С ведьмой в постели (СИ) - Федин Андрей - Страница 1

1.

— Бабушка умерла.

— Сочувствую.

— Я успела застать ее живой. Говорят, она очень хотела меня увидеть. Представляешь, бабушка медсестрам сказала, что дождется меня. Сказала, что будет надоедать им, пока я не приеду. Не мама, а именно я. Про маму она даже не вспоминала. Странно, правда? Никогда со мной не встречалась, а теперь вдруг захотела. Представляешь?! До сегодняшнего дня я знала ее только по фото. Но сейчас она была совсем другой. Маленькая, худющая — кожа, да кости! А какой у нее строгий взгляд! Она протянула мне руку, я прикоснулась к ее пальцам… и больше ничего не помню. Словно свет выключили. Раз, и темнота. Представляешь, я потеряла сознание! Говорят, что это от усталости и нервного напряжения. А пока меня приводили в чувство, она умерла. Только глаза закрыла… и все. Я даже не успела, блин, с ней пообщаться!

— Как сейчас себя чувствуешь?

— Да нормально я. Мама плачет. Они с бабушкой пусть и редко виделись, но… сам понимаешь. Хорошо, что дядя Витя с нами. А то в меня залили какую-то гадость, и я теперь мозги в кучу собрать не могу. Сижу тут, как одинокий тополь. И туплю.

— Где сидишь-то?

— Так в больнице. Мама с Витей у врачей что-то выясняют. Меня одну бросили. Похоже, мы здесь задержимся.

— А хоронить где будете?

— Ну, ты, Максим, спросил. Откуда же я знаю!? Блин, она даже не сказала мне ничего! Представляешь, она уже умерла, а я так ни разу и не слышала ее голос! Она меня ждала. Может, хотела что-то рассказать или узнать? Но это же я! Я не могу вести себя, как нормальный человек. Мне обязательно нужно было что-то отчебучить! Упала без чувств. Словно барышня из мыльной оперы. Нет, ну ты представляешь?! Фу, какой же в этой больнице мерзкий запах. В голове от него все кружится. Или это от лекарств?

— Выйди пока на улицу. Свежим воздухом подыши.

— Если бы я еще знала, как отсюда выбраться. Меня вели по каким-то однообразным коридорам. Даже по сторонам не смотрела. Жутковато здесь.

— Вокруг что, нет никого? Спроси, где выход. Должны же там быть врачи или медсестры.

— Мои возвращаются. Можно я тебе позже еще позвоню? Оказалось, что мне и поплакаться кроме тебя некому. Прости, что загружаю своими проблемами.

— Конечно, звони. Всегда рад тебя слышать. И если вдруг моя помощь понадобится — обращайся.

— Хорошо, Максим. Спасибо тебе. Больше не могу говорить. Все. Пока. Созвонимся.

— Разумеется, созвонимся, — уже сам себе сказал Максим, убирая телефон.

Из кухни доносились голоса поваров: те обсуждали сцену из любимого сериала, в присутствии шефа стараясь избегать нецензурных выражений. В основном зале ресторана мурлыкала музыка.

— Максим, у тебя заказы. Сок Марго налила. Мне нужна еще водка. Пришел хороший столик, — скороговоркой выдала влетевшая в гардероб для персонала Света. — Серьезные дядечки. Такие обычно не жадничают. Кто звонил? Людка?

Максим сидел в массивном черном кресле, распрямив ноги и уложив на подлокотники руки. Он «застолбил» кресло едва ли не с первых дней работы в ресторане. И уступал его только шеф-повару, под весом которого жалобно скрипели стулья.

— Почему именно Люда?

Максим неохотно поднялся со своего трона.

— Давай, Максимка, шевелись. Хватит ляськи-масяськи разводить!

— Иду я, иду, — сказал Максим.

В малом зале ресторана разместились в два ряда всего семь столов для гостей. И еще здесь находилась стойка бара, над которой монотонно бубнил телевизор. Персонал называл это помещение баром. Соседний же зал, где кроме почти двух десятков столов, сумели втиснуть еще и небольшую сцену — рестораном.

Стойка, за которой работал Максим, была единственной на все заведение. Официанты из большого зала то и дело возникали перед ней, требуя свои заказы.

— С кем болтал? — спросила Марго.

