BioShock: Восторг (ЛП) - Ширли Джон - Страница 8

Она долго продолжала все в том же духе, все дальше и дальше уходя от темы, хоть как-то касавшейся Райана, пока какой-то стиляга не выбрал в автомате композицию в стиле бибоп, делая музыку громче. Ее болтовня потонула в общем шуме, и вскоре женщина уронила голову на стойку, храпя.

У Горланда было одно из тех предчувствий… это была дверь, ведущая к чему-то большому.

Наконец вернулся пьяница-бармен, покачиваясь, Фрэнк передал ему заведение, кинул фартук и пообещал себе уволить этого ублюдка при первой возможности. А сейчас надо было провернуть одно дельце…

Первое, что заметил Горланд, войдя в пропахшую потом раздевалку, – пристыженный взгляд Стила. «Хорошо».

Он сидел на массажном столе, темнокожий тренер завязывал его перчатки, при этом сам боксер-великан выглядел так, словно у него умер лучший друг и бабушка. Горланд похлопал негра по плечу и кивком указал на дверь:

– Я сам дошнурую, приятель.

Парень понял намек и вышел. Стил смотрел на Фрэнка сверху вниз, на его лице застыло выражение, которое явно указывало, что боксер был бы не против поотрабатывать свои удары прямо здесь на незваном госте. Вот только он не знал, что перед ним Фрэнк Горланд, с некоторыми элементами маскировки. В мгновение ока, человек, которого весь Ист-Сайд знал как Фрэнка Горланда преобразился в…

– Мое имя Лучио Фабричи, – произнес он, крепко шнуруя перчатки Стила, – меня прислал Бианчи.

– Бианчи? Зачем? Я же меньше часа назад с ним говорил, мы вроде договорились, – Стил явно не испытывал ни капли сомнения в том, что разговаривает с «Лучио Фабричи», одним из бандитов Бианчи.

«Фабричи» не поскупился на средства для такой маскировки. Полосатый костюм, гетры, зубочистка, пляшущая в уголке губ, парик, высококачественные, тонкие бутафорские усы, держащиеся на проспиртованной резине. Но главное это его голос, с правильно поставленной интонацией жителя Маленькой Италии, и выражение лица, на котором читалось: «Мы приятели, ты и я, пока мне не приказали тебя убить».

Для него не составляло труда создать любой образ, ну или почти любой. После побега из сиротского приюта он устроился мальчиком на побегушках в один театр, где и застрял на три года, получая в качестве зарплаты сущие гроши и колбасу. Спать приходилось на куче канатов за кулисами, но оно того стоило. Он наблюдал за актерами, комиками, даже за тем шекспировским типом, который исполнял с полдюжины ролей в спектакле одного актера. Мальчик впитывал все как губка. Грим, костюмы – это труд. Но больше всего его поражал тот факт, что зрители верили. Оно верили, что подсевший на опиум валлийский актер был Гамлетом. Именно эта способность больше всего поразила юного Фрэнка. И он поставил перед собой цель получить ее…

Если судить по реакции Стила, ему это удалось.

– Слушай сюда, Фабричи! Если Бианчи решил оставить меня без доли… я это не приму! Мне и так тяжело!

– Малыш, ты слышал когда-нибудь о тройном кресте? Просто Бианчи передумал! – Фрэнк понизил голос и бросил быстрый взгляд на дверь, желая убедиться, что она закрыта. – Ему больше не надо, чтобы ты проигрывал, мы сделаем другие ставки. Понимаешь? И свою долю ты тоже получишь, в двойном размере.

У Стила отвисла челюсть. Он вскочил на ноги, хлопнув перчатками:

– Правда? Да это же шикарно! Я порву этого выскочку! – кто-то постучался в дверь, снаружи толпа скандировала имя Стила.

– Иди, слышу, они зовут тебя. Иди и наваляй ему при первой же возможности. Нокаутируй!

Стил был в восторге:

– Передайте Бианчи, что я сделаю это! Да еще как! Гарантирую нокаут в первом раунде! Ха!

Уже через полчаса Горланд был в своей букмекерской конторе, располагавшейся в подвале аптеки. Он и Гарсия, его главный букмекер, сидели неподалеку от стойки, за которой заключались пари, тихо разговаривая, пока Морри принимал ставки через маленькое окошко. Два или три матроса с грузовых судов, если судить по их вязаным шапкам и татуировкам, стояли в очереди, передавали друг другу флягу и непрерывно болтали.

