ПМК. Книга 1 (СИ) - Ских Рина - Страница 29

— Зачем?

Но четкого ответа Адриана не дала, предоставив самому додумать, что она имела в виду. Учитывая мой опыт общения с предыдущими хозяевами, ничего особо хорошего и нового уже не ждал. Но как только какие-то смутные образы, навевающие ужас, начали появляться в моей голове, я почувствовал нежное касание прохладных женских пальчиков к своей груди, животу и… бедрам, но очень близко к тому месту, которое больше всего жаждало прикосновений.

Я даже не сразу понял, что дернулся, среагировав лишь на звук звякнувших цепочек наручников. Это меня немного отрезвило. Если не сумею лежать смирно, Адриана точно воспользуется формулой подчинения. Это, наверное, худшее, что может случиться. Невозможно забыть всепоглощающее чувство беспомощности, когда твое тело тебе не принадлежит, но ты все чувствуешь, понимаешь, оставаясь лишь сознанием, запертым в нем.

Запоздало мелькнула мысль, что если Адриана решит сделать со мной хотя бы часть того, о чем я уже успел подумать, тихо перенести наказание не сумею. К тому же, наш предыдущий хозяин получал массу удовольствия именно от наших криков и стонов, поэтому сдерживать их уже давно отвык. Но мою просьбу о кляпе не удовлетворили.

Вторую предпринятую попытку и вовсе безжалостно оборвали. Заодно напомнили, почему я здесь оказался. И хоть упрека в голосе почти не было, скорее, веселое недоумение или даже возмущение, меня окатило жгучей волной вины. С другой стороны, попробовал бы в таком положении еще и не сожалеть о содеянном.

— Простите, был не прав. Я очень виноват… — тут же попробовал исправиться я, но меня вновь оборвали на полуслове, прижав к губам тонкий палец.

— Шшш, еще рано, я же даже не начала. Можешь спросить о чем-либо, если хочешь, — почти промурлыкала Адриана, покрывая мое тело чем-то непонятным. Будто очень мелким и мягким песком.

С каждым мгновением, проведенным рядом с нашей новой хозяйкой, я все больше впадал в недоумение. Это выбивало из колеи, мешая абстрагироваться. С другой стороны, страх также пока отошел на задний план, слишком велико было непонимание происходящего.

Выцепив в ее словах главное, решил воспользоваться моментом и спросить о формуле подчинения. На всякий случай пустил в голос нотку страха, надеясь, что Адриана все же откажется от своих планов по отношению к этой демоновой формуле. Понимаю, что, скорее всего, это глупо, и этим ничего не добиться, но почему бы не попробовать? В конце концов, я уже прикован к кровати и ожидаю наказания, которое вот-вот начнется, чего уже бояться?

Прохладные ладони Адрианы скользили по моей коже, вызывая мурашки удовольствия. Для чего бы ей ни нужна была моя эрекция, эти прикосновения сейчас только для меня. Пусть совсем скоро мне будет наверняка мучительно больно, но пока могу сполна насладиться ощущениями.

Словно в ответ на мои мысли, ее нежные пальчики осторожно коснулись моих сосков. Я ожидал, что их вот-вот заменят какие-нибудь зажимы с острыми зубцами, но мое блаженство ничто не нарушало. Более того, мысли в голове уже начали путаться, а томление внизу живота все нарастало, грозясь вылиться в яркий оргазм даже без прикосновений к моему члену.

Это то, чего она добивается? Возможность наказать за то, что кончил без разрешения? Но какой в этом смысл? Разве что, тогда она будет иметь право с чистой совестью отдать меня в школу послушания для рабов или же в бордель для извращенцев. Обычных рабов туда нельзя отдавать, но любой артефакт правды подтвердит, что мой проступок достаточно серьезен для такого. Неужели то, что я сделал, настолько сильно ее расстроило, что она даже не хочет наказывать меня сама, предпочитая просто избавиться? А если я сумею сдержаться?

Но в этот момент ее руки скользнули ниже и принялись то ли гладить, то ли растирать что-то внизу моего живота, на бедрах, а затем коснулись и самого члена, который, как мне казалось, уже должен был вот-вот взорваться от возбуждения. Нет, сдержаться мне не суждено, это ясно как день. Из моих уст вырвался стон. Но было ли в нем больше сожаления, что из-за собственной глупости предстоит попасть в одно из самых худших мест для рабов, или же удовольствия от прикосновений Адрианы — и сам затрудняюсь ответить.

