Докторица (СИ) - Гордон-Off Юлия - Страница 22

Мне снились сны…

Их было много, тёплых и милых, я в них жила, смеялась и радовалась, я просто купалась в самых светлых и добрых эмоциях, ведь во сне не понимаешь, что это сон. Особенно мне понравилось, как я в Италии случайно увидела темно-фиолетовые ботфорты на тоненьком высоком каблуке с металлическим кончиком. Вообще, этого я не видела и не знаю, это родилось из рассказов об этом Натальи, она так эмоционально рассказывала, что я сама себя ощутила на её месте. Вообще, я уже не один раз словно была ею, так что чего удивляться. А ботфорты были восхитительные, меня немного смущал цвет, всё-таки темно-фиолетовый больше в сторону пурпура довольно сложный, и к нему трудно подобрать достойное цветовое сочетание, а классические ансамбли из чёрного и белого превращают его в нечто безликое и неинтересное, то есть в какой-то безликий фон. А ведь цвет сам заслуживает того, чтобы ему уделили внимание, и ещё, конечно материал. Нет, я ничего не имею против замши как таковой, но обувь из неё совершенно не для нашей погоды, не дружит она с водой и грязью, которых у нас с избытком и отчистить замшу от мокрой грязи почти невозможно, я не говорю про то, что эта грязь наполовину состоит из нефтехимии и соли. Но когда взяла их в руки, выпустить их я уже не смогла. Такая нежная и тонкая, мягкая и ласкающаяся к коже поверхность, что осталось только надеяться, что они на ноге не будут смотреться и тогда смогу от них отказаться. Я в них влезла и пропала…

Потом сапоги лежали у меня дома, я лишь изредка их надевала дома и вертелась в них перед зеркалом, потому, что носить мне их было не с чем. В принципе, я подобрала узкую короткую чёрную юбочку и светло-сиреневую блузу, но это был вариант на слабенькую троечку по пятибалльной шкале, и гробить на это полюбившиеся сапоги не хотелось. Я даже специально ходила несколько раз по меховым салонам, ведь у меня ничего коротенького вроде куртки или полупальто в гардеробе не было, не возникало до этого нужды. Самое короткое тёмно-красное пальто было чуть выше колена и надевать с ним ботфорты было бы несусветной глупостью. Вообще, с коротенькой шубкой ботфорты смотрелись бы восхитительно, и меня даже не особенно пугало, что в тоненькой замше в морозы не побегаешь, ведь отсутствие снега и морозов не мешает многим южанкам носить меха и даже шубы. Вот и я смогу найти время без лютых морозов, тем более, в городе по улице не ходят, а скорее делают перебежки между тёплыми местами, на которые вполне хватит и этой замши. Но…

Всё упёрлось в цвет, такой красивый, но очень редкий. Я наверно неделю не могла решиться, мне попалась норковая шубка покрашенная в сочный пурпур, с которым в принципе мои ботфорты бы заиграли, но это сочетание настолько на грани, что решиться на него было сложно, вот я и думала, тем более для этого кредит брать и выплачивать год. На всякий случай поехала ещё раз посмотреть на шубку и даже взяла с собой сапожки, даже не надевая, поняла, что части наряда не подружатся, а я в нём буду как попугай. Я не успела убрать ботфорты, как девушка-консультант уточнила, правильно ли она поняла, что я хочу к ним найти верх? Честно, я уже смирилась, что ничего интересного у меня не выйдет, как мне вынесли из другой секции замшевое пальто-пончо с разницей оттенков едва ли больше полутона. Вот так у меня получился любимый наряд для особых случаев: сверху широкое замшевое пончо с вырезами по бокам, в цвет пончо ботфорты и между ними полоска открытого бедра шириной сантиметров пять, узкая чёрная юбочка почти не выглядывающая из-под пончо и восхитительная обтягивающая снежно-сиреневая блузка…

Бог бы и с ним с нарядом, но именно в нём было первое свидание с Соседом, чинный выход в филармонию на выступление молодого талантливого пианиста и дипломанта, с которого всё и началось. У блузки был маленький секрет, под неё не требовалось бельё, в районе лифа драпировки маскировали уютные чашечки, а ещё она была блузка-боди с застёжкой внизу на кнопочках, что её можно было носить вместо и без трусиков. И как, оказалось, интересно расстёгивать почти три десятка маленьких круглых пуговичек от ворота до талии и на широких обтягивающих манжетах, что совсем не мешало обоим тонуть в жарких сладких, сводящих с ума поцелуях…

