Найдёныш 3. Часть 1 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 63

с глубоким вырезом забраковала. Открытые плечи, по ее мнению, гораздо привлекательнее, чем бесстыдно вываливающаяся грудь. Тем более у Тамары, как признала Надежда Игнатьевна, очень красивые плечи, не худые и не с выпирающими ключицами, что еще хуже оголенных титек. Вот так и сказала, фыркая в примерочной. Но бюст платья оценила. Грудь прикрыта и в то же время оставляет шансы молодым людям оценить волнующие воображение возвышенности под облегающей тканью. Это для девиц шестнадцати-семнадцати лет недопустимо выпячивание симпатичных деталей, а Тамара вошла в возраст невесты - здесь мать не могла препятствовать дочери показать себя. Длина платья тоже не подлежала изменению. До туфель. И без разреза. В последнее время среди столичных прелестниц стало модным щеголять на вечеринках в платьях с глубоким и откровенным разрезом вдоль бедра. Причем, вариативно. То с правой стороны, то с левой, тем самым эпатируя кавалеров своими телесами. И сразу привела пример Ларисы Зубовой, дочери русского посла в Швеции. Мнение княжны было отличным от маминого: Лариса как раз являлась образцом яркой, красивой и немного суматошной девушки, которая нравится многим молодым дворянам.

Новое платье Тамара уже примеряла и поняла, что в нем она выглядит достойно. Единственная проблема - не много в нем натанцуешь, остается отдать предпочтение медленным. В голову вползла мысль, что Никита, если бы пришел на Ассамблею, оценил бы по достоинству этот наряд. А почему бы и нет? Ведь он теперь не худородный дворянин без роду и племени. Имеет право посещения. И, скорее всего, там будет. Если успеет получить приглашение от императорского имени. К отцу подходить не

хотелось, чтобы не видеть торжество в его глазах, что вышло по его сценарию. Пусть тоже помучается, думая, как себя поведет дочь.

Эти спорные доводы парадоксальным образом привели княжну в хорошее настроение, и она аккуратно прикрыла платяной шкаф. Портить себе праздничное настроение сейчас Тамара не хотела. Что произойдет в будущем - знает только Творец. И некоторые самоуверенные юноши, играющие с огнем в виде «радуги». За что, конечно, ему очень хорошо влетит. Вот только до сих пор княжна Меньшикова не могла понять, была это умелая манипуляция сознанием или гениальность Назарова, сумевшего воссоздать матрицу будущего. Пусть всего лишь малую толику...

Посторонний человек, проходя мимо этого трехэтажного здания, возведенного еще в конце восемнадцатого века в эпоху раннего классицизма, никогда бы не подумал, что под скромной, но стильной вывеской «Центр прикладных наук» скрывается целая сеть магических лабораторий, объединенных под надзором руководства Коллегии Иерархов в одну мощную исследовательскую базу. Раньше здесь находился головной штаб Коллегии, но после постройки современного корпуса он переехал на новое место, полностью отдав территорию поместья и сам дом под лаборатории.

Никита внимательно осмотрелся по сторонам. Здание ограждено длинным кованным забором, да вдобавок с внутренней стороны густо насажен кустарник, вымахавший до двухметровой высоты, аккуратно и единообразно подстриженный. Правда, сейчас естественное живое ограждение стало лысым и неопрятным, а через скелет тонких веток проглядывается фасад лаборатории из белого камня с колоннами, с барельефами и аркадами, с парадным лестничным маршем, выложенным терракотовой ребристой плиткой. На территорию лаборатории можно было попасть через два входа: один предназначался для транспортных средств через отъезжающие в сторону при помощи сервоприводов ворота, а второй - для персонала - через пропускной пункт в виде прямоугольного кирпичного домика под оцинкованной крышей. Никита поднялся на крыльцо и нажал на кнопку вызова. Глазок камеры сразу же замигал, фокусируя аппаратуру на посетителе. Никиту предупредили, что

следует назвать свое имя для вхождения на территорию лаборатории. КПП оказался узким помещением в виде проходного коридора и огороженной от него массивной решеткой комнаты дежурного персонала, отделенной еще и стеклянной перегородкой. Сам же коридор оказался перекрыт для верности и спокойствия охраны турникетом. В небольшой нише маячил охранник в черной униформе без каких-либо знаков различия. На вооружении у него была не только дубинка и наручники для особо настырных и непонятливых в своих просьбах посетителей (интересно, таковые сюда заходили?), но и кобура с табельным пистолетом. В комнате за решеткой сидел его напарник. Он выполнял роль оператора, просматривая через камеру слежения все подходы к лаборатории.