— Ты сегодня не имеешь права кончать. Rehtra fakasto! — услышал я четкий приказ Адрианы и почувствовал, как она активировала формулу подчинения.

Серьезно? Она ей нужна была лишь для этого? Но какой тогда вообще во всем этом смысл, и что задумала наша непредсказуемая хозяйка? Я полностью перестал что-либо понимать. Тем временем ладони Адрианы и не думали останавливаться, касаясь моего тела то тут, то там.

— Рабам в принципе нельзя кончать без разрешения хозяина. За это полагается очень строгое наказание. Но спасибо, что уберегли меня от него при помощи формулы подчинения, — с трудом совладав с собственным голосом, хрипло сказал я.

Сейчас был искренне ей благодарен. Что бы она ни задумала в качестве моего наказания, но уже то, что от меня не собираются прямо сейчас избавляться и при этом дарят такие приятные ощущения — многого стоит. Хотя, конечно, настоящая мука — испытывать такое и понимать, что оргазма не будет.

— Да? Не знала. Ну, я ничего не имею против. Можете спокойно удовлетворять себя, где-нибудь за закрытой дверью. Главное, чтоб я не видела, — услышал ее растерянный голос я.

В этот момент очень остро пожалел, что не могу видеть ее лица. Она, должно быть, издевается. Или нет? За какие такие заслуги нам просто так разрешили то, о чем большинство рабов мечтает в качестве высшей награды?

— Ну, конечно, на тебя это разрешение сегодня не распространяется, — спохватившись, добавила она.

Но на моих губах, уверен, уже расползалась восторженная улыбка. Пусть хоть режет меня, хоть ставит ожоги, хоть насилует чем хочет, но если сдержит свое обещание, то ух… Теперь я понимаю Дилана, который так не хотел ее расстроить. И все острее начинаю чувствовать свою вину.

На грани сознания мелькнула заполошная мысль, что никому нельзя верить, все они обманывают. Только и ждут, чтоб им поверили, а затем с наслаждением разбивают эту надежду вдребезги. Но это все будет потом. А сейчас так хочется еще немного побыть в счастливом неведении, особенно учитывая, что ее руки вновь там.

Что удивительно, на мой очередной вопрос она тут же дала ответ. Особо понятней от этого ситуация для меня не стала, но сам факт. Неожиданно прозвучала ее фраза, что Адриана не хочет причинять мне сильную боль. И уж совсем удивительно было услышать ее трактовку понятия «наказание».

Впервые мне попадается хозяйка, которая говорит настолько странные вещи и при этом действительно искренне в них верит. Или же она настолько хорошо умеет лицемерить, что даже мое внутреннее чутье не реагирует на ложь?

По моей груди пробежались ноготками, с силой надавливая. Чуть царапнули внизу живота, чем вызвали острый спазм удовольствия и тихий стон, который я вновь не сумел удержать. Мелькнула мысль, что лучше бы меня сейчас выпороли особо жестоким образом, чем испытывал неописуемое наслаждение, находясь на грани, но не имея возможности ее пересечь.

— А вот сейчас уже можно и поговорить, — удовлетворенно сказала Адриана, положив ладонь мне на грудь.

Но вместо уже почти ставшего привычным ласкового поглаживания, мою кожу словно прокололи сотни иголочек, окутав теплом, которое быстро распространилось по всей поверхности, подарив яркую волну удовольствия, отчего я не сумел удержаться на месте и сильно дернулся, едва не сломав спинку кровати.

Больше книг на сайте —

Что происходит, демон меня забери? Либо мир сошел с ума, либо я. С трудом понял, что Адриана что-то говорит о моей руке и о том, чтобы лежал спокойно.

С трудом совладав с голосом, даже ответил ей, машинально облизнув пересохшие губы.

Сам же сосредоточил все свое внимание на необычных ощущениях, которые дарила мне Адриана. Не знаю, что именно она сейчас делала, но невозможность кончить доводила меня до исступления. Это было мучительно сладко, меньше всего хотелось, чтобы все прекращалось. Мое тело выгибалось вслед за рукой, неспешно путешествующей по груди, животу, бедрам, но избегающей самых чувствительных зон.