Товарищ Кощей (СИ) - Уксус Сергей - Страница 28

Успевшие прийти в себя и тихо, как мыши под веником, сидевшие у стены сержанты стыдливо опустили глаза...

Получив же отказ -- мол, повестка пришла, воевать хочу -- князь наконец предложил "расхитителю" пойти служить к ним в группу.

- Командир меня прибьёт, - пробурчал капитан, услышав это.

- Командир сам говорил, что ещё люди нужны, - совершенно спокойно возразил Кощей, и Сергей был вынужден согласиться: действительно говорил.

Вот так и получилось, что бестолковая, в общем-то, поездка вдруг приобрела смысл...

А вот Москва не произвела ожидаемого впечатления. И хотя их провезли почти что по всему городу, показывая всевозможные достопримечательности, заинтересовал князя только зоопарк. И здесь Гусев увидел то, о чём только подозревал: напарник разговаривал со зверями. Они ему что-то рассказывали, он слушал, иногда спрашивал, они отвечали... Людям о содержании бесед почти ничего не рассказывал. Сказал только, что медведица, которую работники зоопарка звали Зойкой и у которой, оказывается, было и другое, истинное имя (вот только повторить его вряд ли кто смог бы. Кроме Кощея), никуда уезжать не хочет и намерена зимовать здесь. И даже берлогу себе роет. Работники зоопарка в ответ только повздыхали и посетовали, что решение этого вопроса зависит не от них, на что князь посмотрел на сопровождающего и вопросительно поднял бровь (то место, где она у людей находится). Сопровождающий пообещал разобраться...

Оставшиеся два дня до встречи князь просидел в гостинице. На крыше. Вообще-то по ночам он там тоже сидел, просто Гусев, который составлял ему компанию в светлое время суток, на ночь отправлялся спать (новый член группы, поселённый в номере капитана на раскладушке, штудировал в это время Уставы, раздобытые дежурной по этажу). Командир, к которому, похоже, приставали с вопросами по этому поводу, приходил пару раз, сидел по часу и уходил. Ни о чём не спрашивал. Ничего не рассказывал. Только во второй раз напомнил, что утром князю надо быть у себя в номере.

На следующий день их троих (Пучков остался и дальше учить Уставы) везли в большой машине с большим и очень красиво отделанным салоном. Напротив, в мягком на вид большом и наверняка удобном кресле сидел Народный Комиссар. Он расспрашивал о событиях последних дней, что понравилось, что -- нет, а кроме того рассказывал о правилах поведения, принятых в том месте, куда они ехали. А ехали они ни много ни мало, а на дачу к Нему! Гусев об этом догадывался. Он этого ждал. И что скрывать, надеялся! Стать одним из немногих (в масштабах страны, конечно), кто видел Его всего лишь в нескольких шагах! И даже, может быть, кому Он пожмёт руку!..

Потом был один КПП, потом второй, потом третий... И это было правильно, потому что охранять главу государство нужно как следует. Правда -- Гусев покосился на сидевшего с безразличным видом Кощея -- некоторым эта охрана...

"Хорошо, что князь за нас, - подумал капитан. - Очень хорошо! И очень жаль, что его нельзя послать убить, скажем, Гитлера!"

При этой мысли Сергей непроизвольно хмыкнул, чем привлёк внимание Наркома и Командира, посмотревших на него вопросительно. К счастью, машина как раз подъехала к крыльцу и подскочивший к ней очередной охранник открыл дверцу, приглашая гостей выйти, и вытянулся рядом. А у входа их уже поджидал какой-то полковник.

В прихожей этот полковник подвёл прибывших к небольшому овальному столику тёмного дерева (или это лак такой? Гусев не понял) и попросил выложить на него всё оружие. А после того, как сначала Нарком, затем Командир и, наконец, Гусев выложили всё, вплоть до перочинных ножей, требовательно посмотрел на князя.

"Сейчас начнётся!" - со смешанными чувствами понял капитан, наконец-то осознавший, что тревожило его с самого сегодняшнего утра.

Неторопливо подойдя к столику, Кощей задумчиво посмотрел на него, а потом вдруг ухватил стоящего рядом полковника за горло, притянул к себе и начал размеренно скрипеть ему в лицо:

- У князя вольного, в полон не взятого, меч требовать -- обида великая князю вольному.

