Пустоцвет (СИ) - Зика Натаэль - Страница 71

— Высокие, однако, у вас отношения, надеюсь, ты счастлив. А у меня давно своя жизнь, Дима, так что, на роль суррогатной жены ищи кого-нибудь другого. Уверена, в предложениях у тебя не будет отбоя, — женщина попыталась пройти, но Сомов снова не дал ей это сделать.

— Маша, мы опять будем вместе. Как раньше! — горячо заговорил он, ловя взгляд Марии. — Я куплю тебе много красивых вещей, твой ребенок ни в чем не будет нуждаться. Заметь, я даже не спрашиваю, кто его отец, готов заботиться о ребенке, невзирая ни на что.

— А зря не спрашиваешь, — прищурилась Маша.

— Он что — мой? — выдохнул Сомов. — Тогда это всё меняет!!

— Кто — твой? Ну, у тебя и фантазии! Мы жили несколько лет, не предохраняясь, ты уже забыл? И никаких детей. А стоило мне встретить настоящего мужчину — пожалуйста, — Маша погладила животик, — Это не твоё дитя, твоим оно и быть не может. Я встретила другого, Дима. Этот малыш — мой и моего мужа, ты тут совершенно ни при чём.

— Твоего мужа? Но… когда? Ты вышла замуж? — Дмитрий растерялся.

— Да, я вышла замуж. За самого лучшего мужчину на свете, он же и отец моего ребенка.

— Быстро же ты нашла мне замену, — скрипнул зубами Дмитрий. — Кто он?

— Не быстрее тебя. Я, хотя бы, подождала расставания, а не крутила шашни у тебя за спиной, — парировала Маша. — Какая тебе разница, кто он? Наши дороги давно разошлись, причем, по твоей инициативе, поэтому, шагай в свое светлое будущее, забудь про туманное прошлое. Пропусти, наконец! Что о нас подумают, люди же ждут!

— Ты врешь! Нет у тебя никого! Думаешь, я не выясню это? Кому ты нужна, посмотри на себя! — всё пошло не по плану, от осознания этого, в голове, будто что-то переклинило. Дмитрий еле сдерживался от злости. Она его отвергает! Опять! Как такое возможно? Он извинился, признал, что был неправ, пообещал ей беспроблемную жизнь, практически, мир к ногам положил, а она несет про какого-то мифического мужа? Шлюха!!!

— Не собираюсь ничего доказывать, — Мария брезгливо выдернула из пальцев Дмитрия край рукава своего платья. — Знаешь, что я скажу? Спасибо, что оставил меня, спасибо, что развелся. Без этого я никогда не была бы счастлива, не смогла бы иметь ребенка и не узнала бы, каково это — быть, по-настоящему, любимой женщиной.

Горделиво вскинув голову, она отодвинула оторопевшего Дмитрия и открыла дверь.

— Прости, но ты был весьма посредственным мужем, я теперь это отчетливо понимаю, ведь мне есть, с кем сравнить. И хорошо, что бог не дал нам с тобой ребенка — ты и отцом был бы весьма посредственным. Ты всегда мечтал о власти и богатстве, я поздравляю, ты добился своей мечты, а я нашла свою.

— Ты пожалеешь! — зашипел мужчина. — Мы будем видеться часто, ты еще будешь локти кусать, когда поймешь, что потеряла! И, поверь, я все сделаю, чтобы ты вылетела из Квадро, как пробка! Еще приползешь, когда жрать нечего станет! Посмотрим, что там за муж, на какой помойке ты его нашла, и сколько он станет тебя терпеть, если ты сядешь ему на шею!

— Дим, ты же не такой был, — с жалостью проговорила Маша. — Когда мы встретились, ты был нормальный. Мечтал о карьере, да, но подлости я в тебе не видела, иначе, ни за что бы не полюбила. У тебя семья, дочка, как ты можешь так с ними поступать? При живой жене звать в дом другую? Одумайся, иначе опомниться не успеешь, как разрушишь и этот брак. Дочь пожалей, хотя бы.

— Ты дура, да? Я говорю, что смешаю тебя с грязью, ты потеряешь работу, тебе жить не на что будет! Натравлю органы опеки, у тебя твоего пащенка отнимут! Ты не мне советы давай, о себе подумай!

Мария повернулась в дверях, окинула взглядом красного от злости, сжимающего кулаки Дмитрия и улыбнулась.

— Счастья тебе, Дима. И мудрости.

Конечно, разговор получился не самый лёгкий, но Маша справилась.