Марго выглядела полной противоположностью Светы. Если та — худая высокая блондинкой, то Марго — маленькая брюнетка с пышными формами. Помещение бара, за исключением огороженного стойкой пространства, — ее вотчина. Именно Марго обслуживала столы в баре, деля эту привилегию только со своей сменщицей.

— Людка ему звонила, — сказала Света.

— Серьезно? — сказала Марго. — И чего она хотела? Максим, я сок девчонкам отдала. Могу, если разрешишь, и пиво налить. Я пока не занята.

Все столы малого зала пустовали. Массивные ножки, белые скатерти, придвинутые на одинаковое расстояние деревянные стулья. Над каждым столом на стене висел черный кованый светильник. В первой половине дня посетители редко занимали эти столы, предпочитая завтракать и обедать в другом зале.

— Я сам, — сказал Максим, переливая в графин водку. — Не слушай ее. Я с Людой уже тысячу лет не созванивался. Сказал же: все, проехали. Я о ней больше не думаю.

— Проехал он, — сказала Марго. — Если бы она тебя хоть пальчиком сейчас поманила…

— Да не свисти! Я же слышала, что ты с бабой трещал! Всегда рад тебя слышать, — передразнила Света, искривив тонкие губы. — Хочешь сказать, кому-то из наших поваров так пел?

Марго перевела взгляд на Максима. Вопросительно приподняла брови.

— Кого ты слушаешь? Не Люда это была, — сказал Максим, поставив перед Светой графин с водкой. — Вот стукнуть бы этим графином по твоей блондинистой челке.

— И кто же тогда? — спросила Марго.

— Алиса звонила, — сказал Максим. — Ну, я рассказывал тебе, что мы созваниваемся.

— Школьница твоя, что ли?

— Школьница? — вклинилась Света. — Я что-то пропустила? Людке уже нашлась замена?

— Уноси свою водку!

— Один момент! Никуда не уходите!

С подносом в руке Света поспешила в сторону большого зала.

Марго проводила ее взглядом и повернулась к Максиму.

— Я с Людкой вчера общалась.

Продлившееся секунд десять общее молчание нарушил Максим:

— Она спрашивала обо мне?

Марго пожала плечами.

— Я сразу сказала, что у тебя все здорово.

— А… как она?

— Ты, правда, хочешь знать подробности? У нее все нормально.

— Ясно.

Максим наполнил пивом три кружки. В зале снова появилась Света. Она пришла не одна.

— Так, Анжела, пиво за седьмой столик, — скомандовала она своей спутнице. — Мальчики уже нервничают. И улыбайся им! Улыбайся!

Проводив стажерку взглядом, Света поправила бюстгальтер и с милой улыбкой акулы сказала:

— И с какой-такой школьницей спит наш Максик? Почему я об этом только сейчас узнаю? Ну, что за тайны от боевой подруги?!

Максим махнул рукой.

— Успокойся, нет никаких тайн. Во-первых, у меня с ней ничего, кроме общения по телефону, нет; и не было. Во-вторых, она уже не школьница — выпускной был месяц назад. Да и видела ты ее. Восьмого марта. Вспомни. Вон за тем столом сидела. Рыженькая такая.

— Макс ей мою розочку подарил, — добавила Марго. — Ты еще бурчала тогда, что он чужим девкам цветы раздает.

Морщинки у глаз Светы расправились.

— Та малолетка, что ли? Которая рыдала, как корова, и сопли в салат роняла? И что? Ты у нее телефончик стрельнул? Я правильно понимаю?

— Правильно.

— А с чего вдруг? Ты ж кроме Людки тогда и думать ни о ком не мог?! Понравилась?

— Не знаю. Как-то само получилось.

Света всплеснула руками.

— Вот всегда у вас, мужиков, само все получается! И что, позвонил?

— Ну, да. Поболтали пару минут ни о чем.

— А дальше?

— Потом она мне позвонила. С тех пор так и перезваниваемся время от времени.

— Почти каждый день, — сказала Марго.

— Не каждый, — сказал Максим. — Хотя, часто.

— И ты не переспал еще с ней? Ни разу за эти четыре месяца?

— Причем здесь переспал? Мы просто болтаем по телефону. И… ей всего-то восемнадцать!

— Да помню я ее! — сказала Света. — Не красотка, но вполне так… сойдет. Почему, Макс? Хранишь Людке верность? Или у тебя после нее проблемы с этой, как ее… потенцией? Слушай, Максик, может нам с девками тебе на проститутку скинуться? В целях, так сказать, реабилитации? Как думаешь, Марго?