Новая жизнь Семёновны и Захаровны (СИ) - Светлова Маргарита - Страница 30

— Не об этом ты переживаешь, гад, тебе о свой продажной шкуре нужно беспокоиться, мы женщины, не наделённые терпением, можем и вспылить ненароком. Так что завязывай со страданием и марш батрачить, видишь какой у тебя фронт работ?! — Решила больше не разглагольствовать Зинаида.

— Не буду, — насупился домовой.

— Что? — взвилась Клавдия. — Да мы тебя…

— Да хоть что делайте, не буду, и всё тут. Вот притащите мою любимую сюда, тогда…

— Слышь, ты, Ленин с избыточной волосатостью, — подскочив к нему и схватив за грудки, угрожающе тихо начала Зинаида, — где мы тебе в два часа ночи Крупскую искать будем? Совсем страх потерял, анархист проклятущий, бунтовать вздумал?! Мара! — взревела она и посмотрела на доселе витавшую в своих думах смерть. После окрика она вздрогнула и в недоумении уставилась на спорщиков. — Доставай свой инструмент!

После её команды послышался звук рассекавшей воздух косы, и Мара приняла угрожающий облик. Увидев смерть, домовой начал заваливаться, изображая бессознательное состояние, чтобы обмозговать дальнейшие действия. Одно дело торговаться с ведьмами — хоть и рискованно, но есть шанс выжить, а вот со смертью…

— Кузя, не смей уходить в небытие! — начала трясти его Зинаида.

— Петрович, — перебила её подошедшая к ним Клавдия.

— Не, Кузьма, — не согласилась вторая, — какой он Петрович?

— А я говорю — Петрович. Ты присмотрись — одно лицо с начальником главка, — бывшие бабушки уставились на перепуганного домового, который понял, что его хитрость не сработала. Каждая видела своё: Клавдия — начальника главка, а вот Зинаида — домовёнка Кузю из мультика.

— У меня своё имя есть! — возмутился он.

— Какое? — тут же влезла смерть, так как она знала, что, назвав своё имя, он даст полную власть над ним.

— Не скажу.

— Ну, тогда будешь у нас Кузьма Петрович, — тут же нашла компромисс Зинаида.

— Не буду.

— А косой? — пригрозила Мара.

— Зря упираешься, Кузьма Петрович звучит гордо, я не знаю, как тебя зовут, но что-то подсказывает — имечко у тебя так себе.

Семёновна попала в точку, с именем у него беда, наверное, по этой причине его зазноба нос и воротит.

— Ладно, путь будет Кузьма Петрович, но я не буду ничего делать, пока вы не пообещаете мне доставить сюда мою любимую.

— Что ж ты своей любимой побежал в кустиках изменять? — тут же не выдержала смертушка.

— Дак… я … это… ревность хотел вызвать, да и не собирался я там обжиматься.

— Стратег хренов, — сплюнула Захаровна, — Мар, домовые готовить умеют?

— Ещё как, — хохотнула она и поняла, куда клонит бывшая бабка.

Тем более им выгодно, чтобы больше было свободного времени, скоро будет не до бытовухи, пора уже и действовать.

— Будь по-твоему, бородач кавказских кровей, — хохотнула Зинаида, понимая, что им предстоит украсть невесту. — Ну что, пойдёмте красотку воровать? А ты… — повернулась она к нему, — чтобы к нашему приходу порядок тут навёл, негоже в грязные хоромы девушку приводить. И разбери ридикюль с продуктами, а то скоро тебе не до этого будет.

— Это ещё почему? — вставая с земли, спросил домовой.

— Раны зализывать будешь, нанесённые любимой, — заржала смерть и добавила, — ты там себе хоромы посмотри, а то мы не горим желанием слушать ваши вопли всю ночь. Ну что, пойдёмте воровать, благо я умыкнула пять пузырьков порошка.

— А зачем так много? — удивилась Клавдия.

— Ну, я решила, непорядок, что мы подобный рецепт не знаем, а так есть шанс узнать, какие там ингредиенты, а заклинание вы сами придумаете, никак ведьмы.

— А вы хоть знаете, кого воровать? — окликнул их жених, когда открылся портал.

— Да поняли мы, кто твоя зазноба — это та, что выходила из бара.

Подмигнув Кузьме Петровичу, Зинаида шагнула в портал.

Они предполагали, что им придётся воровать деву, но никак не ожидали, что невеста кинется на них с кулаками, требуя вернуть мужчину. Вот это поворот.

