Ловушка для посланницы (СИ) - Рем Терин - Страница 48

На дрожащих ногах я шла между Айроном и Широном. Там, где предположительно Гейл с Альтаром «убирались», на краю прохода лежала большая куча, накрытая сверху дырявым плащом.

— Не смотри, — потребовал мой принц, хватая меня за руку и как можно быстрее оттаскивая от того места, но я успела рассмотреть белеющую кость, торчащую из-под тряпки.

В принципе чего-то подобного я ожидала, помня о тех фанатиках, что уходили в эту пещеру, оставаясь здесь навсегда, но всё равно было немного жутко. Как-то сразу осозналось, что мы здесь не на увеселительной прогулке, а в месте, полном опасности, там, откуда никто из современников ещё не вернулся.

Радовал тот факт, что, несмотря на убранные тела, в гроте не было неприятного запаха. Собственно, даже пылью не пахло, лишь стерильностью, больше напоминающей космические станции, чем природный объект.

Примерно через час нашего шествия по лабиринтам скалистые стены сменились гладким металлом, а ещё через несколько минут мы вышли к массивной сейфовой двери, что была изображена на одном из рисунков.

Следуя инструкции, я нажимала символы, прикладывала ладонь и даже позволила выдвинувшейся игле проткнуть свой палец. По завершении действий датчики моргнули синим цветом и с тихим шипением дверь начала медленно выдвигаться.

— Не бойся, — сказал Широн, прижимая меня к себе так сильно, как будто кто-то должен был меня отнять.

Процесс шёл небыстро, а когда механический голос известил, что до полного разблокирования системы ещё целый час, мы расположились небольшим лагерем прямо возле двери.

Усевшись на надувные матрасы, предусмотрительно захваченные с собой мужьями, мы, как завороженные следили за медленным вращением индикатора, понимая, что скоро всё закончится.

Мои мужья сильно нервничали, каждый по-своему: Широн притянул меня на колени, судорожно сжимая в объятиях, Гейл крутил в руках какой-то прозрачный камень, не сводя с меня печального взгляда синих глаз, Айрон кусал губы и наоборот старательно отводил взгляд, а Альтар застыл каменным изваянием, сжав добела крупные кулаки.

Я устала бояться. Столько дней непрерывного напряжения не прошли даром, поэтому сейчас во мне остались только решимость и усталость. Очень хотелось, чтобы уже всё поскорее закончилось и вместе с тем отчаянно хотелось жить, чтобы снова увидеть улыбки на лицах любимых мужчин.

Издав забавную трель, дверь, наконец, отворилась, впуская нас к пульту управления.

— Не прикасайтесь пока ни к чему, — как всегда распорядился Широн. На полукруглом полимерном экране светились разноцветные графики и векторы, показывающие работу системы Экран.

«Необходима срочная перезагрузка. Поместить объект копирования в модулятор» — гласила красная мерцающая надпись, привлекающая внимание к таймеру, который вёл обратный отсчёт минут моей жизни.

— Не будем оттягивать неизбежное, — тихо сказала я, сбрасывая пропылившуюся накидку, и приступила к расстёгиванию рубашки.

— Передумай. Прошу, — прохрипел Рон, сжимая мои ладошки своими большими руками. — Ещё есть сутки. Ты успеешь улететь, — отчаянно молил меня старший муж, но я только освободила пальцы из несильного захвата и притянула его к себе, чтобы поцеловать.

— Не делай со мной этого, Широн. Назад пути нет, а мне и так страшно. Скажи мне что-нибудь хорошее, то, что поможет мне пережить всё это или уйти с миром, — попросила я, легко касаясь губами его пухлых обветренных губ.

— Ты для меня всё в этой жизни, Лиза. Выживи, или я найду тебя за гранью, и тогда ты точно от меня не сбежишь, — роняя крупные слёзы из прикрытых глаз, прошептал Рон, бережно сжимая меня в объятиях.

Гейл, Альтар и Айрон тоже плакали не таясь, перехватывая меня друг у друга, а я только успевала цепляться за них, касаясь губами, пытаясь запомнить их вкус и то острое щемящее чувство, что связывало нас.

Простившись с мужьями, я решительно разделась. Светящееся ложе саркофага пугало до колик, но я не имела права сейчас струсить. Если я сейчас показала бы свою слабость, то они ни за что не позволят мне пойти до конца.

