Супргуа Архангела (СИ) - Сингх Налини - Страница 64

— Что они творят?

«Я хотел бы знать».

Осознав, что архангел больше не видит, что его прекрасные глаза ослеплены чернотой, она подняла голову и почувствовала, как воздух покидает лёгкие.

— Боже Мой, Рафаэль. Они… — Сглотнув, она сосредоточилась на двух бессмертных в небе. — Твоя мать умудрилась повредить крылья Ли Дзюань, которая то становится призрачной, то осязаемой. — Ей нужна сила поддерживать другую форму. Этого мы не знали. — Кажется, твоя мать не ранена, но отлетать от ударов Ли Дзюань ей всё сложнее. — Калианна двигалась с феноменальной скоростью, но… — Рядом с Ли Дзюань она выглядит почти вялой.

«Я ошибся. Она не готова проснуться».

С замиранием сердца Елена поняла, Калианна проснулась ради сына.

— Она неплохо справляется. — Но теперь, сосредоточив внимание, она видела слабость Калианны так же ясно, как и Ли Дзюань.

Глядя на Рафаэля, Елена хотела солгать и успокоить, но они выше этого.

— Думаю, твоя мать проиграет, Рафаэль.

Тело Рафаэля содрогнулось, крылья потемнели, а кожа стала алебастровой.

«Архангел!»

Рафаэль слышал Елену, но не мог ответить. Разум захватил обжигающий жар, вспыхивающий белым пламенем, которое превратило его мир из холодного тёмного в пожарище. Инстинкты, выработанные за тысячелетие жизни, побуждали бороться с яростью пламени… но потом Рафаэль увидел, что зло делает. Пожирая и уничтожая всё, так же дико, как ангельский огонь. При этом оставляло в чувствах тягучий «привкус», который он не мог разобрать, но тот до глубины души был знаком.

«Рафаэль, не смей покидать меня. Вместе! Ты обещал мне, что если мы падём, то только вместе!»

Даже в разгар борьбы в теле, её требование пробудило желание завладеть её губами, провести рукой по крыльям воина в открытом владении.

Внезапно молния пронзила спинной мозг и распространилась ядерной вспышкой по крыльям, вспыхнув таким жаром, что Рафаэль почти ожидал сгореть. Но когда ожог превратился в глухое, пульсирующее гудение, он поднял ресницы и увидел лицо Елены, которая смотрела на него, с решимостью в каждой черте.

«Я не отпущу тебя, Архангел. Не отпущу! — Затем, душераздирающее молчание. — Не могу жить без тебя, Рафаэль».

Он положил руку ей на щеку.

— Елена, меня не так просто убить.

Вот только он должен быть мёртв. Он архангел, но Ли Дзюань эволюционировала на другой уровень существования, и её сила выше всего известного, с чем можно бороться. У её силы вкус смерти, как для смертных, так и для бессмертных.

Всё тело Елены содрогнулось, и она прижалась лбом к его лбу на долгую, тяжёлую секунду. Одинокая, болезненная капля упала ему на щеку, прежде чем Елена подняла голову. Рафаэль встал. Каждая часть тела болела, но Рафаэль сопротивлялся чувству гораздо худшему… даже неистовый жар, который продолжал искриться внутри, выискивая и уничтожая последние следы заразы, больше не подавлял.

«Рафаэль, сын мой»

Подняв голову, он увидел, как правое крыло Калианны смялось, когда Ли Дзюань ухитрилась ударить её о стену здания.

— Иди, — сказал он Елене. — Люди моей матери скоро проснутся. Перемести их в безопасные места.

Елена не сопротивлялась, отступила и дала ему взлететь.

«Береги себя, Рафаэль. Ты принадлежишь охотнице».

Позволив её словам проникнуть в самое сердце, он взлетел и поймал падающее тело своей матери, защищая их от Ли Дзюань и разбрасывая брызги ангельского огня, которые заставили архангела Китая отклониться и лишиться концентрации. Он воспользовался возможностью и осторожно опустил Калианну на крышу.

«Она исцелится», — подумал он, увидев повреждения. Это не такие смертельные раны, как у него… и даже такие не стали бы действовать на неё так, как на него. Но ведь его мать намного старше. Её глаза мерцали болезненной синевой, когда он вновь взмыл навстречу с Ли Дзюань.