Нет, каков? Предложил ей стать содержанкой, еще и возмутился, что она не бросилась ему на шею, визжа от счастья!

Как она могла быть так слепа?

Можно сказать — любила, ничего плохого не замечала, да и Дима настолько явно свою гниль не показывал. Возможно, потому что не было необходимости, она ведь, ему в рот смотрела и ни в чём не перечила?

Любящей женщине немного надо — ласковое слово, и она ради любимого готова горы свернуть.

Как же они не похожи с Георгием, и какое счастье, что они настолько разные!

Мария вернулась в зал, извинилась, заняла свое место и погрузилась в обсуждение деталей.

О том, что произошло, она решила подумать позже, дома. Заодно и с мужем поговорит. Ей придется рассказать не только о предложении Сомова, но и его угрозах. И попытке надавить через ребенка.

И ребенок. Егор категорически заявил, что это его дочка, но она обязана все ему рассказать. Пусть она не уверена точно, чьё дитя носит, но подозрения-то есть!

Надо было до свадьбы поделиться ими с Георгием, но он так устроил, что она и опомниться не успела, как оказалась замужем. Впереди венчание. Она должна набраться сил, и рассказать Егору всё заранее. Может быть, узнав, что она, возможно, переспала с его братом, он не захочет с ней жить? А ещё признанием она рискует не только потерять любовь Георгия, но и рассорить его с братом, а Юру — с Катей. Черт, как же все сложно, как же все запутано!

Маша поёжилась, представив, что в её жизни больше нет Егора.

Это будет невыносимо больно, но она справится. Конечно, проще всего промолчать, тогда никто ничего не узнает, однако, нельзя строить семью на лжи. Гоша имеет право знать, чье дитя он называет своим. Чем бы это ни закончилось, до венчания она должна всё рассказать мужу. А там уж, он сам решит — ставить в известность брата или оставить всё, как есть. Венчаться с Машей, или всё отменить.

Женщина вздохнула.

Какой сегодня у нее трудный выдался день! А вечер, похоже, будет не легче.

Негромко пиликнул сотовый, сигнализируя о новом сообщении.

Маша, украдкой, открыла его и прочитала:

«Если ты еще в офисе, я заеду за тобой к пяти. Я соскучился во-от так сильно!»

И смешной смайлик, Маша еле сдержалась, чтобы не улыбнуться.

Гоша! Самый лучший в мире мужчина! Её Гоша…

Посмотрела на часы — четыре тридцать. Обвела взглядом собравшихся — все заметно расслабились, основные вопросы были решены, подводились итоги, совещание явно шло к завершению.

«Тоже соскучилась, к пяти, похоже, освободимся. Но я на машине».

Телефон через минуту снова пиликнул:

«Уже выезжаю!»

Злющий и взъерошенный, Сомов вернулся в зал заседаний минут через десять после того, как туда ушла Мария.

— Принесли диск? — обратился к нему Владлен Максимович. — Давайте.

— Что? А, нет, не принес, видимо, выложил, и забыл об этом. Я перешлю по электронной почте, — отрешенно ответил Сомов.

Остаток времени, пока длилось совещание, он провел молча, сердито буравя глазами Марию и односложно отвечая, когда к нему кто-нибудь обращался.

А Машка — будто ничего и не было! — держалась свободно, принимала активное участие в обсуждении, успев предложить пару интересных идей, и не обращала на бывшего мужа никакого внимания.

Поразительное бездушие!

Или — самообладание?

Приходится признать — он на самом деле плохо знал Машу. Она умело притворялась, изображая милую и покладистую жену, но стоило получить свободу, сразу показала свою настоящую сущность.

Надо же, умудрилась так быстро подцепить кого-то. Один из тех мужиков, с которыми он её видел? Если да, то это не самая лучшая новость. Корнев, кажется? Лучше бы она себе какого-нибудь пролетария нашла, с ним было бы проще справиться.

Значит, ребенка ей новый муж заделал? Обидно, черт возьми… С ним она столько лет пустоцветом прожила, а тут сразу расцвела и дала завязь.

Выходит, зря он Машку так назвал. Вернее, это его мать, а он только повторил. Кстати, надо ли рассказать родителям, что Мария нашла другого и уже беременна? Пожалуй, это отвлекло бы их внимание от Таисии, да и отец перестал бы все время вспоминать бывшую невестку, постоянно ставя ту в противовес Ксане. Достало уже! Дошло до того, что и мать уже пару раз обмолвилась, дескать, Маша вела себя иначе. А как поначалу они радовались, что он развелся с Марией и женился на Ксении. Быстро переобулись…