Лепестки камелии (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 19
- Предыдущая
- 19/83
- Следующая
Когда мы зашли в спальню, Ванхи упрашивал Ли поесть. Ну то есть как упрашивал — угрожал, если быть честной. Рядом с кроватью стоял столик, уставленный тарелками и чашками, у ширмы собрались слуги. При виде меня Ванхи торопливо встал с кровати, поклонился.
— Оставьте нас, — приказала я.
Слуги потянулись к дверям, только Ванхи бросил сердитый взгляд на Ли, но мне перечить, естественно, не стал.
Ли сидел теперь на кровати чинно, с достоинством, будто это он был принцем, а не я. Кажется, ему и правда стало лучше — во всяком случае, говорил он уже без пауз. Наверное, Ванхи дал ему что-то из оставленных лекарем настоев.
— Ваше высочество, я уже говорил, что вы впустую тратите время. Если не собираетесь меня убивать, тогда просто отпустите…
Размечтался, думала я. А вслух сказала:
— Как будто я тебя держу.
И мягко подтолкнула к кровати Соля.
Ли сначала вскользь глянул на него. Потом закрыл глаза, резко выдохнул… И бросился ловить руки брата. Ещё и что-то бормотал при этом, но тихо, я не могла разобрать, что. Не больно-то и хотела, если честно.
Время шло.
— Император отдал его мне, — устав от этой идиллии, сказала я (пока Ли его обнимал, Соль тихо плакал — не знаю, от счастья или от ужаса). — Если верить лекарю, твоё здоровье скоро поправится. Завтра ты сможешь встать. Я тебя не держу — забирай его и уходи.
Ли отпустил Соля — тот тут же шлёпнулся на пол и пополз к моим коленям. Я уже знала, что поднимать его бесполезно, и даже пытаться не стала.
Повисла напряжённая тишина. Я злилась, Ли… Ли спокойно сказал:
— Я недооценил вас, ваше высочество, — потом, помолчав, добавил: — Вы знаете, что теперь я не могу уйти.
Я рассчитывала на это, но играть стоило до конца. Ты сделал мне больно, красавчик-колдун. Я бью в ответ.
— Почему же? Ты ведь пришёл сюда за братом. Вот он. Всё, вы свободны, валите отсюда, — губами принца звучало это немного иначе, но не менее грубо.
Ли с кривой усмешкой посмотрел на меня.
А потом сполз на пол, растянулся ниц и — я только-только хотела приказать ему вернуться в кровать, повредит же рану — начал:
— Я клянусь вам, ваше высочество. Клянусь служить, хранить и оберегать вас, умереть за вас, убивать за вас и выполнить любой ваш приказ. Я вверяю вам мою жизнь и мою верность. Принимаете ли вы мою клятву?
Я поймала себя на том, что довольно усмехаюсь. Видеть это Ли не мог, но уверена, он всё понял.
— Принимаю.
Теперь он был мой, действительно мой. Интересно, что он чувствовал тогда, зная, что обманул меня раньше?
Ли выпрямился. Больше он на меня не смотрел — только на Соля.
— Вернись в кровать, — приказала я. — И поешь. Ты нужен мне здоровым.
Ли покорно залез на постель и растянулся на ней совсем без сил.
— Как… вам … удалось… забрать его… господин? — дышал он опять тяжело, но крови я не видела, значит, рана не открылась, или бинты бы уже испачкались.
Я усмехнулась. Вдаваться в подробности не хотелось совершенно. Но Ли смотрел взволнованно — на Соля, конечно, до меня ему дела не было. И я сказала:
— Соль и мой брат тоже, поэтому здесь… ему будет удобно. Я позову слуг — будь добр поешь и до завтра приди в себя. Ты мне нужен.
К сожалению, это было правдой.
На этом я его оставила, забрав Соля — услышала вслед только тихое: «Да, господин».
Так у меня появился один преданный слуга — ценой унижения и сотни палок. Плюс я стала обладателем одного испуганного недоразумения, которое предпочла сдать на руки слугам, потому что понятия не имела, что с ним делать.
О да, жизнь налаживалась.
Глава 6
Десятый день четвёртой Луны
Ура, император подарил мне новый, улучшенный и совершенно чудесный набор для каллиграфии! Наконец-то удобные кисточки! Чистые тетради, а не какие-то там свитки, которые я вечно теряю (или кто-то мне помогает их терять).
И даже раба для создания чернил! Откуда он узнал, что прошлый раз я их так хорошо насоздавала, что вся одежда была в пятнах?
