Джинния (СИ) - Баковец Михаил - Страница 51

Да, я мог своей волей и статусом приказать джиннии закутаться хоть в паранджу, хоть передвигаться на цыпочках и изображать тень в этом доме, но не хотел. Не желал в первую очередь потакать закидонам хозяйке дома, излишне чопорной, консервативной и верной традициям многовековой давности. Такие дамочки давят представительниц своего пола гораздо сильнее, чем все мужчины-консерваторы вместе взятые. Как говорится: свой кусает больнее.

- И всё же попробуйте ей объяснить всю конщунственность её поступков! Я уверена, что её матушка была благопристойной женщиной, которая чтила заветы предков и наставления своей матери, - поджав губы, сказала Каролина. – Иначе придётся попросить вас оставить мой дом и найти себе новое жильё.

М-да, а ведь таким образом я лишусь своей лаборатории, где только-только создал уютную лабораторию. Придётся джиннию урезонить… или, в самом деле, съехать? В ту же гостиницу или напроситься на постой к кому-нибудь, например, к Смиту (блин, сколько же их мне на пути ещё встретиться-то), сказав ему, что мы жених и невеста или даже супруги, просто скрываем свои узы? Или вообще сделать ход конём и построить себе дом? Земля здесь стоит копейки, точнее, пенсы. Попробовать создать амулеты с магическими слугами и начать возводить себе особняк в этом мире. Хотя… особняк – это долго. Вполне хватит небольшого коттеджа.

- Мистер, вы слышите, что я вам говорю? – вырвал меня из размышлений возмущённый голос собеседницы.

- Да, да, я всё слышу. Просто, задумался о том, как всё это подать госпоже магу.

- Это не мои проблемы, - поджала губы чопорная англичанка. – Хорошего вечера.

- Хорошего вечера, миссис.

Бармина нашлась в своей комнате сидящей в плетёной кресле качалке, забросившей ножку на ножку, скрестившая руки на груди и невероятно быстро раскачивающейся. Как только мебель такой темп выдерживает, не переворачивается или не ломается?

- Всё, я готов тебя выслушивать, - улыбнулся я джиннии. – Что за проблема?

- А я не хочу уже ничего говорить.

- Да? Ну ладно, - пожал я плечами, развернулся и шагнул к двери.

- Стой!

- Стою.

- Посмотри на меня.

Я повернулся к ней лицом и медленно провёл взглядом от пальчиков на голых ножках, которые бесстыдно оголились до самого верха бёдер, до сердитой насупленной милой мордашки.

- Отлично выглядишь, ты постройнела!

- Хватит. На меня эта глупая лесть для смертных женщин не действует!

А вот по нашей связи господин-слуга ко мне пришла волна удовольствия после моих слов. Действует, ведь, формула лести, которую все на Земле считают шуткой или неимоверно грубой!

- Ты посмотри на мою одежду, Вик. Разве в этом можно ходить? Мне пришлось укорачивать местное платье, а продавец ещё пытался обмануть, что оно для сна предназначено, потому такой фасон! До чего же здесь люди странные, в платьях спят! А в чём ходят? Ты видел, что у некоторых под юбками стальной каркас из проволоки?

- Э-э…

- А я видела и мне такую попытался продать в магазине один мошенник! – воскликнула собеседница.

- Так, Бармина. Ты делов-то не наворотила, пока меня полдня не было? – встревожился я. – Что с тем мошенником произошло дальше?

- Ничего, - буркнула она в ответ. – Припугнула немножко и заставила его самого надеть это платье, чтобы он прочувствовал, каково это – носить железо. А ещё предлагал корсет! Для меня – джиннии!

Это да, тут торгаш ошибся. У джиннов в почёте красивое тело, особенно, женское. И они его не скрывают, как последователи шариата, а показывают всем, мол, завидуйте и всё такое. Да и развратны джинны до невозможности, для них пройтись по улицам в неглиже практически, лишь с набедренной повязкой не считается чем-то страшным, даже эротикой не считают. Женщины джинов обычно прикрывают тело газовой тканью, полупрозрачным платком, ножки скрываются шальварами из такого же материала. Многие красотки вместо верхней части одежды используют небольшие чашечки для сосков и только. Зато очень часто скрывают лицо под вуалью. Те взгляды вожделения, которыми их награждают прохожие, являются лучшей наградой соблазнительницам. Причём, если джинны не прочь заняться сексом в ближайшем переулке, то у джинний чаще всего дальше соблазнения не дело заходит.

