Город моей мечты (СИ) - Грез Регина - Страница 18

Кажется, я Славку люблю всерьез, так люблю, что сжимается сердце, когда смотрю на часы и знаю, что скоро он позвонит в дверь. А потом, сломя голову, бегу в коридор, чтобы повиснуть у него на шее. Это же счастье — дождаться того, кого любишь, кого умеешь и хочешь любить.

Где-то далеко шумит ночной город, а на девятом этаже тихо, сюда едва долетает гул дороги. У нас спокойный микрорайон, скоро построят школу совсем от нас недалеко, а детский сад вроде бы этой осенью уже открывают. Хорошо, что все рядом. Город позаботился о нас, нашел нам самое спокойное, самое надежное местечко. И сбудутся все мечты. Они у нас теперь одни на двоих, а значит, непременно сбудутся. Это же наш город. Лучший город на свете, потому что… наш.

А скоро с тополей полетит пух и закружится на улицах белая метель тополиного вальса:

В городе жарко, в городе сухо,

В городе бал тополиного пуха,

Если с утра ты им опушен,

Значит, ты тоже на бал приглашен.

А после вальса вновь на рассвете

Кости хрустят тополиных соцветий,

Жмется к обочине скомканный пух

Знать, из танцоров вышибло дух.

Город моей мечты —

Через Туру мосты,

Летним ночным дождем промыт.

Город моей мечты —

Будем с тобой на ты,

Сердце в моей груди,

В такт твоему стучит.

Откуда приходят ко мне эти певучие строки… Надо записать на память. В тетрадке моей «памятной» уже много стихов, пусть и простых, безыскусных, но возникших в моей душе будто бы не случайно. Иногда сама собой появится в голове одна лишь строчка и крутится целый день, я проговариваю ее про себя так и сяк на все лады, даже пропеваю вслух, и вот рождается вторая и третья строчка… Это же чудо, праздник! Вроде бы пишу сама, но такое чувство, словно кто-то диктует свыше и непременно нужно сохранить эти дары.

День Города — последняя суббота июля. Погода отличная, настоящая «макушка» настоящего лета. Мы смотрели концерт на Цветном бульваре, потом пешком дошли до исторического центра города. Это небольшая площадь на мысу между реками Тура и Тюменка.

Около четырех веков назад на высоком берегу заложили первую русскую крепость, названную Тюменью. Говорят, здесь со своим отрядом зимовал Ермак перед походом на Кучума. Когда-то давным-давно именно здесь была построена крепость, обнесенная высокими стенами с караульными башнями. На ее территории находился двор воеводы, амбары с провизией, приказная изба. Как пишут историки, крепость отражала набеги татар, нагайцев, калмыков.

В наше мирное время на исторической площади стоит памятник ратному и трудовому подвигу тюменцев в годы Великой Отечественной войны. За двадцативосьмиметровым обелиском — стена с барельефом. На композиции Родина-мать с мечом и группа людей, поющих славу героизму народа. И вечный огонь… И портреты тех, кто отдал жизни за то, чтобы мы со Славкой сейчас спокойно отмечали День города.

Я вспоминаю страшные годы, выпавшие на долю моей страны, и не могу сдержать слез. Мы выдержали, мы победили. И земляки мои внесли немалый вклад в победу, не щадя себя работали на полях и заводах, собирали эшелоны на фронт, а у себя привечали переселенцев, в том числе и детишек, вывезенных из блокадного Ленинграда. А на соседней улице есть памятник «Прощание», посвященный юношам и девушкам, что окончив школу в лихую годину, надели шинели и ушли на фронт солдатами и санинструкторами.

С исторической площади рукой подать до Моста Влюбленных. Сюда приезжают молодожены, вот и сегодня две красивые пары фотографируются на фоне Туры. Славка шепчет, что мы непременно тоже будем стоять здесь в тот день, когда станем одной семьей. Да мы уже семья, я не представляю своей жизни без него, и кажется, он давно уже с этим согласен. Так что и мы вполне можем прогуляться по мосту, взявшись за руки и ничего, что на мне джинсы, а не пышное белое платье.

Я предлагаю спуститься на набережную реки, сегодня здесь особенно многолюдно, звучит музыка, кругом цветы и воздушные шары. Особенно интересно будет ближе к вечеру, многие останутся посмотреть салют. Пожалуй, мы не дождемся, вернемся в заречную квартиру. С девятого этажа и так все будет видно и слышно.

