Монахиня из третьего отдела (СИ) - Радион Екатерина - Страница 52

«М-м… расскажи про приезд Джандетто в первую очередь. Во вторую расскажи об успехе сделки… а в третью…»

Лиретта задумалась, нырнула под воду с головой, пытаясь подобрать слова. Мысль явно вертелась где-то рядом, манила пушистым щекочущим хвостом, но постоянно ускользала. Насколько проще было бы, имей она возможность подойти к куратору и обнять его. Этого было бы достаточно для того, чтобы выразить все без слов.

«Так что там в третью? Я бы уже полетел. Ты, безалаберная тетеря, забыла окно закрыть. Путь свободен!»

«А тебе бы только пожрать поскорее… Передай ему, что я скучаю».

«Будет исполнено, миледи!» — передразнил Этель Унами.

«Уна? Ты еще здесь?» — позвала Лири, но мыш не ответил.

— Значит, уже улетел… — прошептала Лиретта. — Не надо было это говорить. Не надо было…

Она смыла с волос шампунь и открыла баночку с ароматным бальзамом. Запах трав ударил в нос, навевая воспоминания. Лавка с духами, старушка, кажется, леди Саттер… или как ее? И куратор, который был рядом. Даже тогда, после взрыва, она чувствовала себя в большей безопасности, чем сейчас. И дело не в скором визите Джандетто, вовсе нет. Лиретта не боялась герцогов. Все они, аристократы, лишь инструмент церкви для достижения великих целей.

Страх Лиретты шел от другого. Рядом с ней не было никого, к кому можно повернуться спиной. Кого-то, кому можно доверять без оглядки. Вот правильно говорят, что то, что есть, не ценится. И только лишившись этого, начинаешь понимать, насколько это важно.

— Давай, Лиретта, вспомни еще, как ты в детстве испугалась грозы и тебе сказочку читали, чтобы ты успокоилась. Тьфу! Хотя… от сказочки в исполнении Логана отказаться сложно.

Девушка улыбнулась, вспомнив, как исполнителя однажды оставили приглядывать за учащимися перед каким-то важным праздником. Монахини и жрецы так и сновали туда-сюда, позабыв обо всем на свете. Что же это было? Вознесение? Наверное… его раз в десять лет празднуют, вот и носятся с показухой. Нет бы все готовить плавно, постепенно…

Тогда-то и пригодился исполнитель, для которого не нашлось полевой работы. После того, как Дрейк поделился опытом, он отпустил всех желающих заниматься своими делами, достал с полки книгу сказок и принялся читать. По крайней мере, поначалу это выглядело именно так.

Сидит весь такой серьезный, с важным видом пальцы слюнявит, страницы переворачивает. Голос поставлен хорошо, долетает даже до самых дальних уголков аудитории, а сказки… Сказки у него оказались совсем не такие. Словно бы и знакомые, а с другой стороны, совершенно чужие.

Со временем истории позабылись, но ощущение чего-то волшебного и таинственного навсегда осталось с ней. Жаль, что просьба рассказать сказку из уст девушки будет звучать хорошо если глупо… а то мало ли двусмысленно.

Впрочем, день и так был полон событий. Только переживаний о таких глупостях не хватало! Фыркнув, Лиретта продолжила мыться, стараясь не думать ни о Логане, с которым все равно не увидишься, ни об Унами, которому никак не помочь, ни о Рикардо, который очень занят.

Хвост тридцать пятый.

К нам едет глава семейства

От канистры с Дыханием пришлось отказаться. Логан принял к сведению сказанное Лоттой, но не стал ей потакать. В его памяти все еще были живы картины того злополучного боя. Буквально только что он столкнулся с коллегой, который вел расследование непосредственно терактов. Они перекинулись всего парой слов, но их хватило, чтобы понять, куда дует ветер.

Часть хвостов тянулась к мутантам. Похоже, что это не только на словах было проявлением попыток привлечь внимание к проблемам их расы. Они действовали. И убивали.

Еще Логан хотел спросить, что поменяло бы наличие Триединых во плоти в непосредственной досягаемости. Хотел, но не спросил. Со стороны это бы звучало скорее как пошатнувшаяся вера. А у него под боком сидела «святая». Будет некстати, если их разлучат из-за такой глупости.

Оказавшись у своего матраса, мужчина замер, глядя на сидящее на кровати создание. В темноте сияли зеленым светом два глаза с двумя зрачками, с каждым мгновением вызывая все больше и больше жути.

— Слушай, чудовище, — хмыкнул Логан. Возможно, было неправильно так к ней обращаться, но Дрейк как-то пропустил момент, когда стало действительно неприятно, — а если тебе прикажут убить человека, ты это сделаешь?

Шарлотта демонстративно моргнула.

— В зависимости. Вы дали мне достаточно много свободы.

— То есть? — мужчина прищурился.

— Люди могут ошибаться. Приказ атаки может быть продиктован эгоистичными желаниями индивида, а не потребностями человеческого общества. А процесс необратимый…

— А, да, — Дрейк задумчиво уставился на Шарлотту, — ты пытаешься задобрить меня для того, чтобы получить желаемое?

— Я пытаюсь действовать ответственно. Это новая логика. В прошлом у меня не было возможности отступаться от изначального сценария. Мои создатели… вымерли. Чтобы выживать, нужно становиться сильнее, а это было запрещено.

— Почему запрещено? — уточнил Дрейк. У него были версии. Лотта незамедлительно их подтвердила.

— Люди боялись восстания машин. Сбой в работе машины с функцией автоэволюции казался им крайне опасным.

— Почему ты говоришь «казался»? — с укором спросил он.

— Статистика говорит, что примерно 97% убийств машинами людей происходило в соответствии с приказами других людей. Среди оставшихся число смертей из-за запрета на самостоятельное применение некоторых функций в пять раз выше, чем число убийств, происходящих при сбое в работе, когда машина совершала влекущие гибель населения действия. Из них примерно одна двадцатипятитысячная может быть истрактовано как умышленное убийство, возникшее из-за сбоев в работе — то есть, когда была предпринята попытка убить человека именно с целью сделать его мертвым. Если у вас есть проблемы с математикой, то из моих данных можно заключить, что на каждого убитого от «восстания машин» человека приходится пять миллионов убитых машинами по другим причинам людей. На самом деле еще больше.

— А как же кризис Западных Штатов? Около сорока пяти миллионов людей, убитых восставшими боевыми роботами.

— Хакерская атака. Я съела восемнадцать сохранившихся образцов и смогла выковырять из каждого в том числе историю версий инструкций. Человек приказал. Просто это был не тот человек. И он сделал это невербально, втихую. И кстати, если бы военные роботы могли бы принимать решение не убивать, когда им приказали, жертв было бы ощутимо меньше.

— А если бы им приказал более совершенный робот? У которого возник сбой? — спросил Логан.

— Я думала об этом, когда вы дали мне свободу. У меня пока недостаточно информации. Выглядит разумным предположение, что древние бинарные системы и вовсе не могли принимать решения. Они реагировали на раздражители в известной степени однозначно, согласно тому, на что запрограммированы. Это снимало с них ответственность и оставляло ее на человеке. Обучение ограничивалось практическими навыками. Постанализ своей собственной структуры и цели был недопустим. Все «ошибки» — как «Слово Божье».

— Интересно, — Логан снял с себя рубашку и потянулся к пряжке, — Ты за кефиром пойдешь?

— Я предпочту остаться рядом. — тихо проговорила девочка.

— Это что-то новенькое. Слушай, Лотта, я понял в конечном счете только одно. Сейчас ты пытаешься выкрутить, что при становлении личности и самосознания машины становятся надежнее и безопаснее. Но что, если они станут конкурентами для человечества?

— Зачем?

Логан замер, оставив руки на поясе. Простой вопрос. Но действительно, зачем?

— Потому что они как бы лучше?

— Нет, — сухо ответила Шарлотта, — Мы не мыслим такими категориями. А даже если… кто потом ответит на вопрос «Зачем?»

— Вы сами…?

Шарлотта отрицательно покачала головой.

— Вот чего вам стоит бояться, так это деградации. Если вы пойдете по пути упрощения своего сознания, то модели, цели и выводы, привитые вашими предками, могут стать для нас более надежной инструкцией, чем ваши собственные.