Мне много нервов стоило приучить Бармину хоть к какому-то грамму приличия.

- И чем я могу тебе помочь? – посмотрел я на собеседницу.

- Сделай амулет со слугой, со швеёй, чтобы тот мне изготовил одежду.

- А к местным портным не пробовала заглянуть?

Та скривилась, словно, одним разом откусила половинку спелого лимона и тщательно прожевала.

- Пробовала. Двоих нашла и двое на меня смотрели, как падре на суккубу, - ответила она. – Все мои рисунки даже в руки брать не стали, сказали, что это мерзость и падение человеческой морали. Так что, господин, сделай мне амулет.

- Это опять искать ингредиенты, - вздохнул я, меньше всего желая браться за это дело. – Время терять, потом искать кладбище, а местные тут к посещению этого места относятся очень строго, могут и до драки довести, если решат, что я занимаюсь противоестественными науками. Тут магам прощают многое, но не всё.

- Я уже всё сделала. Все нужные вещества лежат в твоей лаборатории, и узнала, где можно найти кладбище. Тут много народу погибало, и среди них встречаются мастера своего дела, в том числе и портные.

- Уже? Когда только успела, - удивился я.

Да уж, ведь может, когда захочет. Припекло и нате вам: и сходила по магазинам и лавкам, и расспросила кого-то, купила, что нужно. Неужели, меняется?

- Пока ты носился со своими железками грохочущими неизвестно где. Настоящему магу никакие костыли не нужны! А у тебя твой костыль даже не несёт никаких магических рун, это вообще кошмар и позор для любого Одарённого, даже если это недомаг!

М-дя, фиг там- изменилась. Бармина остаётся самой собой.

- Ладно, - сдался я, - будет тебе амулет со слугой-портным.

Чую, с нашими мелкими сиюминутными желаниями ещё нескоро дело дойдёт до портала.

Глава 20

Кажется, моей невольной служанке в этом альтернативном мире Дикого Запада (точнее альтернативном освоении Северной Америки) очень нравится. Ещё бы! На моей Земле с магическими потоками и вообще магией было крайне скверно, каждое заклинание выматывало девушку, словно, работа строителя, приехавшего из осенней Сибири в вечное лето Греции или Индии и, не успев акклиматизироваться, в первый же день включился в рабочий процесс. Вот и джинния не смогла толком акклиматизироваться к моему родному миру, зато очень быстро привыкла к его альтернативному магическому двойнику, буквально за неделю.

Ещё немного и подозреваю, что её потянет за приключениями, так как других развлечений в этих местах нет. По мне же лучше поскорей отыскать нужные компоненты для портала и смотать удочки домой.

Вообще, этот мир, несмотря на схожую историю и названия отличался сильно от моей Земли. Здесь царил конец восемнадцатого века, а точнее тысяча семьсот девяносто шестой год. В ходу уже давно, больше пяти лет, капсюльное оружие, пару лет назад стали выпускать огнестрельные образцы с нарезными стволами, в том числе с полигональной нарезкой. До унитарного патрона ещё не додумались, но это скоро случится, в очередную войну, которая каждый раз помогает промышленности сделать гигантский прыжок вперёд.

Соединённых штатов Америки нет, и вряд ли они появятся вообще или возникнут под другим именем. Франция, которую в моей истории выжили из этих мест в середине восемнадцатого века, здесь себя чувствует вполне вольготно на территории Канады, которая считается колонией, но никак не отдельным государством.

Отгремела уже вторая война между Англией и Францией, в которой то одной, то другой стороне по мере сил и желания помогали Испания с Голландией, Португалия с Россией, Германия и Китай. Последний, к слову, вставил порядочного пенделя соседям японцам и благодаря огромной массе одарённых людей (не магов, а именно одарённых, вроде суперменов или людей-икс, которые могли владеть одним из талантов вроде огромной силы, ловкости, временной неуязвимости и феноменальной точности в стрельбе, скорости передвижения и так далее) вырвался на мировую арену, попутно проведя у себя что-то вроде революции где во власть вышли мандарины и императорская семья, которые ратовали за знакомство с окружающим миром, попутно казнив всевозможными способами ту часть сограждан, что желала своей стране участи из моего родного мира, то есть, свариться в собственном соку до консистенции киселя.