Теперь я смогу писать быстрее и уже вот-вот дойду в этом дневнике до сегодняшнего дня. Действительно, ура!
Отдавая подарок (не сам, конечно, набор держал евнух), «папа» сказал: «Расти, Ичи, умный, и пиши красиво». То есть, он не так сказал, красивее, но смысл тот же. Этим подарком он унизил меня, но — к чёрту.
Я в тот момент только об этих записках и думала.
Если Ли ждал, что я его в отместку изнасилую, то он почти угадал. На следующий день я мучила его тренировками — заставила придумывать полосу препятствий и следить, правильно ли я держу стойку, а ещё постоянно меня поправлять. Проклятое тело всё норовило расслабиться и отдохнуть. Я, конечно, знала, что Москва не сразу строилась, и быстро ничего путного не происходит, но столь медленный прогресс удручал. Просто руки опускались, если честно.
Загнанный до седьмого пота Ли пытался меня умаслить:
— Ваше высочество, вы очень быстро учитесь. Умоляю, пожалейте себя, вы сгорите.
Не знаю, что он имел в виду: я вроде не пылала, однако больно и правда было. Всё время.
Но злость и упрямство заставляли вставать и продолжать тренировку.
— Пожалеть? — шипела я, пытаясь разрубить столб настоящим мечом (к слову, удобнее, чем тренировочная палка, у него хотя бы есть рукоять). — Убийцы меня тоже пожалеют?
— Ваше высочество, для убийц у вас есть я, — возражал Ли.
Я зло смеялась:
— Ты ненадёжен!
Ли недоумевал:
— Ваше высочество, я же поклялся.
— И что? Предал один раз — предашь снова!
— Зачем тогда вы сохранили мне жизнь, господин?
— Чтобы ты научил меня… этому! — Я делала выпад… И меч застревал в проклятом столбе. Десять раз! Десять, мать их, подряд раз!
Ли безмятежно доставал меч (я не могла — у меня ноги подкашивались, а руки тряслись) и интересовался:
— А после — убьёте?
— Посмотрим на твоё… поведение… А-а-а! Да когда же у меня хоть что-нибудь получится?
Крутым мечником я точно стану нескоро. Если вообще стану. А раскидывать врагов аки самураи в азиатских фильмах, вообще никогда не смогу.
Обидно.
И почему я не попала в этом мир в теле какого-нибудь силача? Почему этот неудачник-принц с его больным, что б его, сердцем?! Что ж я такая везучая-то, а?
— И тем не менее вы действительно учитесь очень быстро, ваше высочество, — добавлял Ли, спокойно наблюдая за мной. — Всего несколько дней назад этот меч вывалился бы из ваших рук.
— Глядишь, кого-нибудь бы прихлопнул, — бурчала я, мысленно добавляя: «Например, тебя». В такие моменты я Ли ненавидела. Он воплощал всё то, что у меня не получалось. Ненавижу, когда я стараюсь, а у меня не получается!
Да, терпение не моя добродетель.
А после полудня канцлер подложил мне свинью. Здоровенную такую, жирную свинью с запашком. Дело было так: в покои принца явились правый и левый советник одновременно (вот делать старикам нечего!), а также маленькая армия лекарей. И витиевато объяснили, что пошёл, дескать, слух, будто принц после неудачного покушения (интересно, которого из?) потерял мужскую силу. Раньше-то вон как горел, из гарема не вылезал, а теперь и дорогу туда забыл. Подозрительно это! Перед тем как выбирать невесту, кстати, будущую императрицу, нужно жениха проверить. А то мало ли.
Я и так чувствовала себя паршиво: вокруг одни предатели, всё болит и ни черта не получается! И только этого мне и не хватало для полного счастья.
Откуда уши растут, видно было невооружённым глазом. Император уверен, что я с Ли развлекаюсь, а кто ещё остаётся? К тому же как мне шепнул Ванхи, лекари были от канцлера (весь свой штат мне отжалел, мерзавец).
Я бросила Ли меч, героическим усилием воли удержала себя в руках, вздохнула и сказала:
— Ну проверяйте.
Любой нормальный мужчина со стыда бы помер во время этой процедуры. Какие они вопросы мне при слугах задавали — мама дорогая, даже извращенец покраснеет! У Ванхи поинтересовались, не забыли: встало ли у меня, когда он в кровать ко мне пробрался или нет. А потом всем им нужно было в лицо потыкать этим «встало».
- Предыдущая
- 19/83
- Следующая