Низший - 4 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 35

Я не могу угадать бывший род занятий Йорки и Баска.

Но вот Рэк…

Что-то в темной пустоте моей выжженной ментальной кислотой памяти говорит о том, что Рэк как минимум несколько лет прослужил в полиции. Причем не в самом мирном месте. И в прошлом ему не раз приходилось шагать темными коридорами с оружием наизготовку и с тревожно бубнящими голосами в ухе.

Хотя это всего лишь догадка. Не более.

Убедившись, что бойцы достаточно проснулись, чтобы суметь запомнить детали, принялся пояснять боевую задачу в деталях, не забывая про предысторию.

Вскоре мы оказались на семнадцатом каскаде и, смело шагая по колено в воде, обходя уродливую черепашью живность, ровным темпом прошли всю трубу, остановившись у массивной стальной решетки. Предпоследняя лампа в паре шагов позади. Последняя — в паре шагов впереди, закреплена у самой решетки. Ее света хватает, чтобы осветить вытекающую из-под решетки темную ленту воды, покрытые склизкой хренью мощные прутья и когтистые лапы, скребущие сталь, в безнадежной попытке дотянуться до мягкого и почему-то неиспуганного мяса.

Плуксы. Четыре серых плукса высотой в холке чуть выше колена. Солидные злобные твари, что только и ждут шанса вцепиться в ногу и вгрызться в плоть.

— Никаких игстрелов — напомнил я и Йорка неохотно убрала оружие за спину, взамен отстегивая дубину.

— Нам ведь их так и так мочить — вздохнула напарница.

— Вам — кивнул я — А командир в сторонке постоит.

— Открывать? — поинтересовался Рэк.

— Вы меня огорчаете — буркнул я.

— Чего так? — удивленно дернулся орк. Глаз сверкал таким удивлением, что сразу ясно — Рэк уже забыл о потасовке на паучьем балу.

— Рюкзаки — за меня ответил от стены зомби, медленно ведя рукой по болтающим на стене мешкам — Очень хорошо упакованы. Тут постарались как следует.

— Сырость — кивнул я, делая шажок в сторону и с хрустом вдавливая крохотного плукса в сталь.

Йорка сломала спины еще двум, Рэк, по пути к рюкзакам, размазал оранжевого кроху, что не сумел справиться с течением и опрометчиво выплыл за решетку. Две когтистые лапы мелькнули между прутьев, совсем чуть-чуть не дотянувшись до штанины орка. Твари безмолвные как ночной кошмар.

Три мешка на стене. Самодельных, больших, неудобных. Но сшитых крепко, снабженных большими наружными карманами. Закреплены на веревках. Висят на виду. Это не тайник. Это кладовка. И первое доказательство того, что паучье звено Трахаря было здесь и прошло за решетку.

Правда понял я это не сразу. Сначала мы поочередно спустили мешки и тщательно проверили их содержимое, быстро убедившись в щедрости судьбы.

В каждом мешке запасы питьевой воды, пищевых кубиков, вяленого мяса, различных таблеток. В отдельных карманах лекарства, медицинский клей, пластыри, бинты, метры широкой клейкой ленты. И уже знакомые походные аптечки — средней стоимости. Несколько пачек влажных салфеток, запасные очки, картриджи с боеприпасами. Солидная тщательная подготовка.

Тут я и понял, что это звено Трахаря — в одном из карманов наткнулся на здоровенный картридж с настоящими штырями. Пятизарядные. Покачав картридж на ладони, забросил его обратно и хмыкнул — все же размер имеет значение.

Напившись и чуть перекусив — пока жевали, к плуксам присоединилось еще двое товарищей — повесили чужие рюкзаки обратно и принялись за дело. Плуксов прибавилось — пришлось и мне участвовать в потасовке. Отметил с какой неохотой я взялся за шило и дубину — руки тянулись к игстрелу. Ну да, что может быть легче — щелк, щелк, щелк и готово.

— Давай — скомандовал я, занимая позицию в двух шагах от двери.

Изогнувшаяся гоблинша дотянулась, отперла дверь и дернула створку в сторону. Дверь отъехала на полметра и в щель тут же сунулись первые плуксы. И тут же огребли дубинами по головам. Я вмешался только раз — когда один плукс пошел на личный рекорд, взбежав по горе из трупов и прыгнув в лицо Баску. Сбив его дубиной, дважды ударил шилом и отступил. Кончено. Рыкающий орк отшвыривает от прохода трупы плуксов, Баск и Йорка вглядываются в сумрак, одновременно давя кусачую мелюзгу пытающуюся прогрызть ботинки. И снова Вэттэ не солгала — плуксов тут полно.

