Супргуа Архангела (СИ) - Сингх Налини - Страница 41

Рафаэль положил ладонь на её бедро.

— Я не спрашивал. — Как единственная супруга архангела до Елены, Ханна всегда считалась недоступной, защищённой. Такая вежливость не распространялась на Елену, не только потому, что она когда-то была смертной, а потому, что она была рождена охотником… рождённым воином.

Елена обняла Рафаэля за шею.

— Отправь приглашение. Я хочу поговорить с ней — у неё можно многому научиться.

Положив руку ей чуть ниже груди, он заговорил у её приоткрытых губ.

— Я не могу, Елена. Приглашение было послано супругой Илии, и на него должна ответить моя супруга. Таков протокол.

Елена свела брови.

— Как это протокол, если существуют только две супруги?

— Хочешь сказать, что я лгу? — Ему никогда не нравилось дразнить кого-то, пока он не встретил свою охотницу.

Проведя пальцами по его затылку, она прикусила его подбородок.

— Я не знаю, как заниматься всеми этими причудами.

— Ты моя супруга. — Он поцеловал её в скулу. — И можешь делать всё, что захочешь.

Она посмотрела в его глаза своими серыми, обрамлёнными очень, очень тонким кругом чистейшего серебра.

— Да? В таком случае, думаю, что хотела бы отвлечь тебя. — Он позволил ей приблизить себя и впился поцелуем в её мягкие губы. От неё исходил едва сдерживаемый вкус дикости, ослепляющего смертного огня. Рафаэль вздрогнул, почувствовав, как она обхватила его лицо руками так нежно, что почувствовал себя защищённым. — Позволь мне любить тебя, — прошептала Елена.

Он не стал протестовать, когда она соскользнула со стола, выключила свет и повернулась, отведя его к тёплому свету камина. Под его взглядом, она расстегнула бретельки, которые крепко держали чёрный топ, и скинула вещицу на ковёр, открывая великолепные груди, которые он не раз отмечал своим поцелуем. Сегодня вечером огонь отмечал её, мерцая на коже и окрашивая её в красное золото, создавая знойные тени, которые Рафаэль хотел исследовать ртом и телом.

Елена вздохнула от удовольствия, когда Рафаэль скользнул рукой по изгибу её талии, сама занимаясь пуговицами его рубашки. Он скинул вещь на пол в тот же миг, как пуговицы закончились, желая ощутить на себе руки Елены. Она дала ему то, чего он хотел, прижав ладони к его груди и лаская кожу, спускаясь к животу.

— Я могу, — прошептала она, исследуя кубики его пресса в медленном темпе, от которого он сильнее возбуждался, — часами.

Обхватив ладонями её грудь, он наклонился и поцеловал Елену в плечо.

— Боюсь, что у твоего супруга нет такого терпения. — Большими пальцами он дразнил её соски, а она запустила пальцы ему в волосы, потянула на себя и поцеловала в губы. Отстранившись, она поцелуями проложила себе путь вниз по его шее к груди и ниже. Рафаэль позволил ей это. Ночь только начиналась, и он понял, что питает слабость к любви Елены.

«Что ты собираешься делать, Охотница Гильдии?»

Встав перед ним на колени и расправив крылья — сверкающие полуночные оттенки, которые перетекали к цвету индиго, затем к глубокому, призрачно-синему, прежде чем просветлеть к цвету предрассветного неба и мерцающего белого золота — он склонила голову и провокационно улыбнулась.

— Придётся подождать, и всё увидишь. — Протянув руку, она расстегнула молнию на его штанах, коснувшись кончиками пальцев налитого члена. Рафаэль без всяких угрызений совести помог Елене снять с себя оставшуюся одежду и встал перед ней обнажённый и возбуждённый.

«Такой гордый, такой красивый», — подумала Елена. Сжав ствол в руке, она провела по нему раз-другой.

Рафаэль стиснул её волосы в кулак, а когда она подняла взгляд, увидела, что он запрокинул голову, а вены на шее сильно напряжены, пробуждая желание подняться и укусить их. Затем он расправил прекрасные в своей силе крылья. Он — настоящая зависимость. И полностью принадлежал ей. Взять. Доставлять удовольствие.

Положив ладонь свободной руки на его бедро, она наклонилась и лизнула головку члена.

«Елена». Предупреждение не дразнить.

