Операция «Катамаран». Падение. После похорон - Фалуш Дьёрдь - Страница 29

— Тьма народу. Задачка не из легких, начальник. В котором часу отправляется самолет?

— Сейчас узнаем у Имре. — Подполковник потянулся к телефону. — Мне пора ему позвонить, как условились, для «туфтового» разговора. Думаю, его новые «друзья» непременно будут его прослушивать.

Рона набрал номер прямого телефона директора.

И опять бордовые «Жигули» с Саасом и Миллсом стояли поблизости от здания: «Энергетики».

Агенты слушали голос Имре, находившегося в своем кабинете.

— Спасибо, Тери. Я вижу, вы все уже приготовили мне в дорогу.

— Надеюсь, Мюнхен встретит вас хорошей погодой. — Девушка засмеялась. — Я помню, вы как-то сказали, что не любите приезжать в дождь.

— Верно, однажды я действительно упомянул об этом. И вы запомнили? — В голосе Имре тоже ощущалась улыбка. Это не прошло мимо внимания Сааса.

— Что-то уж слишком он весел, а? — Саас взглянул на напарника.

— Пережил кризис и обрел спортивную форму, — буркнул тот.

Опять послышался голос Терезы:

— Хотя на этот раз, товарищ директор, вам будет, пожалуй, не до погоды. Ведь вы встретитесь с Норой!

Имре не успел ответить — зазвонил прямой телефон.

— Это ты, Балинт? Привет, привет.

Саас ухватил Миллса за локоть.

— Его дружок — контрразведчик!

Слышу, Не мешай!

— Нет, к сожалению, завтра мы не увидимся. Я должен срочно лететь в Мюнхен, — говорил Имре. — Слишком уж медлителен мой немецкий партнер, приходится ехать. К счастью, Нора с мужем тоже будут в Мюнхене… Да, из Рима… Сколько пробуду? Думаю, дня два-три, не больше… Спасибо, я надеюсь, все будет хорошо… Скажи, пожалуйста, прояснилось что-нибудь о Додеке? Бедняга, он не выходит у меня из головы… Медицинская экспертиза? Ну да, патологический аффект, помрачение сознания… Когда похороны?.. К тому времени я уже вернусь… Конечно, буду. Привет Норе? Передам непременно. Обнимаю, до встречи!

Послышался звук положенной на рычаг трубки.

— Слыхал? Помрачение сознания! — Саас облегченно вздохнул. — Хороши сыщики, нечего сказать!

— А что? Лучше было бы, если они разнюхали иное? — нехотя ответил Миллс. — Впрочем, я был о них лучшего мнения. Видимо, на этот раз осеклись.

Саас взглянул на него с подозрением.

— Я тебя не понимаю! Ты словно желаешь им успеха.

Узкие губы угрюмого агента искривились в презрительной усмешке.

— Я не люблю, когда дела идут слишком гладко. Только кретины считают, что на одной стороне все умники, а на другой сплошь идиоты. Игра никогда не идет в одни ворота.

— Трусишь? — с издевкой заметил Саас.

Миллс смерил его безразличным взглядом.

— Я никогда не трушу. Но всегда рассчитываю. — Он включил зажигание и тронул машину.

— Пошел второй литр, — заметила Клара, обходя сидевших вокруг стола Рону, майора Ладани, Салаи и Кути и разливая по чашкам крепчайший кофе.

— Присаживайтесь к нам, Кларика. — Кути пододвинул ей стул. — Послушайте, как Золтан Салаи излагает нам свои впечатления. Чудо! Обратите внимание на твердое «е», такое бывает только у коренных аборигенов области Веспрем.

— Умолкни! — прикрикнул на него Рона. — Продолжай, Золтан.

— От площади Энгельса мы повели «остин» дальше. Парень осторожен и осмотрителен, как тот сторож кукурузы, который ходит воровать на чужое поле. Обращает внимание буквально на каждую мелочь, а ведет машину, так строго соблюдая правила движения, что журнал «За рулем» мог бы посвятить ему специальный номер.

На улице Рудаша машину нагнал дорожный инспектор. Объект так перепугался, что дальше пополз уже и вовсе со скоростью блохи на пенсии. Хорошо еще, патруль не заметил, что этот «остин» объявлен в розыск, иначе испортил бы нам всю обедню.