«Ты сражаешься ради меня».

«Я сражаюсь с Ли Дзюань».

Его мать ещё могла бы изображать монстра, когда восстановит силы, но не было никаких сомнений, что Ли Дзюань уже была монстром. Если сейчас не взять её под контроль, клеймо смерти скоро расползётся по всему миру — лишь Калианна в полной силе способна её сдерживать.

«Значит, одним монстром ты посадишь в клетку другого?»

В этом голосе ещё хранился намёк на магию.

«Все архангелы несут в себе угрозу тьмы».

Ли Дзюань обрушила на Рафаэля яростный чёрный дождь. Вскинув щит, он воткнул разряды молнии в стену, разрушив, стоящее веками, здание. Почувствовав движение внизу, он увидел, как Елена машет крыльями, наполовину неся, наполовину таща спящего жителя Аманата в другой район города.

«Елена, оставайся вне поля зрения», — приказал он, зная, что Ли Дзюань начнёт её преследовать.

«Сосредоточься на том, чтобы тебе не свернули шею, Архангел. Не я возбуждаю Ли Дзюань».

Рассмеявшись над едким ответом, он бросил несколько шаров ангельского огня в Ли Дзюань. Она отлетела в сторону, но он продолжал на неё нападать и оттеснил на окраину города, где в домах меньше смертных. Крылья и волосы Ли Дзюань стали чёрными, но это не так важно, как тот факт, что она больше не могла становиться призрачной. А значит, она уязвима, какой не была со времен Пекина, но всё же далеко не легкая добыча.

Вздрогнув, когда архангелу Китая удалось опалить одно крыло, он почувствовал новый ожог, когда этот раскаленный огонь пробежал по венам, нейтрализуя черноту. Он задумался…

Потянувшись внутрь себя, он уговорил почти неконтролируемую дикость слушаться себя, а затем отпустил её, словно ангельский огонь. Во всех отношениях его сила проявлялась либо синим, либо ослепительным пламенем, но это сияние было бело-золотым с переливающимися краями полуночи и багрянца… Этим он ударил по Ли Дзюань, пуская кровь. В шоке она уставилась на Рафаэля, пока тёмно-красное пятно расползалось по лицу. Воспользовавшись моментом шока, он вновь нанёс удар, но внутренний огонь уже угасал, и удар оказался не таким сильным, как первый. Правда и этого хватило. Шар опалил крыло, и Ли Дзюань яростно закричала, прежде чем изменить направление и прорваться сквозь щит Аманата в дождливую ночь.

Рафаэль полетел следом, дождь хлестал по лицу, и каждая капля была словно острый кинжал… но архангел Китая исчезла. Остановившись, Рафаэль осмотрел лесистый ландшафт, думая, что её крыло, возможно, сломано и Ли Дзюань могла свалиться на землю. Но лес стоял нетронутым, а тёмное от бури небо пустовало.

Он понял, что у Ли Дзюань оставался запас силы, и она воспользовалась им, чтобы сбежать, став на краткий момент неосязаемой. Выследить её невозможно, но пока она побеждена и дважды подумает, прежде чем опять напасть на него или его собственность. А теперь… ему предстоит столкнуться с чудовищем, породившим его.

Елена, перенеся последних мужчин и женщин Аманата в безопасное место, подальше от разрушенных зданий, взбежала на невысокую крышу и взлетела, вместе с Иллиумом. Через небольшой отрезок времени они заметили мать Рафаэля на другой крыше. Белое платье Калианны было испещрено чёрными полосами, лицо невероятной красоты с одной стороны было опалено, но эти раны для архангела поверхностны.

Приземлившись, Елена принялась искать признаки темноты, которая настигла Рафаэля, как ползучий яд. Крылья Калианны были покрыты шрамами от маслянистой жижи, но…

— По-моему, она сдержала силу, — сказала она Иллиуму.

— Я самый могущественный архангел, — донёсся голос такой безупречной ясности, что было почти больно его слышать. — Ли Дзюань ещё слаба.

Глаза матери Рафаэля были такого же яркого оттенка, как и у него, таким, которым не обладал бы ни один смертный, но что-то в них было… что-то неизвестное и древнее, очень, очень древнее.