А в начале августа мы с Рублевым снова собрались в Совиново. Бабушка приболела, жаловалась по телефону, что ягоды опадают, некому обирать. Я и сама планировала еще выбраться до осени из города, помочь с урожаем. Каждый год находила возможность в первые дни сентября хотя бы на выходные попасть домой, картошка ведь сама себя не выкопает.

Но в этот раз мы больше занимались ягодами. Давно поспела малина, воробьи нещадно клевали ее так, что бабуля вешала на ветки цветные тряпицы, правда, это не особенно помогало. А на огромный раскидистый куст ирги баба махнула рукой, там охраняй не охраняй — все равно доберутся изворотливые пичуги. И не жалко, иргу мы обычно не собираем, не заготавливаем, только едим с веток.

Дозревала черная смородина и вишня. Клубника садовая уже отошла, мне достались несколько маленьких сладких комочков. Зато в разгаре сезона бабуля изрядно наварила клубничного варенья из крупных спелых ягод. Мы попробовали его вечером в день приезда. Вместе с булочками из русской печи. Милая с детства знакомая старина… Не вечная старина…

Баба рассказывала, что печную трубу надо перебирать, крыша в сенях протекает, крыльцо тоже бы не худо обновить, половицы в горнице скрипят. Заказаны столбы на ворота, придется осенью нанимать соседа, чтобы поставил. Да, еще нужно обязательно побелить баньку. Бане нашей много-много лет, она уже в землю вросла и почернела бревнами, а все еще верно служит. Новый-то сруб купить стоит немалых денег.

Славка слушал и мотал, как говорится «на ус», потом вызвался слазить на крышу, посмотреть старые шиферины, можно ли на скорую руку подлатать.

— Да ты отдыхай сегодня, гостюшко дорогой! Завтра успеется, вы же недельку поживете у меня.

Рублев тяжко вздохнул, недельки у нас не было, ему, по-крайней мере, нужно уже через пару дней вернуться на работу в город. Но время до этого целиком наше, значит, нужно побольше успеть! После ужина мы вдвоем вышли в огород-«огуречник», наметить план ближайших мероприятий. Я уселась на низенькую скамеечку возле теплички, а Славка разместился на краю огромного колеса от «Кировца».

Колесище это седьмой год служило огородным водоемом, дно которого прочно залито цементом. Я когда-то даже пускала сюда сонных карасей, что приносил с озера знакомый дедок. Парочка вспыли брюшками вверх, зато троица скоренько оклемались и зашустрили плавниками в глубину. Повезло «ребятам», остальную-то партию бабуля зажарила со сметаной.

Ничего, нам со Славкой и в этот раз достанется карасей, баба Тая уже договорилась с Казанцевым, завтра утром принесут свеженьких, на рассвете только вытащенных из «морд». На озеро хочу, давно не бывала там. Со Славой хочу сходить, почему-то кажется особенно важным, что вместе пройдемся по моим любимым памятным местечкам. Словно приобщится он моего заветного мира и станет совсем близким мне и родным навсегда, как его неотъемлемая часть.

На старую дамбу еще хочу, там бобры живут, березки-осинки подгрызены и построена маленькая плотина. На зверюшек этих никто не охотится, кроме безработного бродяги Урманова, говорят, он бобрятинку с голоду полюбил, еще бы, сам хозяйство не держит, огород не садит, где только деньги на выпивку берет — не понятно.

Слышала, что порой нанимается в работники — подправить забор, наколоть дрова одиноким старушкам, вскопать огород. Раньше работал пастухом, но сейчас поголовье сельского стада уменьшилось, выгоняют коровушек на луг, ставят переносную загородушку под током, очень выгодно и удобно.

Прикрываю глаза и вдруг вспоминаю, как однажды, еще будучи школьницей, тоже пасла коров. Подошла очередь нашего двора, и мы отчего-то решили не нанимать человека, как обычно, а самим в охотку отслужить этот день: мама, бабушка, мамин новый муж и, конечно же, я. Затея казалось мне очень даже интересной. Но подвела погода. Дождь зарядил с самого утра, да не мелкий, а самый настоящий ливень. Ох, и помочило же нас тогда!