— А ну, говорите, куда моего красавца утащили, гарпии проклятущие! — с палкой в руках ринулась на них девушка.

Группа захвата резко рассредоточилась, чем немного дезориентировала буйную, но ненадолго. Она впилась взглядом в смерть, вспомнив, что та крутилась возле её возлюбленного. Последняя уже пожалела, что накинула другой облик — в устрашающем виде её бы никто не рискнул гонять. А ещё она думала, что вечер, плавно переходящий в ночь, у неё неудачный: вначале от своего реквизита отхватила, затем метку приобрела, и окончательный аккорд — её собралась поколотить палкой сбесившаяся домовая.

«Кого? Смерть? Палкой? Кошмар, куда вселенная катится?!» — мысленного возмущала работница потустороннего мира, откупоривая пузырёк с порошком.

— Ты бы это… орудие устрашения убрала, иначе тебя сейчас нашинкуют как капусту, — перешла к «мирным» переговорам Клавдия.

— Не уберу, пока моего не вернёте, — перехватила последняя половчее палку, намереваясь шмякнуть ею смерть.

— Мар, ну этот маскарад, доставай свой инструмент, так переговоры быстрей пойдут в нужном русле, — начала отвлекать девушку Клавдия, пока Захаровна бесшумно подкрадывалась с тыла.

— Ка… — только девушка хотела спросить «какой к чертям маскарад!», как была схвачена.

— Мара, порошок! — воскликнула Захаровна, хватая домовую за шкирку. Смерть, резко сделав выпад, обсыпала пленённую из пузырька. — Ну, что довыступалась, шмакодявка? — ехидно поинтересовалась захватчица после того, как девушку отработали средством против магии.

Та же, как поняла, что магия ей недоступна, перепугано посмотрела на группу захвата.

— Что вам от нас нужно? — спросила дрожащим от страха голосом.

— У нас купец, а ты товар, — перешла к сватовству Клавдия, правда, немного переиначила слова.

— Ка… какой купец? — ещё пуще перепугалась домовая.

— Клав, да чё ты девке мозги плавишь? — влезла Зинаида. — Короче так, деточка, расклад таков: нам позарез нужен домовой, а ему — ты. Говорит, «если любовь мою не украдёте, работать на вас не буду». Сама понимаешь, пришлось идти на крайние меры. Так что говори, где твои маяки-амулеты, и айда к хоббиту, страдающему любовной лихорадкой.

— Уф, — облегчённо выдохнула девушка, — а я думала, что вы в рабство собрались нас продать.

— А тут ещё и рабство есть? — ужаснулась Клавдия.

— Ага, только о нём мало кто знает. Некоторые маги совсем страх потеряли, творят что вздумается. Вначале ведьм извели, а теперь на другой волшебный народ позарились, им же наша сила нужна, чтобы свою поддерживать.

— Ишь чё творят, супостаты! Считай, у детишек магию силком отбирают, бандюги проклятущие! — покачал головой Клавдия.

— Клав, кончай сокрушаться, пойдёмте, привязку заберём, и домой, ночь на дворе, а мы всё тут топчемся, да ещё можем ненароком привлечь внимание к себе. Стоим тут, как четыре тополя на Плющихе.

— По поводу этого переживать не нужно, я полог накинула, — хмурясь, произнесла смерть.

Новость о том, что некоторые маги перешли на сторону тьмы, её сильно взволновала. Выходит, что им будет сложней, чем она рассчитывала. А также она поняла, что её замена скрывает сей факт: у кого насильно отнимают силу, те долго не живут. И смерть этого мира должна было это знать. Дела-а…

— И насчёт амулетов тоже не нужно переживать, они у меня с собой, — тут же оживилась девушка.

— А зачем ты с собой таскаешь? — удивилась Зинаида, опуская ее на землю.

— Так мне бабка приснилась три года назад и сказала, чтобы я до этой поры своего не подпускала и амулеты подменила, а настоящие с собой носила. Мол, скоро придётся в бой вступать, с этими… как их… супостатами, — позаимствовала он слово у Семёновны.

— Вот и славненько, — потирая руки, произнесла Зинаида, — ты это, девка, сразу в объятие к Кузьме Петровичу не прыгай, поломайся малёхо… — она замолчала, прикидывая, сколько нужно времени для приличия, — минут пятнадцать будет вполне достаточно, но дольше не затягивай — извёлся он, бедный, даже со смертью рискнул в перепалку вступить, требуя украсть тебя.