Нова Проспект (СИ) - "J.C.Elliot" - Страница 18

— Угощайся в баре, чем хочешь. Норико, — кивнул мужчина стражнице, и та последовала за Цири бесшумной тенью.

— Это не займёт много времени, Цири, — обнадежил Адам.

Да уж она как-нибудь справится без присмотра.

Музыка молотом долбила по барабанным перепонкам и начинала медленно, но верно выводить из себя. В балладах вожделение хоть как-то завуалировано — здесь же бесконечно повторяли одно и то же: хочу, хочу, хочу.

— Красивая у тебя сабля, — попыталась Цири сделать комплимент, в надежде рассмотреть оружие поближе.

— Меч. Вакидзаси, — голосом, не предполагающим дальнейших обсуждений, ответила стражница. Таких красивых женщин Цири в этом мире еще не видела — соболиные брови, волосы цвета вороного крыла и раскосые, как у эльфов, глаза. Жаль, что она как неживая — словно марионетка, которую дергает за ниточки хозяин.

Проскользнув мимо дёргающихся под музыку людей, Цири села на высокий стул за продолговатым столом. Норико наблюдала за ней, спрятавшись в нише, окутанная серой дымкой.

Как же глупо было довериться Адаму. И после чего? После плошки лапши? У него свои цели, и вряд ли они сулят ей что-то хорошее. Нужен собственный план; нужно понять, из чего сделаны барьеры, которые преграждают путь. Похожи на невидимые волны — Адам рассказывал о подобных. Если бы не так клонило в сон, она бы подумала, как их обойти.

— Устала? — сочувственно поинтересовался корчмарь, проведя рукой по коротко стриженным фиолетовым волосам. Здоровенный, как хряк, и весь разрисованный.

Цири молча кивнула.

— Мне бы чего-нибудь, чтобы взбодриться, — буркнула она. — А то я на этом столе и усну. — Опасаясь, что ей снова нальют коричневой дряни, Цири уточнила: — Может, травы есть какие? Вороний глаз знаешь? Волкобой?

— О такой дури не слышал, — протянул мужчина. — Хочешь взбодриться — могу посоветовать фирменное зелье. Всю ночь спать не будешь.

— Давай, — махнула рукой Цири. Не отравят — она этим киборгам нужна живой.

Кормчарь вопросительно взглянул на стражницу.

— Хозяин сказал, пусть берет, что хочет, — изящно пожала плечами та.

Пара ловких движений, бульканье, и перед Цири появилась маленькая чекушка с прозрачной жидкостью без запаха. Перед первым глотком она инстинктивно сморщилась — и тут же поперхнулась. Ей на мгновение показалось, что по горлу скользнуло что-то твердое, вроде горошины.

— Ну и дрянь вы пьёте, — с отвращением сказала она. Совершенно никчемный мир. Нильфгаардская лимонная по сравнению с этим — персиковый нектар.

Цири откинулась на спинку стула, прикрыв глаза. Голова слегка кружилась. Во рту пересохло.

Стоило распахнуть глаза, как на нее налетел вихрь красок, звуков и запахов, полностью поглощая сознание. Лампы мигали зелеными, желтыми, красными, синими пульсирующими вспышками, наряды людей переливались, словно расшитые драгоценным камнями. Ранее сливавшиеся воедино запахи вдруг стали легко узнаваемы — пот, мускус, амбра, спирт. Цири никогда не испытывала ничего подобного.

И музыка… Музыка билась в такт сердцу, проникала в самые закоулки души. Цири казалось, что она сливается с ней воедино, что она не слышит ничего, кроме вибрирующего, необычайно глубокого голоса. Хотелось двигаться, как никогда в жизни, хотелось бегать, сражаться, танцевать… особенно танцевать!

Часть ее понимала, что она, видимо, находится под наркотическим опьянением, но безумная эйфория отбросила рациональные мысли на задворки сознания. Да и то, что она чувствовала, и в подметки не годилось фисштеху. Никто ей не указ. Никто не может ее остановить.

Она вскочила со стула и ринулась в самую толпу. Незнакомцы улыбались, и Цири не могла не улыбнуться в ответ, тронутая внезапной душевностью угрюмого народа.

Подражать местным танцам не так уж и сложно — всего лишь ритмично качать бедрами, подняв руки вверх. Прыгать, когда прыгают другие. Стараться увиливать от чужих настойчивых рук. Слишком настойчивых рук. Кто-то, схвативший ее за плечо, рискует их лишиться.