А вот пробуждение вышло кошмарным! Сквозь грохот боли в распухшей голове, прорезался противный кислый запах рвоты и содержимое моего желудка радостно рванулось наружу и удержать его я не смогла. Ну не до того мне в тот момент было. В сведённом мерзкой оскоминой рту сухим одеревеневшим поленом ворочался мой огромный непослушный язык. Глаза открывать было страшно, потому, что сквозь боль была уверенность – стоит их открыть, и они лопнут. Я лежала на какой-то твёрдой поверхности, и сверху меня придавливало что-то тяжёлое…

Я возможно предпочла бы ещё поспать или просто полежать не шевелясь, но лежать в своих рвотных массах противно, но ещё важнее было то, что жутко хотелось в туалет, а внизу не просто давило распёртым мочевым пузырём, было почему-то ещё и больно. С огромным трудом удалось сесть, из-за чего едва снова не выплеснула содержимое желудка наружу, потому, что весь мир вокруг, словно в карусели понёсся вокруг меня. Упёрлась руками и не упала. Вчерашнее вспоминалось какими-то кусками и до определённого момента, а дальше темнота. То есть, как я оказалась в этой комнате, и вообще где эта комната находится, совершенно непонятно. Зрение понемногу начало передавать переставшую кружиться картину реальности, ватные руки и ноги не позволили надеяться на то, что на них можно рассчитывать и путь до места, где станет возможно опорожнить мочевой пузырь, представился сказочной фантазией…

"Господи! Да что ж это такое?!.." – билось в гудящей от боли голове, но небеса привычно молчали. Из окружающей мути проступили совсем не обрадовавшие подробности, стало ясно, что меня придавило, и что свалила в сторону. Это "ЧТО" оказалось спящим Пятаковым, но это было не главным, на нём была только майка, и сейчас он являл себя выставленными на обозрение голыми покрытыми тёмными волосами ягодицами, что как-то разглядела несмотря на полумрак. Сквозь забивший нос запах рвоты пробился запах тяжёлого перегара. Если бы не страх, что голова лопнет, я бы с удовольствием ею встряхнула, в надежде, что привидевшийся бред исчезнет, как ему и положено, ведь такого просто не может быть! ТАКОГО БЫТЬ НЕ МОЖЕТ! СО МНОЙ ТАКОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! Словно прилипший к голой пояснице и ниже взгляд, наконец, смогла сдвинуть на себя, и увидела свою голую грудь с парой синяков, похожих на засосы. Моего комбинезона, в котором я была, на мне не было, как и остальных деталей одежды и белья. С неимоверным усилием подняла руку и попыталась подтянуть к себе что-то похожее на одеяло. В голове так усиленно метались мысли, что даже боль немного отступила. А ещё выстуженное за ночь помещение совсем не баловало теплом, и кожа с запозданием покрылась пупырышками, а в туалет захотелось просто катастрофически. Вот только куда ткнуться в неизвестном месте без одежды? Вдруг заметила задвинутый в угол детский эмалированный горшок, в любом случае это лучше, чем делать лужу на полу или в постель. Встала на подрагивающие и предательски подгибающиеся ноги, вытащила горшок, которым явно давно не пользовались, и применила его по назначению. И наверно испытала бы не просто облегчение, а радость, если бы не увидела на том месте, с которого только встала размазанное кровавое пятно. Ощупала себя и получила немедленное подтверждение, волоски внизу на ощупь слиплись и заскорузли от засохшей крови, скорее всего…

Успела я подумать и разработать план или действовала на автопилоте, я сказать не могу, вообще, следующие минут десять мне запомнились словно со стороны, а моим телом управляет кто-то другой, и я за этим просто смотрю, но Соседа слышно не было, а больше вроде и некому. Вообще, сопоставить логически выводы из увиденной картинки смогла бы наверно даже канарейка. Меня это открытие оглоушило словно удар дубиной по голове, но только без потери сознания, а словно весь окружающий мир накрыло тяжёлым душным войлочным потником. Что, как ни удивительно вылилось в проснувшуюся двигательную активность и какую-то механическую чёткость. Я задвинула под кровать горшок, чтобы не смахнуть нечаянно, быстро обошла босыми ногами по холодному полу кровать и раздёрнула занавески, за которыми едва начинался бледный зимний рассвет. Но в комнате хоть какой-то свет появился, и я увидела своё бельё и одежду, сваленные на стул у входа. Никаких посторонних звуков кроме посапывания Пятакова не слышно, вдали взбрехнула собака, а я не заметила, как полностью оделась. При этом тщательно следя, чтобы ничего не оставить, почему-то это мне казалось очень важным, может самым главным. Трусики почему-то одевать не стала, засунула их в карман комбинезона, а в голове вертелось как заведённое: "Сучка не захочет – кобель не вскочит!!!"…