Полковник попытался, ухватив Кощея двумя руками за предплечье, освободиться, однако не получалось.

- У вестника чужого, с вестью прибывшего, меч требовать -- обида великая пославшему того вестника.

Полковник вспомнил наконец, чему его учили на занятиях по рукопашному бою, однако силёнок явно не хватало. Кощей же продолжил, не обращая на трепыхания жертвы ни малейшего внимания:

- У мужа вольного нож требовать -- обида великая мужу вольному...

"Да он же его высасывает! - вдруг осенило Гусева. - Как тех гансов, только медленно!" И Сергей, не задумываясь, рванулся к Кощею, ухватил рукой за плечо и торопливо заговорил, стараясь не глотать звуки. Слова при этом приходили сами:

- Княже, не лишай живота тиуна негодного! Не по кону то будет!

Кощей застыл. И хотя его пальцы продолжали стискивать горло незадачливого охранника, однако капитан видел, что жизнь из того больше не уходит. Наконец напарник -- а это опять был напарник, а не грозный князь ночной, - повернулся к Сергею:

- Гусев, куда ж ты лезешь под горячую-то руку, а?

- А что делать? - пожал плечами капитан. - Сам же учил.

- Сам, - вздохнул Кощей, наконец-то выпуская жертву. - На свою голову...

Оставшийся без присмотра полковник куда-то исчез, но ни Гусева, ни кого другого из находившихся в вестибюле это не огорчило. Даже стоявшие у высоких застеклённых дверей, ведущих куда-то вглубь дома (в них-то полковник и шмыгнул), сотрудники ничего предпринимать не стали. То ли всякие подобные случаи были здесь в порядке вещей, во что не верилось совершенно, то ли выходка полковника -- очередная проверка. Но если это так...

Сергей представил, что бы он делал на месте товарища Берии или даже...

Капитану стало душно. От одной только мысли, что он мог бы оказаться на месте... На месте...

А вот на месте Наркома -- запросто. И понять, почему товарищ Народный Комиссар устраивает такие проверки -- тоже легко. Он ведь не ходит с каким-то непонятным не пойми кем через линию фронта. Значит, имеет право сомневаться. И даже не право, а обязанность...

"Недоеденный" полковник так и не вернулся. Вместо него появился комиссар ГБ третьего ранга -- похоже, начальник полковника -- и пригласил за собой. И ещё через минуту они вошли (двери перед ними открыли те самые сотрудники, не ставшие вмешиваться) в большую комнату, которую, по мнению Гусева, можно было бы назвать и залом. В середине этой комнаты стоял накрытый белой скатертью стол со стульями по бокам, а у дальнего конца этого стола -- столик поменьше, показавшийся Сергею с такого расстояния совсем крохотным. У этого столика тоже стояли стулья. Два.* И на одном из них...

* Описание большого зала на даче И.В.Сталина в Кунцево.

Капитан государственной безопасности Сергей Гусев развернул плечи, выпятил грудь, приподнял подбородок и незаметно для себя почти перешёл на строевой шаг. Сидевший же за столиком тем временем встал и неторопливо пошёл навстречу...

Увы, не капитану Серёге Гусеву (хотя, конечно, и ему тоже), а Кощею, князю ночному, как-то незаметно оказавшемуся впереди и так же незаметно изменившему успевшую стать за последние дни привычной гимнастёрку генеральского фасона на княжеский наряд. По бокам от него и на полшага сзади шли, изображая то ли свиту, то ли ещё что, Командир с Наркомом, а капитан Гусев, как самый младший, оказался позади всех.

Поначалу Серёга даже обиделся: как же так? Это ведь он -- боевой товарищ и напарник, и это он должен быть рядом! Но потом подумал, что обижаться по таким пустякам -- детство и просто глупость. И что нужно не заниматься ерундой, а смотреть и слушать. И запоминать. Чтобы потом, после войны рассказывать детям о первой встрече товарища Сталина с товарищем Кощеем. И даже представил, как будет это делать:

"Они сошлись у середины длинного стола, и остановились в двух шагах друг от друга. Немного помолчали, а потом товарищ Сталин произнёс: