Волк, игрушка, кукловод и марсианский новый год (СИ) - Бланк Эль - Страница 12
- Предыдущая
- 12/20
- Следующая
Вот только обрадовался я преждевременно.
— Так-так-так… — с какой-то подозрительной, совсем не восхищённой интонацией протянула Марси. Торопливо вытащила из кармана ещё один лист, развернула и принялась сличать. — Ну ничего себе! — в голубых глазах, поднявшихся к моему лицу, засверкало гневное возмущение. — Это вы! Вы Вольфа в яму заманили!
На мгновение я потерял дар речи, судорожно соображая — откуда у неё моя записка?! И мысленно хлопнул себя по лбу. Идиот! Мог ведь догадаться, что болезный ухажер не только не уничтожит письмо, но и нажалуется, и даже другим покажет! Какой неблагородный поступок! Влёгкую опозорил неизвестную девушку, сохранив компромат.
Теперь ситуацию надо выправлять. И себя спасать, раз уж так неосторожно тайну выдал.
— Мало ли какая дурочка ему написала. Почерк — не доказательство, — отмахнулся как можно беспечнее.
— Значит, помогут данные видеонаблюдения. Служба правопорядка разберётся и с запиской, и с вашими приставаниями ко мне.
Угрожает? Мило. То есть неприятно, конечно, но как-то… заводит, что ли? Хочется этот раунд выиграть. И вообще… выиграть.
Что касается камер, я же проверил, их там не было. И здесь тоже нет. Значит, можно действовать уверенно и говорить открыто.
— Марси, Марси, — сокрушённо вздохнул. — Милая, опомнись и не позорься. Кто примет всерьёз твои глупые фантазии? Тебе даже собственная тётя не верит… А я ведь на самом деле тебя люблю. Видишь, на всё готов, чтобы ты со мной была.
— Даже на подлость? — скривилось красивое личико.
Это она о ловушке? Хм... Странное какое-то у неё видение моего поступка.
— Какая же это подлость? — сделал шаг к ней, чтобы приобнять. — Он сам виноват, не понял что лишний в наших с тобой отношениях. Я же просто убрал досадную помеху. Кстати, сама подумай, он ведь согласился на ночную встречу явно с недобрыми намерениями.
— А у вас они кристально чистые, — неприятно огрызнулась куколка, отступая, но я решил на неё не обижаться. Молоденькая ещё, никакого жизненного опыта, вот и мыслит неразумно.
— У меня они самые серьёзные, — заверил я её, продолжая наступление. — Я ответственный человек, Марси, даром что сейчас иждивенец. И готов заботиться о тебе, когда верну гражданство.
— Не имея работы, вам будет сложно это сделать, — с непонятным вызовом бросила племянница, прижимаясь спиной к стене.
Впрочем, почему «непонятным»? Очень даже понятным. Она не уверена в моих чувствах и возможности стать опекуном. Подталкивает доказать серьезность намерений, а не отказывает напрямую. Но её тревога напрасна, у меня всё получится!
— Найду работу, не сомневайся, — прошептал интимно, упираясь ладонями в гладкое покрытие и склоняясь к лицу Марси. — Ты только дай мне надежду, чтобы мои старания не оказались напрасными. Будет обидно приложить массу усилий к поиску работы и в итоге жестоко разочароваться. Рассчитывать на отношения, а по факту оказаться отвергнутым...
Волк
— Вольф Мертен! Подождите! — настиг меня запыхавшийся мужской голос. Догнавший меня, Игорь затормозил, согнулся, упирая руки в колени и пытаясь отдышаться. — Боялся, что вы уйдёте, — объяснил свою торопливость, когда чуток передохнул, и сразу рванул в наступление: — Нам бы волонтёров, которые остаются на празднование, в гостиницу сегодня переселить. Три номера выделите, а? Из трёхместных. Они ведь уже готовы. Я понимаю, что до официальной приёмки заселяться нельзя, но завтра утром такая суета начнётся с отъездом! Мне ребят жалко. И девчонок. У нас списки уже готовы, там девять человек всего. Можно?
— Можно, — усмехнулся я. Ну как тут откажешь?
Проводив взглядом инициативного куратора, спешащего по своим делам, задумался.
Зачем я свернул к домикам волонтеров? Уж явно не ради разговора с Игорем. А планировать демонтаж временных модулей можно было и не выходя из палатки. Что же тогда меня заставило сюда прийти?
Что, что… Желание увидеться с Марсилиной, вот что. Я ещё утром поймал себя на мысли, что жду её появления, хотя прекрасно знаю — лечение завершено, она не придёт. И весь день о ней думаю.
Жуткое ощущение. Непонятное. Я бы счёл его влечением, если бы Марси в моём вкусе была, но ведь она совсем другая! Хрупкие, невесомые блондинки меня никогда не привлекали. Её же за руку взять страшно! Того и гляди, что-нибудь сломаешь.
М-да… Ну и в чём тогда загвоздка? Привык я к ней, что ли?
Обежав глазами окрестности, девушки не увидел. Волонтёров у модулей вообще нет, все на объектах. Ну а я, раз пришёл, хотя бы на месте план демонтажа прикину. Где у нас основные стяжки? На заднем фасаде?
Обошёл модуль, завернул за угол и обомлёл. Ну ничего себе…
Белокурая девушка в голубом спортивном костюме, стояла у стены, а тот самый хлыщ, которого я отчитал за раздутое самомнение, очень даже самоуверенно и нахраписто лез к ней целоваться.
В том, что наедине с расфуфыренным типом именно Марсилина, у меня даже сомнений не возникло. И в том, что у этих двоих свидание, тоже. Ведь все работают, а они... Вон какую лежанку организовали! Где только откопали столько тряпья. И что Марси нашла в этом бездельнике? Костюм и смазливую физиономию?
Впрочем, в тот момент симпатии и мотивы Марсилины занимали меня в последнюю очередь. Потому что я вдруг неожиданно для самого себя понял, что не стою пассивным наблюдателем на углу дома, а рычу совсем рядом с этими… любовничками:
— Что за бордель вы тут устроили?! Другого места не нашли?
— А что такого вообще? — полез на рожон наглый субъект, закрывая Марси спиной и выпячивая грудь. — Имеем право!
— Твоё право, — рявкнул я, — убрать свои манатки отсюда. И поживей, пока они ещё целы и не оказались на свалке.
Забыв, что демонтаж только завтра, я рванул один из фиксаторов, обрушивая облицовку. Поднявшиеся в воздух пыль и песок окатили волной наши ноги и мягко улеглись толстым слоем на подстилке.
— Ты что творишь?! — заорал «пострадавший». Вздёрнул покрывало вверх, принимаясь встряхивать. — Знаешь, сколько оно стоит? Впрочем, такому мужлану это явно не по карману. Я буду жаловаться!
— Жалуйся, — припечатал я. — И не забудь указать все обстоятельства. Дорогу в Социальный комитет показать? Или сам найдёшь?
Унёсся так, что аж пятки засверкали. Даже о своей даме забыл.
Я о ней тоже не сразу подумал, тупо глядя на обнажившийся утеплитель и судорожно соображая — продержится он одну ночь без защиты или надо крепить облицовку обратно. Вспомнил, лишь когда услышал:
— Я не хотела...
— Вижу, — оборвал я, не желая слушать. — То есть увидел достаточно. Выбор ты сделала «достойный». Поздравляю.
Развернулся и ушёл. Иначе точно не сдержусь, наговорю гадостей. Утеплитель… Да к чертям! Выдержит до утра. Испорченный спишу или из своей зарплаты компенсирую. Не те убытки.
В палатку ввалился всё в том же раздражённом состоянии. Ещё и нога заныла, хотя вроде старался её не напрягать. Или… Вспомнил, как в ярости пнул упавшую облицовку.
Твою ж пустошь! Я совсем с катушек съехал. Довели меня амурные похождения моей спасительницы.
Стараясь выбросить её из головы, схватился за вильют, погружаясь в работу. У меня ещё дел по горло. Завтра приёмка, а тут Игорь со своей просьбой… Какие же им номера дать, чтобы не бросилось в глаза заселение? На последнем этаже, ясное дело. Туда у комиссии уже сил не останется доползти... Надо будет технику потихоньку уводить, инструменты паковать… Зарплату ребята просили пораньше распределить. О! Кстати!
— Лев Станислович, приветствую. Вы не забыли, надеюсь, о своём обещании? — без предисловий начал, едва начальник наконец появился на экране.
— Ну… Да. Привет, Вольф. Помню, — избегая встречаться со мной взглядом, он схватился за волосы, яростно их взъерошивая. — Тут такое дело...
— Премии не будет, — зло помог ему я.
— Будет, но… — Лев Станислович снова занервничал, на этот раз его глаза смотрели виновато. — Не денежная она, эта премия. В общем, открытие праздничной площадки хотят транслировать на всю Конфедерацию. И вас просят остаться хотя бы на торжественную часть. Объявят публичную благодарность рабочим, подарки какие-то подарят. Грамоты вручат, — последнее почти прошептал, втянув голову в плечи, под моё яростное шипение.
- Предыдущая
- 12/20
- Следующая