Счастье в нагрузку (СИ) - Смирнова Ирина "cobras" - Страница 67

- Как здорово, да? - я наклонилась в очередной раз, за поцелуем. - Теперь ты полностью принадлежишь себе и никто против твоей воли не заставит тебя ничего делать.

Он ответил поцелуем и легким стоном, а я незаметно и быстро постаралась расстегнуть собственную блузку, чтобы прижаться к его коже обнаженной грудью и ощутить его сердцебиение, в такт собственному.

Когда я легонько толкнула Нэйта, он без сопротивления упал навзничь, а я устроилась верхом на его бедрах и снова наклонилась, чтобы выцеловывать дорожку по точеной скуле к подбородку, по шее, по груди и ниже... Видимо, мужу было одновременно остро приятно и немного щекотно, потому что он вздрагивал, ежился, но постанывал очень сладко.

- Иногда плыть по течению не так плохо, - я поерзала и потерлась лобком о его все еще скованный джинсами и бельем, но уже заметно напрягшийся член. - Никто не может контролировать весь мир, он все равно непредсказуем, может случиться все что угодно, и от нас оно не зависит. И это на самом деле не страшно.

В ответ на эти слова Нэйт упрямо сжал губы, давая понять, что он как раз собирается именно такой глупостью и заниматься.

Но я была настойчивее:

- Особенно когда рядом есть тот, кому можно довериться и позволить вести себя. Это может быть очень приятно... когда ты сам этого хочешь, когда рядом тот, кто любит и никогда не навредит...

Я целовала его, одновременно чуть раскачиваясь на его бедрах, скользила кончиками сосков по его груди, чувствуя, как волна возбуждения постепенно превращается во мне в настоящий девятый вал, и шептала:

- Хочешь, я научу тебя расслабляться? Научу плыть по течению? Научу доверять мне и наслаждаться этим?

Нэйт всего на секунду опять напрягся, но я это почувствовала. А потом он сам расслабился, растекся подо мной и кивнул, отвечая на поцелуй.

- Вот так... а то хитренький заяц... вредный любимый заяц... которому только кажется, что он отдал управление мне, - шептала я между поцелуями.

- Я и так... всегда... вам доверял... - попытался протестовать муж, но я с легким смешком пресекла эти протесты, снова потеревшись лобком о его застегнутую ширинку. А потом протянула руку и достала из-под подушки мягкие белые ленты с карабинами и манжетами, а также повязку на глаза.

Нэйт прямо дернулся подо мной, когда их увидел, и глаза у него стали большие-пребольшие.

- С кляпом мы сегодня играть не будем, чтобы ты в любой момент мог остановить меня, если тебе что-то не понравится, - прошептала я ему на ухо, почти касаясь его губами.

Каждый поцелуй в процессе связывания вызывал у мужа легкий вздох, и он обмякал подо мной, расслабляясь, чтобы тут же напрячься и превратиться в памятник самому себе, когда очередной виток очень мягкой ленты ограничивал его свободу еще чуть-чуть.

А когда я натянула повязку ему на глаза, Нэйт и вовсе застыл подо мной мраморным изваянием.

Понадобилось несколько минут ласк, поглаживаний, нежного шепота и уверений, что я рядом. Все хорошо, я люблю его и хочу, чтобы он сумел насладиться своим временным пленом. Ведь он слышит меня?

И когда Нэйт кивнул и перестал каменеть под пальцами - еще раз поцеловала и... вставила ему беруши.

А потом опять целовала-целовала-целовала, гладила, чуть покусывала, дразнила кончиком языка, пока страх исчезновения связи с миром не пропал и муж не начал отвечать мне на каждое прикосновение стоном, почти вскриком.

Еще бы, когда из всех чувств остается только какое-то одно, оно в разы усиливается, и мои ласки очень скоро начали буквально сводить его с ума.

И тогда я вынула беруши, тут же негромко напомнив:

- Просто верь мне, Нэйт, я никогда тебя не подведу, не предам и не сделаю больно. Чего ты боишься, мой хороший?

- Того, что вы исчезнете или с вами что-то случится, а я не смогу прийти к вам на помощь, - хрипло выговорил муж пересохшими губами.

- Верь мне... я подам тебе знак, если мне будет нужна твоя помощь. Я буду верить тебе всегда и всегда позову. А пока - расслабляйся, позволь мне решать за тебя. Не по какому-то слову или фразе, впаянным в твою голову, а потому, что тебе самому этого хочется...