Коммуникатор был последним, что я сняла с руки, передавая стоявшему ближе всех Гейлу.

— Там я записала немного слов для каждого из вас и маме с папой, для Люси и Дэна. Передайте им, — сказала я, переступая борт модулятора.

Полимерное покрытие саркофага противно холодило кожу, а потом с тихим шипением крышка закрылась, отрезая меня от мужей.

Внутри камеры нарастал гул, как рокочущий звук грома, что родился где-то вдали, но неизбежно надвигается.

«Нужно просто принять. Расслабиться. Постараться не паниковать» — уговаривала я себя, но вместе с оглушившим меня звуком пришёл слепящий свет и адская боль.

Она длилась и длилась, не давая передышки, не позволяя сделать вздох, выворачивая сознание и не давая отрубаться. Время, место, цель, всё потеряло значение в этой невыносимой муке, отнимающей не просто силы, а всё, что когда-то составляло меня, пока я полностью не растворилась, теряясь в белом ничто.

Елизавета Ирилия Сейн

— Тина Сейн, ну же, отрывайте глаза. Просыпайтесь. Ваши мужья уже с ума сходят и доводят до безумства мой персонал, — почти ласково говорил кто-то поблизости. — Ну же, госпожа Сейн, очнитесь. Ещё один день рядом с вашими супругами я не вынесу, — продолжал нудить тот же голос, к кому-то обращаясь.

Не знаю, кто эта госпожа Сейн, но она вместе с этим назойливым типом мешали мне спать. Мне было так хорошо, ничего не болело, а тут эта парочка.

— Ну и что мне с вами делать, дорогая тина? По всем показателям вы уже должны очнуться, а вы уже третий день игнорируете все попытки вас разбудить. Сейчас сделаем вам укольчик, может он заставит вас открыть глазки, — вёл свой заунывный монолог занудливый мужчина.

«Ай!» — мысленно возмутилась я, когда что-то острое больно кольнуло мне руку.

На границе сознания плавали воспоминания о чудовищной боли, заставляя меня дёрнуться, но от жалящего прикосновения по телу расплылся приятный жар, вызывающий желание веселиться и плясать.

«А почему бы и нет?» — всплыла вторая мысль. — «Раз этот назойливый тип и его тина и так не дают нормально спать, то почему бы не проснуться?»

Глаза открывались с трудом, а тело немного занемело, как будто спала я очень долго. Моргнув пару раз, я сфокусировала зрение на стоящем рядом со мной мужчине в коричневой рубашке, который с фанатичным блеском в глазах смотрел, как я пытаюсь сесть.

— Тина Сейн! Какое счастье! — воскликнул этот ненормальный, подтягивая ближе ко мне какую-то серебристую коробочку, которая загудела, просвечивая меня зелёным лучом. — Очень хорошо. Как вы себя чувствуете?

— Вы это мне? — хрипло спросила я, пытаясь хоть что-то вспомнить, но мысли натыкались на глухую белую стену.

— Конечно, вы же Елизавета Ирилия Сейн? — шутя, произнёс незнакомец, внимательно наблюдая за мной.

— Нет. Я… я… не знаю, — смущённо ответила я, пытаясь выудить из памяти хоть что-то, но ничего не выходило.

— Очень интересно. А кто же вы? — спросил мужчина, доставая из кармана маленький фонарик.

— Не помню, — призналась я.

Мужчина посветил мне в глаза, проверил пульс, зачем-то заглянул в рот, а потом нахмурился.

— Полагаю, что это не страшно. Физически вы уже полностью оправились, а от ожога не осталось и следа. Скорее всего, потеря памяти — это реакция на болевой шок. Будем надеяться, что она кратковременная и скоро вы всё вспомните, а пока не волнуйтесь. Всё хорошо, вы в безопасности, — уверял меня этот странный человек.

— От чего ожог? — удивилась я, пытаясь рассмотреть своё тело, но на мне была длинная сорочка.

— От вашего айнаха. Если честно, то он спас вам жизнь. Если бы эта вещь не экранировала часть лучей, то даже ускоренная регенерация, что вам досталась от Фонтана благословения, вас бы не спасла, — сообщил мне мужчина, с каким-то странным выражением разглядывая меня.