В другой раз она бы подчинилась, но сегодня ей хотелось любить его страстно и сладко. Скользнув рукой к основанию его стержня, она накрыла ртом его головку. Он приглушённо вскрикнул и потянул её за волосы. И его вкус… Застонав, держа во рту его налитую длину, покрытую бархатно-мягкой кожей, она приняла ещё дюйм. Всосала как можно глубже. Он сильнее дёрнул её за волосы.

«Сейчас же, Елена».

Она ещё не насытилась, даже близко нет, но могла утолить голод и иными способами. Отпустив его и проведя языком по толстой вене вдоль его возбуждения, Елена поднялась и толкнула Рафаэля назад, пока его колени не упёрлись в одно из кресел у камина.

— Сядь.

Он выгнул бровь с чисто мужским высокомерием.

Изогнув губы, хотя всё в теле пульсировало самым тёмным сексуальным желанием, она отступила, чтобы снять джинсы и трусики. На этот раз, когда она толкнула его в грудь, он опустился в кресло, скользнув руками по её рёбрам к бёдрам. Вместо того чтобы потянуть Елену на себя, как она ожидала, он подался вперёд и поцеловал её в пупок.

«Моя охотница».

От нахлынувших эмоций у неё стиснуло сердце, и она запустила пальцы ему в волосы.

— Я люблю тебя, Архангел. — Она задрожала от его обжигающего дыхания и грубой ласки его подбородка.

Когда Рафаэль поднял голову, Елена перестала медлить, сдвинулась и оседлала его, прижав головку члена к чувствительному входу в тело. Затем медленно опустилась по его жёсткому жару, пока Рафаэль по-собственнически держал руки на её бёдрах. Когда он полностью оказался внутри, Елена ахнула и сжала его внутренними мускулами, лаская самым интимным образом. Когда Рафаэль прошептал обещания возмездия, она положила руки ему на плечи и сжала.

— Обними меня, Архангел.

«Сегодня разве не ты ведёшь, хебибти?»

Он переместил сильные руки чуть ниже её колен, посасывая нижнюю губу Елены, а затем начал страстно целовать.

«О, да».

И под бушующую снаружи бурю, она взяла своего Архангела, медленно и глубоко, а затем снова, пока грохочущая дикость удовольствия не поглотила их обоих.

На следующее утро, получив сообщение, Елена летела в район Палисейдс, чтобы приземлиться перед закрытым домом, стоявшим в стороне и в тени идеально ухоженных деревьев и кустов и просто крича о богатстве владельцев. Даже архитектура — старая, элегантная, неподвластная времени — говорила, что Елена смотрит на вещь, стоящую миллионы.

«Я могу себе такой позволить».

Поразительная мысль. Она всё время забывала, что теперь богата, что Совет — через Рафаэля — заплатил ей гонорар, о котором они договорились, когда она «взяла» дело Урама. Фыркнув при воспоминании о том, как именно её втянули во всё это кровавое месиво, она сложила крылья и уставилась на блестящую чёрную дверь дома.

Узкая. Слишком узкая для крыльев.

Глупо чувствовать себя отвергнутой. Сестра Елены, Бэт, жила здесь со своим мужем Харрисоном со дня свадьбы — а тогда они оба были людьми. Потом Харрисон подал заявление стать вампиром, и его приняли… Но он нарушил вековой контракт на службу, который подписал, и Елена вернула его встретить наказание. Харрисон не понимал, что не может прятаться вечно, что чем дольше ангел его выслеживает, тем большую цену ему придётся заплатить. Из-за антипатии Харрисона Елену никогда не приглашали в дом Бэт. Она не обвиняла сестру за поддержку мужа и сделала всё возможное, чтобы Бэт это знала. Однако по той же причине она отказалась исчезнуть из жизни сестры. Несмотря ни на что, Бэт знала, что могла позвонить и Елена придёт.

Дверь распахнулась, явив великолепную рыжеватую блондинку, одетую в кашемировый кремовый свитер и юбку в горошек до колен.

— Элли! — закричал её сестра. — Элли!

Когда Елена стиснула маленькое, хрупкое тело Бэт, почувствовала, как время прокручивается обратно, и они снова стали детьми. Бэт всегда в детстве таскалась за Еленой, как Елена когда-то таскалась за Ари и Бэль. Теперь из четырех детей Маргариты, осталось только двое… и Елена стала старшей сестрой.