Темный лаборант (СИ) - "keklik" - Страница 75

— Ave, господин Дарадо! — Прокричал ловчий. — Слава охотнику Дарадо!

— Слава! — Вторили ему.

— Ангелару Донате… Ave! — Пробормотал Вельзевул, опрокидывая внутрь себя неизвестно откуда взявшийся кувшин с вином.

Тройа поманил ошарашенного лаборанта к себе.

— Иди сюда, мой мальчик! — И, не дожидаясь подошел сам и крепко стиснул его в объятиях. Слуги и гости аплодировали только Ангелару. Даже Веридия с улыбкой на лице легко хлопала в ладоши. Старик с гордостью окинул перед ним рукой. — Наконец, тебя признали. Радуйся, сын Ежевики, господин Дарадо!

Август подошел и расцеловал его в щеки.

— Тишина! Также я рад назвать Ангелара Дарадо своим крестным сыном!.. Добро пожаловать в семью.

Внутренний голос некроманта скандировал громче каждого человека в зале. Безудержная, безумная радость вновь наполнило его. Теперь, когда он обзавелся своим именем, он мог творить множество вещей в этом мире не стыдясь, не опасаясь. Словно непреодолимая стена рухнула перед ним, за которой лежат неизведанные просторы славы и богатства. «Да!» — вскричал Ангелар. — «Еще! Я хочу еще! Несите все ваши почести, вся вашу славу, все ваши деньги, все ваши жизни ко мне!»

Наступило утро воскресенья. Ближе к семи часам Ангелару наконец-то довелось увидеть ворота своего родного склепа, по которым тот уже успел соскучиться. Пускай, праздник прошел на славу, однако подобный распорядок дня, как охота, праздничный банкет, выпивка и долгая дорога обратно в город все же смогли утомить его. Впрочем, обзаведшись настоящим именем, теперь он мог выйти в общество на правах богатого, знатного человека, что открывало перед ним недостижимые ранее просторы. Если ранее заполнение документов в банке или просто знакомство с новыми людьми приносило некие проблемы, то сейчас об можно было даже не беспокоиться. Именно по этой причине некроманту пришла идея справить день рождения по своим правилам и со своими знакомыми, тратить деньги направо и налево, чтобы все люди смогли увидеть, каким толстым иногда бывает кошелек.

Пройдя через пост охраны, и спустившись вниз по лестнице, Ангелару предстала алхимическая артель, работающая в поте лица, а густая копоть поднялась к сводчатому потолку. На подходе его сразу же встретил Боян, который забрал его зимний плащ.

— Вот я и дома… Все же, меня больше устраивает мой дворецкий.

— Кого я вижу? Что, свет софитов оказался слишком ярок, а? — К лаборанту вышел Зед в сопровождении гоблина, который держал в руках некий сверток. — Здравствуй, пан некромант!

— И тебе здравствуй.

Они обменялись крепким рукопожатием, после чего Зед забрал подарок у гоблина.

— Все, свали, мелюзга! С глаз долой!.. Вот, парень, держи, это — моя лучшая настойка. Приберег ее на черный день, авось, заебет все на свете, тогда и вскрою, но сейчас более подходящий момент. Ба! Да ты прямо светишься от счастья! Неужто попал в постель к своей ненаглядной?

— Лучше, гораздо лучше… — Некромант принял подарок и улыбнулся еще шире. — Меня удостоили неслыханной чести. Мне дали фамилию, представь себе? Теперь я известен, как Ангелар Дарадо.

Алхимик стиснул его в объятиях.

— Ха-ха-ха, помнится, еще год назад ты и мечтать не смел о подобном! Что, теперь будешь хвастать ей на весь мир?

— Да. — Кивнул он. — И займемся мы этим прямо сейчас. Хм… А где Эл?

— У него появились какие-то срочные дела. Девку-демонолога он, кстати, прихватил с собой. Ближе к пятнице явятся… Погоди-ка, что значит: «займемся сейчас»?

В глазах Ангелара блеснул безумный огонек. Вручив свою сумку скелету, он повелительный промолвил на всю лабораторию:

— Боян, наполни мой кошелек тысячью золотых, чтобы Ангелар Дарадо смог сегодня выйти в свет!.. — После этих слов он обернулся к алхимику. — Да, Зед, сегодня мы идем баловаться деньгами. Я даже придумал, куда мы отправимся. Считай, что я все еще отмечаю свой день рождения, и я отыграюсь за все то время, которое провел в голодной нищете!

— Хех! В самую дорогую таверну в городе?

— И напьемся там элитным спиртным.