-   Я - Назаров, - сказал Никита охраннику в коридорчике. - Петр Витальевич должен был предупредить о моем визите.

-   Пройдите за решетку, - сказал тот и кивнул в сторону оператора.

Никита выполнил распоряжение.

-   Повернитесь к окну.

Пожав плечами, Никита не стал особо возражать. Надо - так надо. Сидящий в комнатушке оператор направил на него маленькую камеру и сделал снимок. Потом уткнулся в компьютер и пару минут что-то там рассматривал. Волхв знал, что сейчас идет сличение его физиономии с запросным листом. В Коллегии ему тоже пришлось позировать перед объективом, чтобы снимок попал в каталог посетителей. Проверка прошла успешно, и оператор кивнул, давая разрешение на проход.

Охранник вышел следом за Никитой и объяснил, куда нужно идти, тыкая дубинкой в сторону здания.

-   Здесь находятся и лаборатория, и общий Центр координации. Вход общий, но внутри разбивается на два независимых подъезда. Первый ведет в офис, где расположены службы, отвечающие за всю работу. Второй, соответственно, сама лаборатория. На самом верху - гостиница. Вы местный или приезжий?

-   У меня есть крыша над головой, - отмахнулся Никита. - Значит, мне нужно во второй подъезд?

-   Ступайте туда. Вас уже ждут.

Охранник нырнул обратно в дежурку, а Никита по асфальтированной дорожке, вдоль которой протянулись пустые перекопанные клумбы с просевшим ноздреватым грязным снегом, направился к парадному входу. Вошел внутрь и сразу заметил два разделенных подъезда. Попасть в лабораторию оказалось не таким уж и простым делом. В первую очередь молодой волхв застрял в фойе на первом этаже, где его так же тщательно проверил сотрудник в светло-синем халате. Очередной охранник стоял в стороне, но глаз с посетителя не спускал. Фойе было скучным. Стеклянная перегородка в середине зала с закругленной мраморной стойкой, за которой сидел администратор, низенькие, оббитые красным кожзаменителем диванчики, помещение облагорожено горшками с вечнозелеными растениями. На стенах никаких плакатов или инструкций. Решетка перекрывает доступ к лестничному маршу. Пока дежурный не соизволит пропустить посетителя - туда и не прорвешься.

-   Поднимайтесь на второй этаж и проходите по коридору налево, -пояснил мужчина в халате, сверившись с личностью Никиты через базу данных. - Комната двести двадцать семь. Там спросите Сергея Гусева. Он

является руководителем проекта «Сон», и в курсе, что вы должны подойти.

Решетка дрогнула и неожиданно с тихим шелестом отъехала в сторону, пропуская Никиту на лестницу. Поднявшись наверх, он пошел в указанном направлении. Навстречу ему шла девушка в строгом деловом костюме песочного цвета. Она точно не принадлежала к сотрудникам лаборатории, и занималась, скорее всего, обычной рутиной: документы, бумаги на подпись, кофе принести.

-   Не подскажете, где комната двести двадцать семь? - не преминул спросить Никита, как только поравнялся с девушкой.

Та оценила хитрость молодого волхва и снисходительно улыбнулась. Взмахнула рукой, в которой была папка с документами, и показала на двустворчатую дверь с нужным номером. Как раз перед остановившимся Никитой.

-   Вы почти пришли, - ответила она и с любопытством посмотрела на гостя.

-   К кому, если не секрет?

-   Не секрет. К Гусеву.

-   Тогда точно сюда!

Никита поблагодарил ее и толкнул двери. Внутри оказалась не комната, а целая студия, заставленная стеллажами с различной аппаратурой, длинным столом вдоль окон, возле которого крутились люди в одинаковых халатах синего цвета. Гудел кондиционер, пахло чем-то неуловимо резким. А еще здесь была превышена концентрация магии. Ага, генерирующие панели есть, но они слабо справляются с работой. То ли старые, то ли неисправны какие-то сопрягающиеся модули.