Уроки трансфигурации: Суженый в академии - Мамлеева Наталья - Страница 8

Мысли об утреннем разговоре не покидали меня. Если Сава окажется опасным, что мне с ним прикажете делать? И почему я только все не рассказала айну Улианду? Может, не поздно написать ему на почмаг?

По окончании всех пар я собиралась побежать в комнату, а оттуда сразу в библиотеку, но меня перехватил профессор Свик и напомнил о факультативах, первый из которых состоится сегодня. Пришлось ломать собственные планы и послушно следовать за преподавателем.

Факультативы у Свика оказались еще более скучными, чем лекции. Он вычерчивал что-то на доске, даже не оборачиваясь ко мне и при этом беспрерывно бубня. Я из последних сил боролась со сном, когда неожиданно длинные волосы преподавателя начали заплетаться в тонкие косички. Он не сразу почувствовал, а когда это произошло – запустил пятерню в волосы, да так и запутался. Выругавшись, он повернулся ко мне и наградил грозным взглядом.

– Румария! Что вы себе позволяете?

– Я, профессор? Не понимаю, о чем вы! Быть может, стоит проверить остаточные следы магии?

Разумеется, я не была к этому причастна, но и понятия не имела, кто это мог сделать. Не найдя остаточных следов, раздосадованный профессор вернулся к лекции, но вел себя настороженно и постоянно оглядывался по сторонам. Такое поведение Свика позабавило, поэтому факультатив начал проходить для меня более оживленно. Пока я не заметила на скамье рядом с собой Саву. Тот немного подрос, даже как-то изменился – словно стал более человечным. Из-за высоты парты его совсем не было видно.

Но как он сюда попал?

Таинственный шутник вновь объявился – он начал поднимать и опускать бумаги прямо на столе профессора. Теперь я начала подозревать, что к этому имеет отношение совенок. Неужели он обладает магией, причем не оставляющей следов, судя по разочарованному лицу Свика? Не всем могущественным магам доступна возможность уничтожать следы.

Наконец, не выдержав издевательств, преподаватель выгнал меня и сказал возвращаться на следующей неделе. Я была только рада, но теперь встала проблема – как выйти вместе с Савой, чтобы его никто не заметил? Но волновалась я зря – совенок просто стал невидимым прямо на моих глазах.

Пребывая в полнейшем изумлении, я вышла из аудитории и огляделась по сторонам. Сава материализовался на подоконнике.

– Как ты это сделал, мой маленький волшебник? И я вовсе не о твоей удачной попытке освободить меня от факультатива. Как ты стал невидимым?

Совенок ухнул, будто пытался мне ответить. Естественно, я ничего не поняла и вернулась вместе с ним в общежитие, встретив по пути Орсану и Лил, искавших Саву.

– Вот ты где, маленький проказник! – воскликнула Орсана и схватила его, замотав в плед. – Как только выбрать смог? Мы же запечатали комнату!

Это оставалось еще одной загадкой. Пока мы шли, я вкратце рассказала о прошедшем факультативе у профессора Свика.

– Он умеет становиться невидимым? – удивленно переспросила дриада, и я уверенно кивнула.

– А он намного интереснее, чем мы могли ожидать, – задумчиво произнесла Орсана.

***

Попасть сегодня в библиотеку мне так и не удалось, но откладывать нельзя – кто знает, что будет с Савой происходить дальше? Охрану в академии усилили из-за очередной вспышки гнева на окраине города, поэтому я решила отложить свою работу. Хотя бы на недельку, а потом нужно будет искать обходные пути – деньги мне нужны.

Продовольствие, как ни странно, тетушка Хвойна вернула. Мне стало стыдно, что мы обчистили ее кладовую, а она продолжила о нас заботиться. Конечно, она не знает, что это были именно мы, но наверняка догадывается.

Сон снился странный – ромашковое поле, яркое солнце и мужчина. Лица я не видела, но будто бы любила всем сердцем. Образы оказались такими яркими, а сон крепким, что я даже не слышала ночью шума, создаваемого Савой.

– Стоит только позавидовать твоему крепкому сну, – сказала Орсана с утра, когда я собиралась на работу. – Мы вот с Лил всю ночь не спали и сегодня чувствуем себя разбитыми, особенно глядя на твой бодрый, свежий вид.