Криво улыбнувшись, Зед порылся в своих засаленных штанах, после чего достал из них ржавый штопор.

— Может, тогда мы вскроем твой подарок прямо сейчас? Чтобы дорога легче шла?

— Ай, мать, гулять, так гулять! Эй, сукины дети! Несите две чекушки, и поживее! Пан Дарадо хочет пить!

Где-то неподалеку раздался полуденный звон Набата. Крыши домов и тесные улочки оказались завалены темно-серым снегом. После таких лютых холодов еще нечасто можно было встретить на пути какого-либо прохожего, так как большинство жителей Двелла до сих пор прятались по своим домам. Однако, несмотря на мертвую пустоту, Ангелар с Зедом неспешно пробирались к Боярской улице, слегка покачиваясь на ветру. Их пунктом назначения являлось заведение под названием «Имперская кухня», где подавались самые роскошные и дорогие блюда.

В тяжелом, зимнем воздухе застыл стойкий запах гари. Неизвестно, сколько дерева сожгли в Двелле, за все то время, пока стояли холода, но даже лаборант почувствовал, что дышать на поверхности еще тяжелее, чем у Зеда на артели. Уже несколько суток подряд над городом стоит темная туча, с которой иногда падают пепельного цвета снежинки. Все это стало напоминать сводчатый потолок пещеры, а черный дым из дымоходов — его колонны. Проходя рядом со складским зданием на улице Ульриха, которая находилась на большом возвышении, как и Боярская, Ангелар отметил, что Каменную лощину затянул густой туман, из-за чего крыши домов было практически не различить. Неподалеку, около дубовых дверей в склад, с десяток вымазанных в угле рабочих распиливали целые стволы деревьев.

Впрочем, чем выше поднимался Ангелар, тем легче ему становилось дышать, а его намерению провести этот день самым распутным образом не мог помешать какой-то дым. В голове некроманта играл алкоголь, ноги несли его чуть ли не вприпрыжку, Зед всю дорогу отпускал грязные шутки и истории, до того комичные и нелепые, что удержаться от смеха было невозможно. Но вот, наконец, перед ними предстали позолоченные ворота самого богатого, красивого, дорогого места в Двелле — Боярской улицы. Здесь проживали все вельможи, иностранные послы, зажиточные чиновники, многие другие люди, купающиеся в роскоши. По сути, это был город внутри города. Частные школы для детей, агентство гувернанток и прочей прислуги, налоговая контора, лавки с самой свежей едой, а также винодельня.

Ангелар в предвкушении облизнулся.

— Вот мы и здесь Зед! Крохотный кусочек рая на земле. Ну, что скажешь?

— Ха-ха, рая не существует, парень, и тебе давно пора об этом знать. Хотя… — Алхимик почесал свою сальную копну. — Я слыхал… будто здесь есть особый бордель, вдали от всех Красных фонарей. Мол, здесь свои порядки, а значит, бордель тоже должен быть свой.

— Ага, и будто здесь разврата больше, чем в Красных фонарях… Нам ли не все равно!? Сегодня настала наша очередь жировать! А поздним вечером нагрянем в этот элитный бордель… А еще в бани! Обязательно в бани! Ладно, пора мне, кмету, заглянуть внутрь этого ларчика.

Кинув под ноги стражникам мешок с золотыми, некромант вальяжной походкой перешел через границу земли обетованной.

Когда они оказались внутри, даже у Зеда невольно вырвался возглас удивления. Все слухи об облике этого места не шли в сравнение с реальностью. Словно те ворота — это портал в другой мир.

Боярская улица раскинулась на всю вершину городского холма, находясь очень высоко, по сравнению с остальным городом. В высоте она проигрывала только замку Канцлера. Не менее разительным отличием стало то, что вокруг было очень много людей, одетых в богатые меха. Девушки и женщины казались воплощением красоты, а мужчины и молодые парни чаще всего представляли из себя пузырь, поперек себя шире. Мостовая была полностью вычищена от снега, а на газонах до сих пор красовалась зеленая травка. Вечнозеленые деревья росли рядом с окнами домов. Сами дома все, как один, походили на миниатюрные копии дворцов, собранных из разных столетий. Громоздкие лепнины на фасадах, колонны, настоящие и декоративные, с самыми разными ордерами, иногда выполненные в виде полуобнаженных девушек, стены из полированного мрамора. Порой, на первых этажах располагались различные лавки, кондитерские, швейные мастерские, ювелирные скрытые за прозрачными витринами. В голове не укладывалось, как за каменными стенами, которыми отгородились все эти люди, могла располагаться такая не похожая на весь мрачный, затянутый гарью и пеплом Двелл.