

— В общем, такое дело, — Бронислав потянулся и перевернул новую порцию мяса на мангале, и заговорил, лишь убедившись, что Новицкий ушел достаточно далеко. — Опоздали мы, сбежала ваша Викентьева. Муж со свекровью в растерянности — куда она исчезла, не знают, и даже когда — сказать не могут. Не помнят, и всё

Я сосредоточенно жевала мясо, внимательно слушая Бронислава. Если физиономия у меня при этом стала такая же серьезная, как у Ольги — выглядело это забавно.

— Нам показалось это странным, я немного поработал со свидетелями, и они сумели-таки вспомнить, что в какой-то момент Рита просто села в машину и уехала. Вещей не собирала, ничего не объясняла, и вообще, выглядело так, будто она просто выскочила в магазин за сигаретами, например. Вроде бы, перед этим она разговаривала по телефону — но это не точно. Заморочили их на славу, словом. Времени они назвать не смогли, и в этот раз морок не причем, они оба в тот момент были заняты своими делами и не обратили внимания, но по всему выходит, удрала Викентьева еще до того, как была объявлен разгон “Тишины” по домам.

— Получается, мадам подалась в бега, ориентировочно, после провала малолетней ведьмы Ирины? — прожевав, задумчиво уточнила Ольга.

— Получается, так, — блеснул лысой головой Бронислав. — Кстати, об Ирине. Мы на обратной дороге заскочили к ней домой — по тому адресу, что она назвала, это по пути. Там действительно живет чета Святиных с детьми, но…

Старший из Азоров скривился, а Славик, и без того непривычно тихий, посмурнел.

— Оба пьяные, и перегаром разит, крепким, застарелым. В доме срач, а по двору выводок детворы бегает в десяток душ — не уверен, что там все их, но половина точно. Такие же чернявые, как Ирина ваша. Где их старшая дочь шляется, трепетные родители не знают, и саму дочь вспомнили с трудом. Причем — ни малейшего следа воздействие, всё собственными усилиями и с помощью зеленого змия. Прошлись по соседям — последнюю пару лет, а может и чуть больше, Ирина дома появлялась не часто. Так, помаячит — и снова нет её.

Макс потеснил Бронислава возле мяса, перевернул шампуры как-то по своему (Рогволодович только хмыкнул), и перехватил эстафету рассказчика:

— По всему выходит, что эта неведомая ведьма-наставница подобрала оборвыша, накормила, напоила…

— Приодела, — добавила я, вспомнив, что одета Святина была прилично, да и вообще… Вполне ухоженной выглядела. Аккуратные ногти, чистые волосы… Самая обычная молодая девушка из семьи среднего достатка.

Это, конечно, если ее коллекцию бижутерии не считать — там, думаю, побрякушек на приличную сумму наберется, даже без учета “начинки”.

Макс кивнул.

— Словом, из грязи вытащила и показала другую жизнь.

Макс задумчиво нахмурил брови, и глядя сугубо на мясо, сказал:

— Лен, ты не могла бы Аду попросить, чтобы она Ирину попробовала разговорить? На сугубо отвлеченные темы: чему ее учили, куда выводили, кому показывали…

Я пожала плечами: не вопрос! Надо — разговорит. Только хорошо бы знать, зачем.

И Макс без наводящих вопросов пояснил:

— Есть у меня предположение, что Святина эта — одноразовая. Не то чтобы совсем, но… под конкретную акцию. И для этого дела специально подбирали максимально неблагополучную, чтобы, во-первых, от великой благодарности смотрела в рот и без лишних мыслей делала, что прикажут, а во-вторых, чтобы некому было поднять шум, когда своё отработает.

Я вспомнила, что Елистратов еще в квартире бросил в сердцах это слово, я тогда об него споткнулась, потому что не поняла, но потом у меня эта деталь в памяти затерлась. А у Макса, получается, нет.

Азоры слушали молча и внимательно. А Макс говорил, осторожно подбирая слова и глядя больше на угли, чем на людей:

— Я еще во время допроса, когда блоки эти вылезли, подумал, что нормальных учениц так не воспитывают, а после поездки к Святиным только убедился.

Мы обдумывали поступившую информацию в тишине, и в ней особенно хорошо был слышен треск углей в мангале и шум двигателей — вернулись машины, ездившие в город. Ворота открылись, и на территорию вплыли в сгущающихся сумерках оба внедорожника. Завернули на парковку, мигнули огнями стоп-сигналов. Одна за другой хлопнули дверцы, и в потемках стали видны две рослые фигуры с термо-сумками на плечах.

Бронислав достал телефон — и на парковке заиграла бодрая мелодия.

— Да, Бронислав Рогволодович?

— День, вы несите сразу в столовую и начинайте, нас не ждите — мы уже ужинаем. Обязательно у Ады Константиновны уточните, будут они есть полезную еду или на сегодня вкусной обойдутся. И планы на завтра согласуйте.

— Есть, Бронислав Рогволодович! — отозвались в трубке, и обе фигуры протопали к гостевому терему.

Мы дружно проводили их взглядами — вот ребята поднялись на крыльцо, дверь открылась, уронив на тесовые доски прямоугольник сливочного света, и закрылась, приняв внутрь добытчиков и сделав вечернюю темень плотнее.

Мирослав задумчиво хмыкнул, и прочертил снег невесть откуда взявшимся прутиком:

— А что, по срокам сходится… Смотрите, соседи сказали, что Ирина не живет дома два года с небольшим, а нападение на “Тишину” было чуть больше трех лет назад. Какое-то время ведьмам понадобилось, чтобы найти одаренную девочку, достаточно молоденькую и в сложной жизненной ситуации. Еще какое-то время было необходимо, чтобы втереться ей в доверие — вряд ли они ее из дома сразу забрали, скорее, приручали постепенно. Но если твоя теория верна, то выходит, что местные ведьмы давно это всё планировали, и только натаскивали исполнителя, на которого можно будет свалить вину.

— Угу, — согласился Бронислав, стаскивая зубами с шампура остатки последнего куска мяса. Прожевал его, вытер губы и руки салфеткой, и поправил Мира, — Только не “местные ведьмы”, а “часть местных ведьм”. Вряд ли эта таинственная наставница работает в одиночку, скорее всего, у нее есть соратница или даже соратницы — но уж точно она действует не с официального одобрения Ведьминого Круга. Запрещенное применение силы, привлечение внимания к общине, а уж подобное экстравагантное обращение с ученицами… За такие шуточки приличные средневековые колдуньи, не моргнув глазом, ставили товарок на костер, а потом кострище солью засыпали.

— Полагаете? — Макс коротко, остро взглянул на Бронислава.

— Уверен, — меланхолично отозвался тот. — Закон есть закон, и даже если обходить его взялась глава общины — она не могла делать это открыто.

Макс беззвучно хмыкнул: он, по-видимому, допускал и такое развитие событий.

Я же склонялась к мнению Бронислава. Ну, не может некое сообщество состоять сплошь из подонков! Все люди разные, и обязательно найдутся среди них и приличные. А среди подонков уж всяко найдется тот, кто с радостью использует столь явное нарушение правил кем-то в своих интересах. Нет, не будет никто здравомыслящий так подставляться, верша во всеуслышание незаконные дела, в которых к тому же по завершении должны образоваться трупы из своих же.