Нужен муж! Срочно! - Жарова Наталья "Миледи" - Страница 40

— Ты получишь деньги, как и договаривались.

— Конечно, получу деньги… — Он провел рукой по лицу, словно желал снять наваждение. — Знаешь, Камелия, иногда ты не видишь дальше собственного носа, и это жутко раздражает. Но ты права, развод — идеальное завершение нашей истории. Четкое и абсолютно законченное. Надеюсь, что твое пребывание в Северных землях не затянется, и мы оба скоро получим свободу, — сердито произнес Бастиан и, пнув стул, который так неудачно оказался на дороге, вышел на балкон.

— Постой, ты куда? — кинулась я следом.

— Я не собираюсь отчитываться перед будущей бывшей женой. — Он со стуком закрыл стеклянную дверь и, перемахнув через перила, вновь исчез.

Бал в Северных землях имел свои особенности, и это неудивительно.

Жизнь на Севере вообще текла иначе. Более размеренно, просто и безыскусно.

Даже Бастиан вел себя совсем не так, как я привыкла. Ему наша ситуация виделась по-другому. Он воспринимал ее без страстей, эмоций и напряжения. Но я-то горячая армонтка! Княжна, в жилах которой бушует кровь предков-завоевателей, наследница великого государства. Сейчас Бастиан казался чересчур прямолинейным.

Губы до сих пор горели от поцелуев, а сердце трепетало от малейшего воспоминания о синеглазом супруге. Это удивляло и заставляло задуматься. Неужели бедный воришка с базарной площади стал что-то значить для меня? Разве это правильно? В голове роилось множество мыслей, но ни одна из них не давала ответа на извечный женский вопрос: что теперь делать?

Мы с Настишей, обе облаченные в местные платья и спрятавшие волосы под головными уборами, решительно вышли из комнат и направились к большой, уставленной цветами лестнице. Из бального зала слышался говор гостей и осторожное дребезжание струнных инструментов. Музыканты только-только входили во вкус и еще опасались играть что-то более громкое и энергичное. Хотя, кто знает, вдруг тут приняты только медленные танцы? Надеюсь, нет, иначе нас ожидает скучный вечер.

Настиша как раз объясняла важность дипломатического этикета (как дочка посла, она знала об этом не только в теории), когда незнакомый старичок с отвисшим брюшком, жидким хвостиком волос у самой шеи и тремя рядами тщательно завитых буклей на висках столкнулся с нами на лестнице. Его лошадиное лицо выражало нетерпение, видно, что человек куда-то спешил. Он посторонился, позволяя нам пройти вперед, а потом громко причмокнул сморщенными губами и, что-то прошептав, отправился дальше.

Мы с Настишей изумленно переглянулись.

— Что это было? — спросила она. — И кто это был?

— Понятия не имею. Тут не принято представлять обитателей замка, я даже с герцогиней еще не знакома, — пожаловалась я. — Приходится широко улыбаться всем женщинам подходящего возраста, не приведи Вайд, оскорблю ненароком.

— А я, кстати, видела ее портрет в картинной галерее. Беловолосая, светлоглазая, с квадратным подбородком и родинкой на левой щеке.

— Под это описание подходит вся прислуга и половина благородных дам.

— Вот-вот! Все северяне на одно лицо. — Настиша потерла лоб. — Между прочим, я тоже улыбаюсь каждому мужчине брачного возраста.

— Тебе-то это зачем?

— Дядя Николаса, — многозначительно шепнула Настиша. — Забыла?

— Который не женат и весьма симпатичный? — вспомнила я.

— Насчет внешности не уверена, портрета не нашла. О Вайд, сделай так, чтоб он был красавчиком и отличался от остальных северян! А то могу и перепутать. И почему тут не принято знакомить гостей с хозяевами? Ужасные обычаи.

— Согласна, совершенно отвратительные.

— Что же тут отвратительного, позвольте спросить? — послышался голос. Старичок вернулся и теперь стоял за нашими спинами, с интересом прислушиваясь к разговору.

Я аккуратно выдохнула.

— Ничего, господин. Все просто прекрасно, Северные земли весьма гостеприимны, и даже самый привередливый гость будет чувствовать себя как дома.

— Вот это правильно, — кивнул он, внимательно разглядывая мое лицо. — А ты ведь, девочка, не местная?

— Я армонтка.

— Вот как! А у нас по какому делу?