– Не знаю, босс, – сказал Гарсия, почесывая затылок. Он был пухлым кубинским иммигрантом во втором поколении, носил дешевый костюм-тройку и лениво жевал сигару, которая не имела никакого отношения к Кубе. – Я могу понять, что мы получим выгоду, зная о проигрыше Стила и правильно поставив наши деньги через надежных людей. Но как мы заработаем, если поступим по-вашему…

– А так и заработаем, потому что он не собирается проигрывать. Все эти дюже умные гангстеры будут ставить на его поражение, а мы – на победу. И у них будет минута славы, когда он их удивит.

Гарсия моргнул:

– Они из Стила весь дух выбьют, босс.

– И что, это должно меня сильно волновать? Просто убедись, что ребята из мафии ставят свои деньги на его поражение. Они будут кучкой грустных обезьянок, когда проиграют. Но им не надо знать о нашем участие в этом деле. Если увидишь Харли, передай ему, чтобы обратил внимание на покерный турнир в отеле, там соберется много лохов с большими деньгами…

Он подошел к Морри и услышал разговор двух матросов, которые по очереди отпивали из фляги:

– Конечно, люди Райана вербуют в основном там. И говорю тебе, приятель, там не протолкнуться. Большая зарплата. Только проблема: реально всякий высокотехнологичный хлам, рассказывать о работе нельзя. Да и опасно к тому же это все. Где-то в Северной Атлантике, кажется, неподалеку от Исландии…

Горланд навострил уши.

Он выскользнул наружу через боковую дверь и принялся ждать. Прошло не более минуты, и матросы, с обветренными лицами, в пальто и вязаных шапках, вышли на улицу. Они отправились в сторону порта. Палубные крысы не замечали, что их преследуют, они были слишком заняты: увлеченно посвистывали девушкам, которые курили на другой стороне улицы.

Горланд преследовал моряков до самого порта, потом отошел в тень ворот, наблюдая за всем издалека. Оба поднялись на борт большого корабля, который привлек внимание Фрэнка в первую же секунду. Это было новенькое грузовое судно, на палубах которого суетилось множество людей, готовясь к отплытию. На носу красовалась надпись «Олимпиец». Один из кораблей Райана. Возле погрузочной платформы, прячась от ветра за ящиками, курил трубку какой-то парень. Что-то в нем так и говорило: правительственный агент. Но не Восс, наверное, кто-то из его людей, если Горланд все еще что-то понимал в копах.

Раз Райан привлек внимание федералов, то у него должно быть нечто вроде «сомнительного правого статуса». А значит, его, как минимум, можно будет шантажировать, если Горланд найдет что-нибудь подходящее для шантажа.

Похоже, агент следил за двумя матросами, которые спорили на трапе, но он был не так близко к ним, чтобы подслушивать и оставаться незамеченным.

Горланд натянул шляпу на глаза, чтобы агент не запомнил его лицо, сунул руки в карманы и пошел, чуть покачиваясь, притворяясь пьяным.

– Можт мне дадут работу на одном из этих кораблей? – сказал он, глотая окончания слов. – Можт, можт…Можт, есть какая-нибудь халтурка у них… не, это не для меня… можт им нужен глава социального отдела… – Фрэнк хорошо играл свою роль, и все трое игнорировали его с того самого момента, как он подошел.

Горланд остановился возле трапа, делая вид, будто воюет со спичками, пытаясь закурить. Все это время он слушал спор, происходивший между человеком, стоявшим на трапе и усачом перед сходнями, который, похоже, был матросом.

– Я не поплыву туда во второй раз, вот и весь разговор! – огрызнулся матрос в черном бушлате. Смуглый, на голову натянута вязаная шапка, над верхней губой темнели усы, а брови срослись в одну сплошную полосу. Это был стареющий человек с дряблой кожей и с проседью в волосах, его руки дрожали, когда он тыкал пальцем в грудь вахтенного. – Ты не заставишь меня туда плыть! Черт подери, там слишком опасно!

– Но почему-то, в процентном соотношении, они теряют меньше людей, чем на строительстве Бруклинского моста, – ответил тот, – мистер Гриви говорил мне об этом. Перестань же ты быть таким трусом!