— Ты прав, — вскинул голову Рона. — Мы все еще не сняли «остин» с розыска! Клара, передайте мое распоряжение сейчас же. Только не спугнуть пташку, а то улетит, потом лови ее.

Секретарша села к телексу и начала отстукивать текст, а Салаи продолжал:

— Переехав через мост, объект свернул возле парка святого Иштвана направо и остановился на улице Валленберга, у дома под номером одиннадцать. Знаете, тот старинный высокий дом, который прежде назывался «феникс»? Мужчина поднялся на четвертый этаж, вынул из кармана ключ, спокойно отпер дверь квартиры под номером четыре и вошел внутрь. Больше мы его не видели. Наши ребята остались на улице, наблюдают за подъездом. Связь с ними постоянная.

— Спасибо, Золи, поработали вы славно, — похвалил помощника Рона и обернулся к Ладани: — Теперь ваша очередь. Что удалось сделать вам с Шашвари?

Майор доложил об обнаруженной в «остине» ловко замаскированной коротковолновой рации.

— Я включил ее на минутку — эфир молчал. Попробовал настроиться — не выходит. Очевидно, установлена на фиксированную волну, принимает одну станцию. Думаю, она может принимать на этой волне и условные сигналы от других передатчиков, но более мощных.

Рона удовлетворенно кивнул.

— Надеюсь, скоро мы найдем и информатора, работающего на этой волне! — Заметив по лицу майора, что тот еще не закончил, сказал: — Извини. Есть еще что-нибудь?

— Никогда не думал, что подполковник Рона пользуется столь громкой популярностью, как какая-нибудь кинозвезда. В перчаточнице «остина», под подкладкой, я нашел твою фотографию.

Все удивленно переглянулись. Затем Рона извлек из ящика стола пакет со снимками, который оставил ему Имре, и, выбрав ту из них, что изображала его рядом с директором на свадьбе Норы, протянул ее майору.

— Эта?

Ладани кивнул.

— Она самая. Только твоя физиономия увеличена раза в четыре, а у остальных видны только плечи.

— «Хоть и хорош портрет, а радость невелика», — процитировал Рона какого-то поэта, мельком взглянув на Кути. — Успокаивает одно: мы на верном пути, теперь это совершенно ясно.

В кабинет вошел Шашвари. Лицо его сияло, в руках он тоже сжимал пакет с фотоснимками.

— Фотографии готовы! — Он положил пакет перед Роной. — Вот, взгляните — «наш человек» в анфас, в профиль и в полный рост. — На снимках фигурировал Форстер в разных видах.

Рона пустил фотографии по кругу.

— Может быть, лицо знакомо?

Ответа не последовало.

— Кути, передай все это в картотеку. Пусть пошарят там хорошенько. Надо установить, кто он? Бежавший за границу эмигрант или иностранец? Если иностранец, очень важно, когда и откуда у нас появился. И поскорее, дело не ждет.

Кути пошел к двери. Подполковник его задержал.

— Да, вот еще что: если установят личность этого фрукта, пусть постараются составить информацию на него и на владельца квартиры, у которого он проживает.

Подойдя к Салаи, Рона сказал:

— Свяжись-ка сейчас с нашими людьми. Никакой инициативы! Только наблюдать и наблюдать. Держать глаза открытыми, а рот на замке. Действуй!

Пока Салаи связывался с оперативниками, Шашвари продолжал свой доклад. Он положил перед Роной еще одну подборку фотоснимков.

— Вот это — отпечатки следов двух машин возле лесной сторожки Додека. А эти четыре мы сделали два часа назад, на стоянке у площади Энгельса. Если их сравнить, а также сопоставить гипсовые отпечатки, представляется очевидным, что именно этот «остин» стоял в лесу в тот роковой день. Об этом говорят и результаты обмера, характерные отпечатки царапин и следы износа резины. Совпадение полное.

— Молодцы, — коротко похвалил криминалиста Рона.

— Получается, мы нашли убийцу! — воскликнул Салаи, успевший покончить со своим заданием.

— Формулировать надо точнее, — остудил его пыл подполковник. — Пока мы только нашли человека, который предположительно имеет отношение к убийству.

Кути вернулся, держа в руке лист бумаги и магнитофонную кассету.

— Вот запись разговора «герра Петера Вольфа» с Мюнхеном и его перевод. Он говорил по-английски, произношение безукоризненное. Номер абонента в Мюнхене — 0811-126-8972.