— А вы, простите, кто? — влезла Настиша, с возмущением поглядывая на не в меру любопытного старика. — В АрМонте не принято разговаривать с незнакомцами. Пойдем, Камелия!

Незнакомец прищурился.

— Камелия? Это которая княжна, что ли?

— Совершенно верно, я Камелия-Козюрэй-Пончитта АрМонт. Чем могу быть полезна? — В моем голосе прозвучала легкая надменность. А что? Мне стыдиться происхождения нечего; в отличие от неизвестных стариков с кудрями над растопыренными ушами, я горжусь собственным именем.

— Ну-ну… — Старичок ощерился. — Не признал в нашем наряде, прости. Не узнаешь, девочка? А я ведь в гостях у вас бывал. Давно еще, правда, ты маленькая тогда была. С Николасом приезжал, неужто не припомнишь?

Я замерла, пытаясь вспомнить, кто из северян наведывался в АрМонт, а потом…

— Ой! — Кровь прилила к щекам, а губы предательски задрожали, пытаясь сдержать улыбку. — Настиша, позволь представить тебе маркиза Литтала Измирского, двоюродного дядю Николаса. Ты еще хотела познакомиться.

Настиша икнула.

Уверена, в этот прискорбный момент она желала оказаться подальше. Ну а что? Сама ведь вспомнила про неженатого дядюшку. Я тут совершенно не виновата, о чем мечтала, то и получила.

Девушка растерянно улыбнулась.

— Э-э-э… Приятно познакомиться. Настиша Кларк из свиты молодой княжны АрМонт.

Старичок оказался с юмором. Может, и слышал что-то из нашего разговора, а может, и нет, но в любом случае старался быть любезным. Подхватил нас под локотки и решительно повел в бальный зал.

Великий герцог, впрочем, как и наследник Корбан, восседал в высоком посеребренном кресле, снисходительно любуясь на приглашенных гостей. Нас особо никто не замечал, что безумно радовало — мало ли кто пришел со старым маркизом? А я в который раз порадовалась идее нарядиться в местное платье. Со спрятанными темными косами нас вообще невозможно отличить от северянок.

Старичок, попросив прощения, исчез в толпе, видимо, углядел кого-то из знакомых. А мы дружно решили не обращать внимания на странности правящей семьи, иначе никаких нервов не хватит.

— Пойдешь к Николасу? — спросила Настиша, подхватывая бокал с бледно-золотым вином. — Тебя ведь должны официально представить гостям. Хотя в этом безумном замке возможно что угодно, но нарушать этикет они не станут.

— Подождем с представлением. Давай лучше прогуляемся среди народа, послушаем, о чем говорят. — Я оглянулась по сторонам. — Заодно герцогиню издалека рассмотрю, хоть буду знать, с кем придется иметь дело.

— Думаешь, она имеет влияние при дворе?

— А почему нет?

— Она из низов, — напомнила Настиша.

— Но при этом сумела взобраться на самый верх. Уверена, у этой дамочки волчья хватка.

Мы умело лавировали среди гостей и стеснительно улыбались, если вдруг кто-то из мужчин пытался завязать беседу. У Настиши, правда, блестели глаза, когда она слышала очередной громкий титул, тогда как мне приходилось старательно уводить разговор в сторону, не позволяя перейти на личные темы.

— Ты что творишь? — возмущенно зашипела я, когда подруга принялась громко вздыхать при виде очередного северного барона.

— Тебе жалко, что ли? — Она невинно улыбнулась. — Ты замужем, а я все еще в поисках подходящего жениха, так что не мешай строить личную жизнь.

— А как же дядюшка-маркиз?

— Камелия! Не шути так! — Настиша поправила покрывало, старательно пряча выбившиеся темные локоны. — «Маркиз», конечно, звучит великолепно, и было бы ему лет на двадцать меньше, я бы даже не раздумывала. Но, увы, он мне в дедушки годится.

— А как же любовь? — поинтересовалась я, хотя прекрасно знала, какие у нее жизненные ценности.

— А что любовь? Любовь прекрасная вещь, но брак должен быть по расчету. Иначе можно выйти замуж за совершенно неподходящего человека, повинуясь глупому, щемящему чувству в груди. А оно нам надо? Нет уж! Лучше с трезвой головой взвесить все плюсы и минусы предстоящего союза, убедиться, что человек достойный и мы действительно подходим друг другу, а уж потом, после свадьбы, влюбляться сколько душе угодно.