Нэйт глубоко и длинно вздохнул, словно окончательно выпуская из себя напряжение. Кивнул и чуть улыбнулся.

- Хочешь, опять уберу тебе слух, и сможешь чувствовать меня только телом? - предложила я, обводя раковинку его уха ноготком, отчего он даже выгнулся немного. И опять кивнул, закусив пухлую нижнюю губу.

Я тихонько засмеялась, чувствуя, что сегодня у нас будет просто невероятно прекрасный секс. А еще у меня самый лучший и самый доверяющий мне муж во всей галактике.

Полтора года спустя

- Мама! Мама Айми! Лисичка проголодалась! - этот вопль заставил меня со стоном накрыть голову подушкой, но не тут-то было.

Йогэль ворвался в мою спальню с полугодовалой Лиской на руках и запрыгнул на кровать, тут же сунув недовольно пищащую дочь прямо мне в руки, чем та и воспользовалась, завертев головенкой и нащупав мамину грудь. И присосалась.

- Не трогай маму, пусть спит! - зашипел с явным опозданием влетевший следом Тэйш с бутылочкой моего же сцеженного молока в руках.

Увидев, что маленькая хищница уже впилась в добычу, муж вздохнул, виновато глядя на меня.

Хрена лысого теперь кто-либо, даже самый любимый папа, оторвет от меня дочь, пока та не насосется. Она такой скандал устроит, что перебудит весь квартал.

Лиска уже давно просекла разницу между бутылочкой вчерашнего подогретого молока и свежим вкусным прямо от мамы. А доченька пошла вся в меня и на худшее не соглашалась, если есть вариант лучшего.

Я зевнула и смирилась, с умилением глядя на белобрысую маленькую хищницу, с причмокиванием наслаждающуюся завтраком.

Дочь довольно жмурилась, пряча свои ярко-голубые, в меня, и чуть раскосые, в наследство от кого-то из пап, глаза. Длинные темные реснички полукружьями лежали на нежно-розовых пухлых щечках...

Короче, меня накрыло волной окситоцина, и следующие полчаса я ворковала и искрила розовыми звездочками вокруг своего ангелочка, самой-самой сладкой девочки и принцессы. И все это под одобрительными взглядами довольного Геля и смирившегося с обстоятельствами Тэйша.

Ну правда же! Доченька у меня получилась просто... просто... не ребенок, а волшебная фея. Унаследовав от отцов хрупкость и точеность хенсанской породы, их пухлые губки, утонченный овал лица с остреньким подбородком и волшебный разрез глаз, моя Лисичка пошла в меня золотистым цветом волос, очень светлой кожей и ярко-голубой радужкой. Все это в сочетании давало сногсшибательный эффект.

Прошибло всех - и пап, и братиков, и бабушек с обеих сторон.

Ой, не могу без смеха вспоминать! Как очень практичный, младший сын, оценив Лисичкину красоту, наставительно заметил бабушке Пу, что точно женится на своей светловолосой подружке, чтобы у него получилась такая же красивая дочка.

Мол, смотри, бабуля, какая прелесть! А ты говорила, что надо на хенсанской девочке жениться - а вот нет! Он решил. Все. Окончательно!

Сыночек вообще с каждым днем становился все решительнее и решительнее, паразит мелкотравчатый.

Год назад он пошел с этой своей решительностью в младшую школу и такого шороху там навел, что бедный Йошэт замучился на родительские собрания ходить.

Почему отдувался именно младший из трех моих мужей? А вот... Кто же виноват, что Айхо, помимо артистичности и харизмы, взял из оригинального набора генов еще и страсть к раскодированию и расшифровке, поиску и угадыванию различных паролей, взламыванию всякого рода доступов... В общем, дети - а в нашем случае младшие братья - это те, кто отомстят за страдания старших!

Бедолаге Йошу уже и так пришлось отбирать у мелкого свой планшет, в котором некто наглый пытался смотреть мультики в не положенное ему время и успешно взломал код доступа к приложению.

Зато с Гелем у нас не было никаких проблем, не считая вот таких утренних побудок. Почти восьмилетний уже сыночка был всеобщим тихим солнышком и самым спокойным из всех детей, включая Чин-Чин, дочку нашей помощницы по хозяйству. Йогэль после ее появления как-то разом повзрослел, и, хотя он по-прежнему никогда не высовывался на первый план, решительности, негромкой, неброской и оттого какой-то особенно внушительной, у него было не меньше, чем у Айхо.