Решетку я прошел первым. Прошел со смешанными чувствами — радость, испуг, возбуждение, ожидание всего самого скверного что только может случиться.

Гоблинам здесь не место…

Гоблины должны жить на Окраине.

Ну максимум в Дренажтауне или нежиться в гостях у пауков.

Но уж точно не должны гоблины блуждать по смертельно опасной Кислотке за решеткой семнадцатого каскада…

Сука… вот за что я не люблю фантазию. Назвали бы как-нибудь проще. И не было бы такого холодка по ребрам от одних только названий вроде Зловонка, Клоака, Кислотка. Сумели же назвать кладбище Шартрез — и так приятно звучит, что прямо хочется там оказаться. Но желательно в качестве гостя, а не постоянного обитателя костяного гроба.

Протопав десяток шагов по беспомощным тельцам барахтающейся плуксовой мелюзги, чем избавили их от мук принятия кислотного дождя ниже, мы остановились на «отмели» у первой развилки. На очищенной от наростов грязи стены несколько стрелок и пояснений.

Лево, лево, лево — тупик. Плуксы.

Право, право, лево — тупик.

Право, лево, прямо — Сучья Молотилка. Плуксы! Много!

Право, лево, прямо, лево — Кислотная Жопа! Прыгать! Прыгать!

Право, лево, вверх — 19к. Кислотная Радуга! Капюшоны! Бегом!

— Нам сюда — ткнул я пальцем по цифре.

Спорить никто не стал — и так ясно, что если Трахарь на самом деле надеялся отыскать мифических синих медуз, то он должен был стремиться к ранее неизведанным местам. Шарить по уже не раз проверенным тупикам ему не было никакого резона. Да и не слишком хотелось познать сомнительное удовольствие от пребывания в Кислотной Жопе или Сучьей Молотилке.

И я заметил, как Рэк заткнул себе ушибленную пасть ладонью, когда его глаз скользнул по слову «Сучья». Растет над собой орк. А ведь наверняка был в секунде от того, чтобы указать Йорке наиболее подходящий ей маршрут.

Двигаясь по стрелкам, мы прошли парой труб, упираясь в стены, поднялись по курящейся паром вонючей воде и, бегом преодолев льющую сверху переливающуюся водяную преграду — Кислотная Радуга — оказались у следующего подъема. Цепляясь за тросовые перила, вскарабкались и оказались на следующем перекрестке, где столкнулись с серым плуксом-гигантом. Килограмм сто. Выглядел он так внушительно, что я даже переживать не стал — взял и всадил ему иглу в удачно подставленный бок, целясь в складки у «плеча». Дернувшаяся тварь развернулась и прыгнула — но подстреленная лапа подвела и гиганта повело. Неудачно приземлившись, рухнул и… угодил под остервенелые дубины перепуганных гоблинов. Большая тварь, большая. Мы еще не привыкли…

Вот такой трофей если стащить вниз и предъявить системе — наверняка получим бонусное снабжение и бесплатные медицинские услуги.

Перешагнув изломанную лапу, вгляделся в следующие указатели. Тут система та же самая.

Прямо, прямо, вверх — 20-ый. Осторожно!

Прямо, лево — Подыхалка! Мандарины, мозгососы. Крупняк!

Прямо, право — Яичный Тупик.

И снова маршрут известен. Я могу ошибаться — может Трахарь не рискнул идти вверх и предпочел повести звено в ту же Подыхалку. Потом притащить вождю десяток крупных зверюг, показать боевые раны и покаяться — искали мол, воевали мол, сраки рвали мол, но медуз не нашли, о великий. Но что-то пошло не так и в Подыхалке они и подохли. Может быть… но пока мы бодры и полны сил — поднимемся выше. Если поймем, что слишком отдалились от безопасной гавани — вернемся, передохнем, после чего осмотрим на уровнях пониже.

Таков был мой разумный план.

Но он не пригодился.

Мы нашли череп. И несмотря на его пустотелость, обглоданность и промытость, можно было смело утверждать, что череп достаточно свежий. Остались кое-где кусочки потемневшей плоти. Что особо интересно — череп висел вцепившись зубами в свисающий со стены трос. Челюсти стиснуты намертво. Пройдет еще несколько дней, окончательно сгнившие связки уже не смогут удержать челюсти и череп рухнет в воду. Но пока что он болтался на тросе и стучал о стену веселой гулкой погремушкой.