— Цири! — она обернулась. — Дерьмо собачье, меня пять минут не было!

Толпа подтолкнула чем-то очень недовольного Адама поближе. Впрочем, он всегда такой угрюмый.

Что-то потянуло Цири к нему, заставило прижаться. Может быть, ей хотелось разглядеть цвет глаз за плотной завесой бинокуляров. Вновь ощутить идеально гладкую поверхность как его там… углепластика. Или просто потанцевать. В кои-то веки не нужно искать себе оправдание — одного желания достаточно, чтобы действовать.

Она услышала, как бьется сердце. Размеренно. В такт музыке. Было в нем что-то…

Что-то особенное.

— Потанцуй со мной.

Адам сделал глубокий вдох. Аккуратно сжал запястье и потянул за собой. Цири противилась — ей не хотелось никуда идти, ей хотелось танцевать всю ночь напролет.

— Что ты ей дал, мать твою? — голос Адама доносился откуда-то издалека.

Все расплывалось. Яркие формы становились все более причудливыми, превращаясь… во что-то иное.

— …да она сама попросила… да не ссы, скоро отпустит…

За этой фразой последовал звук удара — или это были барабаны — Цири не знала. Она даже не знала, где сейчас находится.

Ледяная пустошь. На сотни верст раскинулась замерзшая пустыня. Мир погиб, не оставив наследников; безжалостный холод; гнетущая черная пустота. Все, что они создали обратилось в ничто. Башни пали; руины погребены пол черными водами. Разрыв стал могилой миллионам… миллиардам…

Нет… Это невозможно. Это судьба Континента, но не мира Адама. Что-то произошло… Мир сошёл со своей оси…

— Цири, очнись! Медики, блядь, есть тут медики?

Тир на Лиа. Город, что чуть не стал ее темницей. Город, который она ненавидела всем сердцем. Его не забрал холод — нет, в Тир на Лиа все еще струятся водопады, цветут диковинные цветы, названия которым нет в человеческом языке…

Но нет никого, кто мог бы насладиться красотами. Ничего, способного дышать и думать — от них не осталось даже праха. Мертвая тишина.

— Эпилептичка, мать твою, ебаная эпилептичка! — от визгливого женского голоса чуть не лопнули барабанные перепонки. — Да вырубите же музыку наконец, срань господня!

Куда бы она ни попала, следом за ней будет идти смерть. Чума. Разрушение. Хлад. Эти миры никогда не должны были соприкасаться.

— Какой еблан дал ей колеса? — продолжала визжать женщина.

Адам. В черной поверхности бинокуляров отражалась смерть.

— Все в порядке, — пытался он ее успокоить, пока мир закручивался по спирали и падал вниз. — Я рядом. Тебе ничего не угрожает.

Комментарий к Shotgun Senorita (Цири)

*intelligent design https://ru.wikipedia.org/wiki/Разумный_замысел

*пароль в здание был указан в предыдущей главе

*строки из песни Celldweller - Frozen https://www.youtube.com/watch?v=TPL5lRUfOXs

*Ханс Рудольф “Руди” Гигер - https://ru.wikipedia.org/wiki/Гигер,_Ханс_Руди Пример его интерьеров: http://interior.eds.co.ua/wp-content/uploads/2010/10/new_bar51.jpg

*неправильный перевод tête-à-tête - наедине

========== Good l_ck, yo_ are f_cked (Эредин) ==========

Комментарий к Good l_ck, yo_ are f_cked (Эредин)

Achtung: в главе содержится сцена, выражаясь языком УК РФ, насильственных действий сексуального характера. Кто такое не читает - начало и конец помечены звездочкой, пропускайте.

«Эредин».

Эредин метался между забытьем и явью — насколько позволяла волнообразная, жгучая боль. Перед глазами проносились видения: зеленые башни Тир на Лиа, отливающие золотом в лучах заходящих солнц, разлетающиеся террасы, широкие улицы, трава и деревья, вечно зеленые, словно весной. Прохладные воды Easnadh, в которых звезды сверкали по ночам, как костры.

Все, что он поклялся защищать.

«Эредин», — вновь позвал знакомый голос.

Он грезил о двух искрящихся шарах на пьедестале из слоновой кости. Они кружились в причудливом танце, и с каждым их витком у Эредина все больше раскалывался затылок.

«Вставили в свои тела металл, создали механических слуг, — донеслось эхо когда-то услышанной фразы. — Уничтожили всех, чувствительных к магии…»