Мы с совенком почувствовали себя виноватыми. Очень-очень виноватыми, но ведь и поделать с этим ничего не могли! Он просто днем засыпал, когда мы уходили, а к ужину просыпался и бодрствовал. А я… а мне нет оправдания.

Но ромашковый луг не выходил из головы, а запястье продолжало жечь. Пришлось перемотать его тканью, чтобы не задевать грубой тканью холщовой рубахи «Джерома». Можно было бы залечь на «дно» и не выходить на работу некоторое время, как я и собиралась сделать изначально, но мысли об этом пришлось отринуть: прокормить Саву – сейчас моя основная задача.

Сегодняшнее рабочее утро прошло без эксцессов, поэтому, закончив, я отправилась в родную альма-матер. На парах девчонки активно выказывали недовольство Савой, а вот к обеду усилилась паника на почве слухов о том, что в городе то тут, то там возникают неожиданные вспышки гнева. В основном это люди из низших слоев общества, поэтому никто особо не сочувствовал, но все же новости были будоражащими. Я слушала и ужасалась вместе со всеми, а также кляла наркоторговцев и тех, кто добровольно связывается с ними.

Пульсация на руке усиливалась. Вечером, сняв повязку, я увидела красные борозды, словно царапины. Мне бы с такими симптомами пойти в лазарет, но я решила приложить заживляющую мазь на ночь, надеясь, что к утру все пройдет. Не любила я своими проблемами награждать других!

Но мои надежды не оправдались. Утром с отнимающимся запястьем пришлось идти на работу. Совенок подлетел ко мне, посмотрел своими умными глазенками на мою руку и ухнул. Что он имел в виду, я не поняла, поэтому начала молча собираться.

Покинув общежитие, почувствовала облегчение – на свежем воздухе дышать стало проще и слабость на миг отступила, а шаг стал уверенным. Но стоило покинуть академию через давно изученный лаз, как вновь накатила слабость и закружилась голова, словно при температуре. Я даже дотронулась до лба, но по себе определить не смогла – заболела я или нет. Может, стоит вернуться и пойти в целительский корпус? Нет-нет, Саве необходимо пропитание, а это дополнительные траты. Выпив зелье в темном переулке, я трансфигурировалась, переоделась, сложив вещи в холщовую заплечную сумку, и направилась к ратуше.

Чем ближе я подходила, тем больше понимала, что не смогу. Свалюсь с велосипеда и переломаю себе кости, а их весьма болезненно сращивать – знаем, проходили. Перед глазами начало все расплываться. Там, у ратуши, я уже видела полноватого айна Улафа в простоватой одежде, отмечающего фонарщиков, и еще одного высокого статного мужчину в дорогом кителе. Глава тайной канцелярии собственной персоной.

Я видела лишь его спину, но сразу же узнала. Сердце забилось немного чаще, я замедлила шаг, но упрямо продолжила двигаться дальше. Что я делаю? Нужно поворачивать обратно к академии. Я бы так и поступила, если бы в этот момент взор айна Улафа не упал на меня. Вслед за ним обернулся и айн Улианд, который наклонил голову и с интересом принялся меня рассматривать. Под двумя изучающими взглядами я сделала пару шагов, но это было моим пределом – я потеряла создание и упала бы на каменную мостовую, если бы в этот момент меня не поддержали сильные мужские руки. Последнее, что я помню, это изумленное лицо айна Улианда…

Очнулась я от тряски. Распахнула глаза и огляделась. Пребывала я в лежачем положении, причем голова покоилась на коленях главы тайной канцелярии, в то время как взгляд последнего был направлен на мою грудь. Я даже испугалась, ведь трансфигурация могла пройти и сейчас через холщовую рубашку могли быть открыты девичьи прелести… Но все обошлось! Верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, но обнажалась обычная мальчишечья грудь без волос. Облегченно выдохнула, пока взгляд мужчины не перешел к моему лицу, и я вновь напряглась.

– Ты очнулся, – констатировал он. – Как себя чувствуешь?

– Н-неплохо, – с запинкой ответила я и хотела приподняться, но мужчина удержал меня.